постройки только каменные.

Графа Раглана можно было назвать параноиком, потому что даже кварталы представляли собой некую разновидность укреплений. При необходимости, закрыв ряд ворот, они превращались в настоящие оборонительные сооружения. Конечно, стены не такие высокие как городские, ворота не такие прочные как в графском замке, но трудностей при штурме создадут изрядно, потому что штурмом брать придется каждый квартал, теряя людей. Подобное Георг наблюдал только здесь, а за этот год он успел объехать все западные графства, так что сравнить было с чем.

Улицы широкие, мощеные камнем, на них без особого труда могли разъехаться две повозки, правда, без учета пешеходов, которым в этот момент лучше бы отойти в сторонку. Удивительно, но мостовая по которой они ехали, была практически чистой. Так только, в паре мест виделись мокрые пятна от вылитых помоев и привычный городской запах был не таким резким, а каким-то приглушенным что ли.

– А чистый город,– обратился он к Дэну, что ехал сейчас рядом с его повозкой.

После боя, Георгу разрешили передвигаться в ней, восседая на мягкой подстилке. Организованной тем самым возницей, что гневно кричал ему в спину, заподозрив в дезертирстве. Ничего не поделаешь, он хоть и не раненный, но толку сейчас от него не так чтобы и много. Ходить нормально не может, сидеть в седле – нечего и думать, так что только вот так, да и то бочком, то и дело аккуратно меняя положение.

Однако снабдивший его мазью Джим заявил, что все вскорости пройдет. Правда, гад такой, от ехидства не удержался, мол место эдакое интересное, что надо бы с опаской доверяться тому, кто будет накладывать мазь, а то не удержится, да набросится. С другой стороны, нормальным мужикам оно вроде как и зазорно. Раскрасневшийся как юная девица Георг заявил, что управится и сам. Оно и управился, ничего сложного, но вот насмешек выслушал…

– Город чистый,– согласился Дэн.– Тут видишь все улицы под уклон и сделано все так, что с окрестных улиц вода будет сбегать на улицы, что тянутся прямо к стенам, как спицы колес. Один ливень и почти вся грязь вымывается А еще видишь, дорога она как бы скругленная а по бокам получаются как бы канавы. Когда сильный дождь, то по средине можно пройти почти не замочив ног, а вся вода там течет.

– Все одно, не может один только дождь так вымыть улицы.

– А кто говорит, что только дождь. Тут как, если в город въезжаешь на лошади, или быках, то с тебя дополнительная плата берется, она идет в оплату людишкам, что целыми днями только и делают, что разъезжают по городу да собирают грязь всякую, а потом вывозят за город да в Беллону вываливают.

– А чего так-то? Чего только с животины?

– Как чего. Гадят же.

– Скажешь тоже. Вон в воротах проверили, подвесили ли мы под зады лошадям парусину. Ну и как они нагадят. Да вон та баба, куда больше нагадила,– кивнул он в сторону женщины, которая высунувшись из двери щедро полила помоями мостовую.

– Слушай, ты чего пристал? Я что – граф?

– Да чего ты завелся? Я ведь просто спросил.

– Спросил он. А мне показалось прямо таки потребовал ответа.

– Ну, прости.

– Ладно, чего уж.

Еще немного и перед ними раскрыл ворота постоялый двор 'Приют странников'. Вернее он и не раскрывал их, они и без того целыми днями на распашку. Вот если двор окажется забитым, что бывало во время ярмарок, то тогда и ворота будут прикрыты, чтобы не вселять никому пустых надежд и не отвлекать попусту хозяина. Постоялый двор располагался неподалеку от городской стены и был весьма просторным.

Как потом узнал Георг, здесь находилось сразу четыре постоялых двора, которые образовывали небольшой квартал. Подобных в городе всего было четыре, поблизости от каждых ворот. Дальше к центру, можно было найти только гостиницы, где в небольших двориках, имелась возможность для устройства только нескольких лошадей, если у тебя карета, то либо имей свой двор, либо вот, устраивайся на постоялом. Правда многие благородные в таких случаях предпочитали, оставлять карету и прислугу на постоялых дворах, а сами перебирались в гостиницу, там с комфортом было получше, да и просто чище.

