поползновений разбить мне лицо, а во-вторых, подчинить его, чтобы овладеть ситуацией. При других обстоятельствах я не стал бы обращаться с ним так жестоко, но мне надо было сломать его наверняка. Будучи пленником, я стал хозяином положения – неужели вы не способны это оценить? Немногие сумели бы выиграть, находясь в подобных условиях.

– Так тебя еще и ценить за это нужно?.. – На несколько секунд Тина лишилась дара речи. – Ничего себе… Таких, как ты, немного, это точно! И станет на одного меньше – это я тебе гарантирую. Кстати, ты все-таки проиграл.

– Я слишком очарован вами, чтобы убить вас, великолепная Тина. Проиграл я из-за этого.

– Нет, ты проиграл потому, что Тлемлелх утопил передатчик. Ты его так обработал, что у него пропало желание жить, и он решил подставиться под выстрел.

– М-м… Это была ошибка, обязательно учту на будущее. Нельзя ломать жертву настолько, чтобы желание жить полностью исчезло.

– И это все выводы, которые ты сделал? – ядовито осведомилась Тина. – Что ж, каждому свое… А будущего у тебя не будет, об этом я позабочусь.

– Тина, такие, как мы с вами, не должны ссориться из-за Тлемлелха. Между нами намного больше общего, чем между вами и Тлемлелхом. – Он смотрел на нее пристально, не мигая, в его нечеловеческих золотистых глазах отражался свет термоплит. – Вы мне нравитесь, так неужели я вам совсем не нравлюсь?

– Нет. Сколько людей и негов ты убил или довел до самоубийства, пока тренировался?

– Меньше, чем думает несравненный Тлемлелх. Я кое-что присочинил, чтобы напугать его. Это была жестокая необходимость, кхей-саро, мое обучение требовало тренировок с живыми партнерами. Могу вас утешить, некоторые из них до сих пор живы.

– А те чливьясы и неги, которых ты скармливал лсаньягу, – тоже необходимость?

– Это были полуживотные-преступники. Люди ведь тоже избавляются от своих преступников? Я никогда не разбрасывался послушной и добросовестной прислугой, кхей-саро. Я понимаю, что Тлемлелх постарался представить меня чудовищем хуже Фласса, но я никому не хочу зла. Давайте будем друзьями?

«Еще немного, и он совсем заговорит мне зубы. Он вообще-то белый и пушистый, зеленым он только кажется…»

– Лиргисо, меня ты обработать не сможешь. Я сильнее тебя.

– Интересно, великолепная Тина… – протянул Лиргисо, уставившись на нее с загадочной улыбкой. – Если бы вы были не киборгом, а просто человеком из мяса и костей… и мы могли бы сыграть на моем поле, как выражаются люди… как бы вы держались?

Его взгляд был неприятно-оценивающим. У Тины поползли по спине мурашки.

– Я бы обрабатывал вас так, чтобы у вас ни в коем случае не пропало желание жить. – Голос звучал мягко и вкрадчиво, как и его эквивалент, синтезированный переводчиком. – Тем более что вы мне нравитесь…

Стряхнув наваждение, она ударила Лиргисо по лицу раскрытой ладонью. От пощечины его голова мотнулась, затылок шоркнул о ствол дерева.

– Когда в следующий раз надумаешь меня пугать, вспомни о том, что я не человек из мяса и костей, а киборг, – прошипела Тина. – И я могу тебе голову оторвать! Я бы давно ее оторвала, если бы ты не знал кое-что ценное, – это единственная причина, почему ты до сих пор жив!

– Извините, кхей-саро, – ощупывая затылок – видимо, там появилась новая ссадина, – произнес Лиргисо.

Утром он еще раз извинился – за то, что вчера «опять зарвался». Зарвался, это точно… Вчера он раскрылся больше, чем следовало бы, продемонстрировал себя в действии, и теперь она могла представить, каково пришлось Тлемлелху. Ладно, она сделает все от нее зависящее, чтобы остаток жизни Лиргисо провел в изоляции!

Им пришлось отклониться от прямого маршрута, огибая обозначенные на карте деревни и соединяющую их дорогу. Тлемлелх плелся со скоростью робота с севшим аккумулятором, Тина пресекала любые попытки Лиргисо завязать беседу. Настроение было сумрачное у всех троих.

Когда Клода вытолкнули из аэрокара, он понял, что успел отвыкнуть от открытого пространства. Белесая каменистая плоскость смыкается вдали с белесо-голубым небом. Все. Больше ничего нет. У Клода закружилась голова, словно он глянул вниз с большой высоты, словно ничем не заполненная бездна распахнулась перед ним не по горизонтали, а по вертикали, под ногами.

Пошатнувшись, он в панике повернулся и обнаружил, что за спиной предметной массы все-таки побольше: голые горы цвета слоновой кости подпирают небеса, выдаются вперед отроги, отбрасывающие четкие тени. Аэрокар уже улетел, и сейчас Клод не мог бы сказать, где находится бункер его нанимателей: в двух шагах или в сотне километров отсюда.

На нем был заметный издали ярко-желтый комбинезон, на поясе висела фляга с водой и мешочек с приманкой для хавлашмыров: пахучая сине-зеленая штука, похожая на влажную губку. Еще была карта, