Ветров, глядя в окно. Тревожная группа уже была готова к выезду. Собаки лаяли из кузова бортового «Урала». На площадку выкатил БТР.

– Давай, капитан, без лишнего шума, – предложил Данила начальнику заставы. Тот отдал распоряжение, чтобы вертолет в воздух не поднимали. Колонну возглавил Ветров на своем «УАЗе».

– Что там? – поинтересовался обеспокоенный водитель.

– НМО, – хмуро ответил майор, – неопознанный мечущийся объект.

В глазах Олега промелькнула тревога. Ему совсем не хотелось встречаться с НМО, тем более возглавлять колонну.

– Так, может, вам лучше на БТРе? – робко предложил он.

– Там сиденья жесткие, – криво улыбнулся Ветров в ответ. – Давай, рули.

Между тем небо быстро темнело, наливаясь свинцовыми грозовыми тучами. Вдали на горизонте сверкали молнии, предвещая неминуемый дождь.

Зона нарушения располагалась на самом глухом участке тайги. В одном месте дорогу перегородило упавшее дерево, и бойцам пришлось оттаскивать его в сторону. За двести метров до точки нарушения Ветров приказал заглушить двигатели и спешиться. Собак решили держать позади. Если это зверь, то кто- нибудь из них мог пострадать, а собак на границе берегли – на подготовку каждой уходили годы.

Знаками Ветров показал, чтобы двигались за ним. Бойцы взяли на изготовку автоматы. Зверь не зверь, а осторожность никогда не помешает. Вскоре до них стали доноситься какие-то жуткие всхлипы и хрипы. От этих звуков мороз продирал по коже.

– Медведь, – шепнул Лапин, кравшийся рядом с майором с пистолетом в руке. Ветров ничего не ответил. Потом послышалась какая-то возня в траве. Майор дал знак, чтобы бойцы окружили заросли, где кто-то копошился, затем громко крикнул:

– Эй, там, в кустах, выходите с поднятыми руками, или открываем огонь на поражение! Бежать некуда. Все оцеплено.

Ответом ему было конское ржание.

– Не медведь, – буркнул он капитану и полез в кусты. Лапин последовал за ним.

Остальные тоже полезли вперед. В кустах недалеко от «системы» лежала раненая лошадь. Пуля пробила ей шею. Вся трава вокруг была в крови.

– Что за черт, – выдохнул Лапин, опуская пистолет.

Лошадь последний раз дернулась, вытянулась и затихла.

– Откуда ее сюда занесло?

– Это лошадь местного лесника, – ответил Ветров, оглядываясь.

Он несколько раз заезжал на кордон, беседовал с егерем Иваном Проскуриным, познакомился с его семьей и отлично запомнил лошадь, на которой тот объезжал свои владения, – каурую кобылу по кличке Верба. Похоже, с Иваном что-то случилось. Может, натолкнулся в лесу на кого-то, мало ли лихих людей шатается по округе.

– А что она тут делает? – задумчиво пробормотал Лапин.

– Надо проверить кордон, – рявкнул Ветров, не дожидаясь, пока начальник заставы сделает выводы. – Вы, с собаками, сюда! Идем пешком. Всем быть начеку. Остальные остаются на месте и ждут сигнала.

– Да, и приберите тут все это безобразие, – добавил Лапин, чтобы показать свой авторитет. Майор покосился на него, но ничего не сказал.

Их небольшой отряд из восьми человек и четырех собак быстро преодолел напрямик два километра непролазной тайги и вышел к кордону. Бойцы укрылись в подлеске. Ветров и Лапин подобрались ближе. Майор прильнул к окулярам бинокля, несколько секунд изучал обстановку, затем передал бинокль начальнику заставы, бросив:

– Не нравится мне все это.

– Да вроде бы все спокойно, – пробормотал Лапин, разглядывая дом.

Действительно, ничего на первый взгляд подозрительного. На веревке перед домом сушилось мокрое белье. Под навесом стоял «Патриот» Проскурина. По двору бегали куры. На лавке под окном кошка, умываясь, терла лапами уши. Все как всегда. Однако Ветрова насторожил тот факт, что не было слышно детей Проскурина. Мальчик и девочка, близнецы лет по шесть, устроили настоящий цирк, когда он приезжал в прошлый раз. Уснуть в половине десятого они не могли. Возможно, смотрели телевизор, но Данила чувствовал, что что-то не так.

