третьей сериями. Сколько времени тебе потребуется, чтобы соорудить пилотную серию?

— Максимум три недели.

— А остальные три недели ты будешь сидеть где-нибудь на пляже, если ты вообще способен просидеть так долго без всякого дела, и вспоминать, что ты только что заработал четверть миллиона за двадцать один день.

— Ладно, согласен на обед.

— Умница. Она тебе понравится. Очень умная и красивая.

Элисон была права. Салли Бирмингем оказалась очень умной. И очень красивой.

Ее помощница позвонила моей помощнице, чтобы договориться о ланче в «Айви». Из-за пробок на десятом шоссе я опоздал на несколько минут. Салли уже сидела за столиком. Она встала, чтобы поприветствовать меня, и я сразу был очарован (хотя изо всех сил старался этого не показать). Высокая молодая женщина. Высокие скулы и безукоризненная кожа. Светло-русые, коротко стриженные волосы и задорная улыбка. Сначала я отнес ее к тем невероятно навороченным продуктам патрицианского воспитания, у кого уже в десять лет была своя собственная лошадь. Но, поговорив с ней минут пятнадцать, я понял, что Салли исхитрилась совместить свое действительно патрицианское происхождение с эрудицией и законами улиц. Да, она училась в Редфорде. Да, она посещала Принстон. Но при этом она отлично понимала Голливуд в его кровопролитной славе. Легко было догадаться, почему шишки в «Фокс Телевижн» так ценят ее: она была аристократкой, но говорила на их языке. К тому же она совершенно изумительно смеялась.

— Хотите, расскажу мою самую любимую лос-анджелесскую историю? — спросила она.

— Еще бы.

— Ладно… В прошлом месяце я обедала с Мией Моррисон, главой корпоративного отдела в «Фокс». Она подозвала официанта и сказала: «Перечислите мне, какая у вас есть вода». Официант, настоящий профессионал, даже глазом не моргнул. Он начал перечислять: «Ну, у нас есть «Перье» из Франции, «Бэббигоуан» из Ирландии, «Сан Пеллегрино» из Италии…» Внезапно Мия перебила его: «Нет, нет, только не «Сан Пеллегрино». Слишком богато».

— Пожалуй, я это украду.

— Незрелые поэты подражают, зрелые поэты крадут.

— Элиот?

— Значит, вы в самом деле учились в Дартмуте?

— Меня потрясают ваши знания моей биографии.

— А меня потрясают ваши знания мистера Элиота.

— Наверняка вы набрались сведений из «Четырех квартетов» во время моего шоу?

— Я думала, вам больше подходит «Пустынная земля».

— Не-ет — слишком богато.

— Мы не просто сразу нашли общий язык, но принялись болтать практически обо всем, включая брак.

— Итак, — спросила она, бросая взгляд на кольцо на моем пальце, — вы женаты или вы женаты?

Тон был легким. Я засмеялся:

— Я женат. Без курсива.

— Давно?

— Одиннадцать лет.

— Впечатляет. Счастливы?

Я пожал плечами.

— Ничего странного, — заметила она. — Особенно после одиннадцати лет.

— Вы с кем-нибудь встречаетесь? — спросил я, стараясь казаться не слишком заинтересованным.

— Да, был один… но просто ради развлечения, не больше. Мы оба положили этому конец примерно четыре месяца назад. С той поры… я выступаю соло.

— И никогда не ныряли в супружество?

— Нет… Хотя я едва не совершила безумный поступок, когда открылась перспектива выйти замуж за своего бойфренда в Принстоне. Он очень настаивал, но я сказала ему, что бракам в колледже, как правило, отведено не более двух-трех лет. По сути, большинство отношений перегорают, когда страсть сталкивается с прозой жизни… Именно поэтому мои отношения с кем-либо никогда не длились более трех лет.

— Вы хотите сказать, что не верите всему этому дерьму касательно того, что каждому суждена своя половинка и так далее?

Она снова рассмеялась своим замечательным смехом. Но сказала:

— Если честно, то верю. Мне просто еще не встретился мой мужчина.

И снова легкий тон. И снова мы обменялись взглядами.

Всего лишь взгляд, и мы опять закрутились в нашем разговоре. Меня удивило, что мы никак не можем остановиться: болтаем и болтаем, настолько сходятся наши мнения. Ощущение связи было удивительным… и слегка пугающим. Потому что — если я не выдавал желаемое за действительное — наше взаимное притяжение было огромным.

Наконец мы перешли к делу. Она попросила меня рассказать о предлагаемом пилотном выпуске. Я уложился в одно предложение:

— Неудачная профессиональная и личная жизнь женщины, советника по вопросам брака.

Она улыбнулась:

— Прекрасно. Первый вопрос. Она разведена?

— Конечно.

— Трудные дети?

— Дочь-подросток, которая считает, что мамаша с большим приветом.

— Мило. У этого советника по бракам есть бывший муж?

— Да, но он сбежал с двадцатипятилетней инструкторшей по йоге.

— Дело явно происходит в Лос-Анджелесе.

— Меня как-то тянуло на Сан-Диего.

— Неплохо. Образ жизни Южной Калифорнии без лос-анджелесского багажа. Эта ваша дама с кем- нибудь встречается?

— Без устали — и с печальными результатами.

— А тем временем ее клиенты…

— Поверьте мне, они вызовут улыбку.

— Заглавие?

— «Давай обсудим».

— Продано, — заявила она.

Я постарался не слишком широко улыбнуться.

— Но я не смогу начать работу, пока второй сезон…

— Элисон уже сообщила… Меня это устраивает. Главное в том, что я вас получила.

— Приятно слышать, — сказал я. Она встретилась со мной взглядом:

— Поужинаем завтра вечером?

Мы встретились у нее дома. Дом находился в Западном Голливуде. Едва я вошел, мы сразу же начали срывать друг с друга одежду. Много позже, когда мы растянулись на ее кровати с бокалами пино нуар, она спросила меня:

— Ты умеешь врать?

— В смысле, по поводу чего-то вроде этого?

— Верно.

— Ну, со мной такое случалось только однажды за все одиннадцать лет брака с Люси.

— Когда был этот первый раз?

— В 1999 году, с актрисой, с которой я познакомился в книжном магазине. Люси в это время была на востоке, вместе с Кейтлин она навещала своих родителей.