начальник управления зачитал приказ о присвоении Даниле Андреевичу Ветрову внеочередного воинского звания и о его переводе в пограничное управление ФСБ России по Хабаровскому краю на должность начальника одной из комендатур. А он-то думал, что так и умрет капитаном… Но начальству, как говорится, виднее. Оно и перед руководством страны отличилось, и от строптивого героя избавилось.

Впрочем, герою было все равно. Наскоро собравшись и простившись с родными могилами, майор Ветров отправился в почетную ссылку. На новом месте ему выделили дом в селе. Пара дней ушла на то, чтобы ознакомиться с обстановкой и принять дела у своего нового заместителя. С самим комендантом, майором Пилипенко, на чье место был назначен Ветров, приключилась темная история. Он пошел поохотиться – и исчез. Ни тела, ни даже следов коменданта обнаружить не удалось, несмотря на то, что силами местного погранотряда был прочесан весь район предполагаемого места охоты…

Не прошло и недели, как Ветров приступил к своим обязанностям, а руководство решило провести проверку боеготовности личного состава, состояния воинской дисциплины и правопорядка в подразделениях, обустроенности городков пограничных застав и состояния режима государственной границы. Готовясь к предстоящей инспекции, Ветров объезжал заставы, проверял отчеты. К вечеру он возвращался домой и буквально валился на кровать от усталости. Очень не хотелось засыпаться на первой проверке.

…Стряхнув с себя тяжелые мысли, Ветров умылся и вышел во двор полюбоваться восходом солнца. Яркий шар солнца парил над верхушками деревьев. Данила зажмурился и прикрыл глаза рукой, вдыхая смолистый запах леса. Потом сладко потянулся, разминая суставы, и приступил к зарядке. Сделал несколько упражнений из карате, затем из айкидо – отработку перемещений и базовых форм движения тела «кихон доса»; плавно перешел к различным техникам единоборств, а после – к бревну, подвешенному у сарая на толстой цепи: на нем он отрабатывал удары. В какой-то момент его мысли улетели так далеко, что когда он очнулся, то обнаружил, что разбил руки до крови. Потеря самоконтроля – это очень плохо. Раздосадованный, он сунул руки в бочку с водой, что стояла возле сарая, и услышал, как к дому подъехала машина. Двигатель снизил обороты, а затем смолк. Хлопнула дверца. Обернувшись, Ветров увидел знакомый «УАЗ» с военными номерами и прапорщика Олега Семенова, своего водителя.

– Здравия желаю, товарищ майор, – вяло козырнул Олег.

– Здорово! Сейчас оденусь и поедем, – бросил ему Данила и вошел в дом.

Там он быстро надел форму, застегнул ремень, проверил оружие, нахлобучил фуражку, захватил планшет и ежедневник. Ключи от дома висели в прихожей на гвоздике. Закрыв дверь, майор сунул их в карман и вышел за калитку. «УАЗ» стоял «под парами».

– В комендатуру? – поинтересовался Олег, разминая в пальцах сигарету.

– Нет, к Лапину на заставу, – сердито ответил Ветров. – И выкинь сигарету. Закуришь в моем присутствии – на «губу» отправлю.

Олег тяжело вздохнул, выкинул сигарету и стал разворачиваться.

Новый современный гостиничный комплекс со знакомым каждому русскому названием «Путин» располагался в одном из живописнейших мест туристической части города – парке Хэйлунцзян. По набережной Хэйхэ, вымощенной разноцветной плиткой, среди изящных фонарей и красивых лавочек прогуливались туристы; тут же сновали «помогайки», предлагая на ломаном русском свои услуги, так как большинство туристов были из России. На противоположном берегу Амура, окутанный туманной дымкой, виднелся Благовещенск, который старался ни в чем не уступать китайскому собрату. Там тоже пытались строить небоскребы, украшали набережную и здания иллюминацией.

Многие из россиян останавливались и фотографировались у поющего фонтана или на фоне Амура, а нагулявшись, отправлялись в гостиницу. На верхнем этаже гостиничного комплекса располагался ресторан «Красный феникс», где, кроме обычных курицы, говядины и свинины, можно было заказать змей, улиток, насекомых, червяков, утиные языки и потроха. Почти все готовилось на пару или быстро обжаривалось во фритюре, чтобы сохранить вкус свежих продуктов. Ну и, конечно, обилие специй: имбирь, зеленый лук, сахар, соль, соевый соус, рисовое вино, крахмал и масло плюс большое количество чеснока.

