смотри – я про ужин и выпивку, все остальное потом,– под грохнувший хохот завершил старший десятник, и делано смущенно улыбнувшись развел руками, мол, прости красавица, не хотел обидеть.

С Виктора как с гуся вода, только горестно вздохнул, бросил прощальный взгляд на статную деваху и нахлобучив на голову шлем, вышел в дверь. Нет, ну кто просил его так торопиться. Ведь видно же, что Дэн направлялся к лестнице на второй этаж, куда практически сразу увел сотника, хозяин двора. Можно было и обождать малость. Нет, раззуделось, да тут еще и деваха оказалась не промах, он даже не поверил своему счастью, такое не так чтобы на каждом шагу встречается. Ну, и как тут было устоять? Ничего, теперь настоишься.

К службе у наемников отношение куда как серьезное, а уж в этой сотне… Он правда в других отрядах наемников не служил, как и почти все в сотне, едва треть могла похвастать этим, но зато много чего слышал от других наемников, с которыми пересекался. При виде дисциплины царившей у них, они только закатывали глазки и протяжно так тянули свое 'у-у-у'. Один даже авторитетно заявил, что подобную дисциплину тот наблюдал лишь в армии Загроса.

Служанка покраснев, словно сама невинность, бросилась к кухне, потом сообразила и в последний момент сменила курс, буквально налетев высокой грудью на стойку. Там уже стоял поднос с десятком полных глиняных кружек, схватив его, она тут же устремилась к столам. Хозяин недовольно качая головой, уже уставил второй, и сейчас наполнял кружки пивом. Слава Богу появился этот десятник, а то ему сейчас с еще одной служанкой пришлось бы обслуживать эту толпу. Оно конечно, можно на девку и прикрикнуть, нечего о своей усладе думать, когда тут такое творится, но ведь придется и наемнику все удовольствие испортить, а эти парни уж очень обидчивы. Мало ли, что он слышал об этой сотне и дисциплине в ней, всем слухам верить, глупее не придумаешь.

Проводив незадачливого любовника и отметив, что подавальщица уже приступила к обслуживанию столов, только игриво повизгивая от прилетавших по мягким местам шлепков, Дэн лишь покачал головой. Вот только что строила из себя оскорбленную невинность, и уже снова бодра и игрива. Но нет никаких сомнений, что она дождется смены Виктора, умел этот паразит притягивать к себе баб. А может испортить им развлечение. Нет. Это уже лишнее. Одно дело, когда сотня с марша и людей нужно обиходить, и совсем иное, просто из вредности. Парни этого не заслужили, а Виктор и подавно. В службе он один из первых. Если бы оказалось вакантным место десятника, то Дэн долго над этим вопросом не размышлял бы. Есть у паренька слабина, ну да, а у кого их нет.

– Разреши, сотник?– Постучавшись, слегка приоткрыл дверь Дэн к комнату, которую занял командир.

– Входи.

Хм. А ничего так командир устроился. Впрочем, он всегда устраивался в лучших комнатах. Глупо ожидать другого, если сотня всегда занимала целиком весь постоялый двор, не оставлять же хозяину пустыми комнаты. Тут теперь никто и не подумает останавливаться, пока их отряд не съедет с квартир.

– Докладывай.

– Караулы расставлены. Хозяин сейчас своих на уши поставил, парней скоро накормят. Помещений как всегда на всех не хватит, но это не беда, привычно в общем-то.

– Я краем уха слышал, Виктор опять отличился.

– И когда только успеваешь все приметить? Служанка не устояла перед нашим красавцем, сразу воском растеклась. Но я его в караул определил, чтобы думал наперед, что есть еще и товарищи, которым нужно перевести дух.

– Правильно и сделал. Ты к парню-то присмотрись. Молод, ветер в голове, но из него может выйти толк.

– Уже присматриваюсь. Твоя правда, командир. Ветер правда в голове еще гуляет, но это всего лишь молодость.

– У иных этот ветер так и гуляет до самой старости.

– И тут ты прав.

– Присаживайся. Извини, но выпить пока нечего.

– Георг, вот сколько раз можно тебе говорить, что как командир, ты вполне можешь потребовать обслужить тебя первым,– вальяжно расположившись на лавке, поинтересовался Дэн.

