социальном барьере, мы никогда не ставили цен возле вещей.

Но империя Самсоновой держалась на торговле люксом, настоящим, за много денег, а не коробочками с пудрой. Краснова взяла неверную ноту. Лия тут же ударила в барабаны.

– Демократичный – это неподходящее слово для Luxury Trend, правда, Вероника Николаевна? – сказала Лия, поедая Самсонову глазами. Я никогда раньше не замечала за Островской такого раболепия. Самсонова была высшим, с точки зрения Лии, существом. А в редакции таких не обитало.

– Да уж, это точно, Лия, – сказала Самсонова. Одна из собачек, с красной заколкой в шерсти, гавкнула, подтверждая вышесказанное.

Что они делают?! Вместо того чтобы закрепить плацдарм, который я, пусть неловко, но отвоевала, они встали в позу. Каждая тащила одеяло на себя.

– Американские дизайнеры, которых Вероника Николаевна привезла в Москву, открывают новый этап в работе компании. Я сейчас отвечаю за редакционную политику журнала и уже готовлю несколько публикацией для Luxury Trend в поддержку запуска новых брендов. Мы с Вероникой Николаевной это уже обсуждали…

Все понятно – если Самсонова даст рекламу одежды, процент получит Лия, если Вероника купит полосы с парфюмерией – деньги достанутся Красновой. Но если так вести переговоры, мы не получим ничего. Не понимаю, почему Аня молчит?!

– Я что-то не помню, чтобы ты это с кем-то обсуждала, – вскинулась Краснова.

– Лия, Лена, перестаньте! – Волкова наконец проснулась.

– Это еще вопрос, кто определяет политику журнала! – Лену несло на мины. Собачки спрыгнули с колен Вероники. Избалованным йоркширам тоже наскучила брехня дворняг за околицей.

– Лена, в чем дело? – Волкова спешила на помощь, но было уже поздно. – У нас, Вероника Николаевна, девушки иногда переигрывают. Вечная тема – мода и красота. Борьба хорошего с лучшим, в каждом журнале одни и те же проблемы.

Самсонова выпрямилась, повела плечами, как будто просыпаясь после легкой дремы.

– Так, девочки, я все поняла. Вот что скажу. Сейчас нет. Вы пока разберитесь между собой. На будущий год, может быть, я вас включу. А сейчас нет для вас бюджета.

– Но почему?! – выпалила я.

Неужели так сразу и казнить, нельзя разве помиловать?

– А потому что у журнала должен быть главный редактор, понимаешь, девочка? Полозова пока была, я вас планировала. Сейчас смотрю – не получится.

– Сейчас как раз решается вопрос о назначении, – зачастила Аня, – это же принципиально, главный редактор, это на несколько лет, меняться не должен, поэтому решение такое ответственное. Буквально на днях…

– Ну вот когда решите, тогда и поговорим. Но я теперь в Москве не раньше февраля буду. Пытайтесь, звоните.

– Но как же, Вероника Николаевна… – Аня теряла лицо, суетилась.

– Хотите, совет дам – вы назначьте двух редакторов, как в «Космополитен». Хотя там сейчас одна осталась. Но Мясникова с Фербеек долго сидели, лет 10 вместе. И вы, девочки, попробуйте.

Вероника сгребла наши визитки в стопочку – сигнал встать и уйти.

– Вероника Николаевна, одну минуту. Мы хотели сначала официально объявить, но если так вопрос стоит… Вы первая, кому я это сообщаю. Вопрос решен – главным редактором будет Алена! Алена Борисова. Вот я ее вам представляю в новом качестве.

Что? Я даже сначала не поняла.

– Алена, вставайте, не стесняйтесь!

Что происходит, меня вызывают к доске? На ковер? На сцену? Казнить нельзя, помиловать?!

– Поздравляю, – прошипел кто-то мне в ухо. Краснова? Или Лия?

Я поднялась как в тумане.

– Она? А что, неплохой вариант. Она мне нравится. Умненькая девочка.

Я покраснела. Буквально задохнулась от смущения.

– Ну иди, иди, я на тебя посмотрю.

Я подошла поближе к Самсоновой. Собачки вертелись возле меня, обнюхивали, изучали.

Аня сошла с ума?!

– Она работала в деловой газете, замечательный журналист, серьезную прошла школу. Алена у нас недавно, но уже ведет основные темы. На Алене сейчас весь журнал замкнут. Я очень рада, что она в команде.

Аня лила на меня поток теплых слов, от которых становилась еще жарче.

– Деловая, значит. Ну что ж, молодец! Хорошо, значит, мозги работают. Все получится у тебя, не сомневайся даже!

Самсонова похлопала меня по плечу. Встала и пошла в дальний угол комнаты, где были сложены горы коробок и свертков.

– Вот, возьми! – она протянула мне коробочку. На оранжевом картоне черные буквы Hermes и конь с колесницей. – Органайзер тебе, гламурному редактору. Ты теперь, считай, моя крестница. Буду за тобой