Были здесь и совсем уж экзотические блюда, вроде «Битвы тигра с драконом», которое готовилось из мяса кошки и кобры. В меню не значились запрещенные законом блюда для отъявленных гурманов, от которых цивилизованных людей бросало в дрожь, но и их можно было заказать по договоренности.

О наркотиках и малолетних проститутках и говорить нечего. И все эти «милые» шалости сходили владельцу «Красного феникса» Ли Хай Су с рук лишь потому, что он работал на господина Ван Цзянь Чжэня – отца местной преступной группировки «Две головы дракона», которая имела своих людей и в милиции, и во властных структурах. Группировка была разделена на две части. Одну часть, контролировавшую бизнес в Хэйхэ, возглавлял сам Ван Цзянь Чжэнь, а вторую, в Благовещенске, – его младший брат Ван Цзянь Бо. «Красный феникс» стал постоянным местом деловых встреч руководителей «триады», и поэтому не стоило удивляться тому, что рядом с гостиничным комплексом и днем и ночью тусовались атлетически сложенные молодые парни с цветными татуировками на руках. Центральным персонажем тату неизменно был черный дракон в окружении человеческих черепов.

Встречи руководителей «триады» проходили в VIP-зале, закрытом для простых смертных. На этот раз встреча была особенной, так как в ресторан приехал сам Линь Яо – владелец корпорации «Куньлунь», группы акционерных предприятий международного сотрудничества, утвержденных министерством внешнеэкономических связей и внешней торговли КНР. Трудно было найти сферу деятельности, в которую корпорация не запустила бы свои щупальца. Ко всему прочему, Линь Яо являлся депутатом Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП). Именно он, используя свою власть и связи, прикрывал мафиозную группировку и направлял ее действия в нужное русло. Братья Ван отлично понимали, что без его поддержки им долго не протянуть, так как китайское руководство начало активное наступление на «триады». Не помогало даже прикрытие с помощью законно функционирующих фирм. Все труднее становилось отмывать сверхприбыли в Китае через подпольные меняльные лавки, а потому приходилось перетаскивать свой бизнес в Россию. Китайское землячество в Благовещенске росло день ото дня. Весь бизнес там находился под контролем «триады». Линь Яо активно помогал этому и получал немалую выгоду, покупая у братьев Ван по бросовым ценам лес и другие природные ресурсы.

Ли, улыбаясь во весь рот, провел гостей в зал, куда услужливый официант принес на чайной доске заварник и ча-хай и стал разливать чай в высокие чашки. Заполненную высокую чашку он тут же накрывал другой, широкой чашкой, переворачивал и передавал участникам чаепития.

Линь Яо взял со стола о-сибори – влажную махровую салфетку, вытер полное широкое лицо, как бы отстраняясь от всех забот и хлопот, дабы полностью насладиться трапезой. Затем, приподняв высокую чашку, поднес ее к носу и медленно вдохнул неповторимый аромат.

Некоторое время сидели молча и пили чай. Высокий худощавый Ван Цзянь Чжэнь сохранял абсолютное спокойствие и, казалось, получал истинное наслаждение от чаепития. Его брат Цзянь Бо напоминал медведя, которого силой усадили за стол. Все эти церемонии были ему не по нутру. Сила распирала его изнутри. Могучие мышцы то напрягались, то расслаблялись. Он пил чай, но предпочел бы употребить маотай или, на худой конец, шаосинское рисовое вино.

Молчание нарушил хозяин ресторана.

– Повар приготовил сегодня для вас нечто особенное. Вы не уйдете разочарованными или голодными.

– Никто в этом не сомневается, Ли, – спокойно ответил старший из братьев Ван.

– Да, в этом сомнений нет, – согласно кивнул Линь Яо. – Я сомневаюсь в другом – что мои заводы получат необходимое сырье в назначенный срок. Это меня действительно сильно беспокоит.

– Откуда у вас появились такие сомнения, депутат Линь? – уважительным тоном спросил Ван Цзянь Чжэнь, отставив от себя чашку с чаем. Добродушный вид и улыбчивость депутата могли обмануть кого угодно, но не его. Разговаривая с ним, следовало взвешивать каждое слово.

– Лао Ван, в бумагу огонь не завернешь, – хитро прищурился Линь Яо. – До меня дошли слухи, что на границе возникли какие-то проблемы.

– Я решу все проблемы, – уверенно ответил Ван Цзянь Чжэнь и посмотрел на младшего брата. Тот согласно кивнул, поняв все без слов.