До этого он тоже не тянулся в струнку, как тетива на арбалете, и говорил вполне свободно, но было заметно, что говорит командир и подчиненный. А вот теперь легко угадывалось, что беседу ведут уже два приятеля. Нормально в общем-то, раз уж командир пригласил за стол, то дал понять, что со службой пока покончено.

– Люди заслужили, чтобы о них позаботились в первую очередь.

– А нам с сухими глотками сидеть?

– Не рассыплешься. А потом, не этому ли нас учил старина Олаф, мир его праху.

– Да-а, жаль сотника. Вот только долго командовать ему своей сотней не пришлось.

– Ничего. Главное, что он увидел как его мечта воплотилась в жизнь. Он так и сказал, если помнишь.

– Помню конечно. Правда тогда от сотни остались только рожки да ножки, но он уходил довольным.

Поставив все на кон, старина Олаф сорвал таки куш. Триста пятьдесят золотых, плюс взятое с горцев, но главное не это. Весть о том, что отряд Олафа сумел провернуть совершенно безнадежное дело, о котором не знал только ленивый, глухой и слепой, разнеслась молниеносно. Слава о лихом наемнике и его отряде гремела не умолкая. Ведь мало того, что предстояло действовать в неизвестных горах, так еще и никто не сомневался в том, что их там будут ждать. А их и ждали, только с другой стороны.

Но все это меркло в сравнении с тем, что освободив купца, оставив горцев с носом, Олаф умудрился провернуть все таким образом, что не пролил ни капли крови. Не сказать, что род Чезана остался довольным, но вот заполучить смертельных врагов в их лице, наемникам удалось избежать. Невиданное дело.

После успешного похода, отряд ждали большие перемены. Перво-наперво, Олаф всех перевооружил. Его люди обрядились в однотипные доспехи, кольчуга, остроконечный шлем с полумаской и брамицей, кольчужные рукавицы, меч, щит, легкое копье, арбалет. Все весьма приличного качества. Это не обсуждалось, вооружение и снаряжение отряда должно было быть одинаковым.

Кто не хотел расставаться со своим мог хранить его где угодно, только не в обозе отряда. В связи с этим, сотник объявил, что каждый может разорвать договор, и уйдет с хорошей рекомендацией. Но желающих расстаться с тем, кому так ласково улыбалась удача не нашлось. Оговаривалось так же и то, что все оружие и снаряжение наемники могут выкупить, не хватит на все, можно выкупать по частям.

Однако, после похода деньжата имелись, так что все выкупили свое новое оружие и снаряжение, а строе продали. Но даже после этого в их кошелях все одно звенела изрядная сумма, так что они могли ни в чем себе не отказывать. По сути, ничего особенного не произошло, и они обзавелись приличным снаряжением, от чего никогда не откажется ни один наемник. О том, чтобы держаться за свою мошну никто даже не думал. Наемник или солдат начавший откладывать и думать о будущем долго не живет, есть сегодня, а что будет завтра, то только Богу ведомо – это непреложное правило всех, кто живет мечом.

Теперь Олаф не торопился и мог себе позволить дождаться приличного найма. И хотя места в стенах города им по прежнему сыскать не вышло, там все еще было забито под завязку, теперь к ним как к неудачникам не относились. Так что долго ожидать найма не пришлось.

Уже через год, его отряд насчитывал три десятка, хорошо подготовленных и оснащенных бойцов. Еще через два, отряд превратился в сотню. С заработком трудностей не возникало, их услуги сильно подорожали, слава росла день ото дня, как и степень опасности заданий. Наймы становились все более и более трудными. Тут ничего не поделаешь, платить хорошую цену готовы только за серьезные дела, хочешь чего попроще, сиди на попе ровно и не высовывайся, хочешь быть лучшим, будь готов, что тебя пригласят принять участие в опасном деле.

Вскоре дела с ними могли иметь только гильдии, с богатыми караванами, или владетели. Однажды им пришлось выслеживать волколака. Матерый хищник собрал большую стаю в сотню волков. Тогда они потеряли десяток бойцов, но стаю все же истребили, как достали и самого волколака. Их нанимали и для