– Подберемся и посмотрим, что у них там происходит, – предложил он капитану. Тот рванулся, но Ветров его остановил: – Ты останешься здесь прикрывать меня и управлять личным составом, а я возьму Фролова. Сержант, пойдешь со мной!

– Есть, – ответил бритый крепыш в камуфляже и передернул затвор автомата.

– Все, пошли, ты справа, а я слева. И не высовывайся, – распорядился Ветров и быстро побежал через кустарник вдоль опушки леса.

Лапин вздохнул и посмотрел на небо. Начал накрапывать мелкий дождик. Раскат грома ударил совсем рядом и басовито прокатился по окрестностям. Запахло озоном.

Ветров неслышно проскользнул к стене дома и заглянул в окно. Дети егеря сидели на полу, обнявшись, с бледными, точно мел, лицами и плакали. Они буквально вжались в дальний угол гостиной между стеной и диваном. Мужчина в порванной и окровавленной рубашке прижал к стене жену егеря Наталью. Приставив пистолет ей к виску, он истошно орал на китайском, чтобы они все замолчали, но никто не понимал, что он говорит, поэтому и женщина, и дети продолжали рыдать в голос. Еще Ветров успел заметить, что у китайца прострелена нога. Тот остановил кровотечение, перетянув бедро ремнем. Вся штанина у него была пропитана кровью. Внезапно китаец стал поворачиваться. Данила едва успел нырнуть в последний момент под подоконник. Не теряя времени, он бросился вдоль дома к крыльцу. Свернув за угол, увидел Фролова, подкравшегося с другой стороны к входной двери. Парень осторожно взялся за ручку. Помешать ему майор уже никак не мог. Тут же деревянную дверь прошила пуля. Фролов рухнул на ступени, сраженный в грудь. Ухватив парня за руку, Ветров оттащил его в сторону – и вовремя. Следующая пуля легла аккуратно в то место, где только что лежал раненый. Уловив сбоку движение, майор резко повернулся. Его пистолет уперся в лоб высунувшемуся из-за угла Лапину.

– Я же приказал ждать! – прорычал он, облегченно выдохнув.

– Я услышал стрельбу, – принялся оправдываться капитан.

Из леса послышался собачий лай, и из кустов показались пограничники. Ветров махнул им, чтобы убрались с глаз долой, и те попрятались. Затем майор попытался прижать рану на груди Фролова. Тот кашлял. На губах показалась кровь. Пуля, скорее всего, пробила легкое и застряла где-то внутри. Лапин стал ему помогать, оторвал от рубашки рукав, свернул. Ветров быстро вытаскивал у раненого ремень из штанов. Оба вздрогнули, когда у них прямо над ухом во всю глотку заорал китаец. Он видел пограничников и от этого окончательно тронулся умом.

– Он сказал, что будет есть лапшу, если мы ему не помешаем, – перевел Лапин, нахмурившись. – Какая-то бессмыслица.

– Ты где китайскому учился? – поинтересовался у него Ветров, который прекрасно понял, что сказал китаец.

– На курсах, – буркнул Лапин, уловив скрытую иронию в голосе коменданта.

– Плохо, значит, учился, – подытожил Ветров, затягивая повязку на грудной клетке раненого ремнем. – На самом деле этот урод сказал, что убьет заложников, если мы попытаемся его схватить.

– Он слишком быстро говорил, – попытался оправдаться Лапин.

– Я войду внутрь и попытаюсь его обезвредить, а ты оставайся здесь, это приказ, – сурово произнес Ветров.

Мысленно он представлял, как врывается внутрь, китаец стреляет в него, а он успевает выстрелить в ответ. Все должно получиться. Судя по всему, китаец очень хорошо стреляет, и у него будет мало шансов выжить. Главное – успеть самому выстрелить. Плевать на жизнь. Это будет его искуплением. Из-за него погибли жена и ребенок. Настал момент отдавать долги.

– Я тоже пойду, – внезапно упрямо возразил Лапин.

– Ты не выполнишь приказ? – в упор глядя на капитана, прошептал Ветров. – Да я тебя в порошок