– Георг.

– Да командир.

– Сейчас подойдешь вон к тому слуге, он покажет тебе твою комнату, где ты будешь жить один.

– Один!?

Было чему удивляться. Обычно в одиночку располагался только сам Олаф, остальные в лучшем случае по двое. Все же так уж транжирить на место, где предстояло просто ночевать, они себе не могли.

– Да один. Мы тут задержимся не на долго. Только подберем троих, да как только найдем найм, опять в путь.

Ну, это понятно. Купцы не любили оплачивать простой охраны, предпочитая перед выходом нанимать другую. Правда это относилось лишь к вот таким, как их, мелким торговцам. Те что посолиднее, предпочитали пользоваться услугами одного и того же отряда. Получалось дороже, не без того, но зато и уверенности в безопасности побольше.

Бывали случаи, когда наняв охрану купцы попросту пропадали. Такие происшествия редки, но все же имели место. Поэтому торговцы, прежде чем нанять охрану, обязательно наводили справки. Вот и их отряд будет рекомендовать давешний наниматель, при этом он не забудет упомянуть и о предыдущих рекомендателях, о которых ему в свое время поведал другой торговец. Упомянет он обязательно и о последней стычке. Это он сделает, так сказать в качестве благодарности.

Никакие премиальные за прошедший бой, ранения, погибших и сбереженную жизнь самого купца и целостность его товара не полагались. С того момента как ударили по рукам, наемник уже определил во сколько он оценивает свою кровь и саму жизнь. А вот поведает он другому купцу, что ребятки вовсе даже не промах и стоят каждого серебряника, что тот выложит, вот и услуги отряда подорожали.

– А как же я?

– А ты парень остаешься. Вот возьми.

Что это? Кошель, да эдакий весьма увесистый. Вряд ли там есть золото, но и серебром получается изрядно. Да он ведь считай весь свой невеликий запас собрал, тут пожалуй все его жалование за два года соберется.

– За постой со столом хозяину двора на полгода уже уплачено. Это тебе, чтобы в кармане что-то водилось. Не голытьба. Я, чуть погодя, еще твои трофеи пристрою.

В этот раз, Георгу повезло куда как больше. С убитых он сумел взять самые богатые трофеи за весь прошедший год. Это и кожаный панцирь, он конечно нуждался в починке, был не лучше того, который он носил сам, но это был его доспех. Кожаные же наручи, и шлем, укрепленный железными пластинами. Приличное копье, меч, ничуть не хуже того, что был у него, но опять таки, теперь это было его оружие. Но самое ценное приобретение, это арбалет.

Оружие по качеству ничуть не уступало тому, что было у купца и даже было лучше. Несмотря на то, что взводился арбалет при помощи козьей ноги, а не блоками, имел меньшие плечи, он был очень мощным. Как объяснил Джим, большая мощность достигается за счет выгнутых вперед плечей, от чего при меньшем размахе, достигалось такое же растяжение тетивы, и оружие взводилось несколько легче. Не так уж и много мастеров брались изготавливать подобное оружие. Здесь достаточно сложное изготовление, и особая редкая сталь, что шла на плечи, а цена даже у простого арбалета была очень даже немалой. Так что поди еще сыщи на него покупателя. Немаловажным было и то, что тетива у него была из стальной струны. В сумке у разбойника нашлось еще три запасные. А это уже говорило о том, что ему не страшна влага.

Было и еще кое что, как например два охотничьих лука однодеревки. Но это все не представляло особой ценности, так что должно было пойти на продажу. Правда, ожидать что это принесет ощутимый доход, было бы глупо, но кое-что все же перепадет.

– Но…

– Погоди. Все это тебе не за красивые глазки. После того, как пройдешь учебу у Джима, вернешься в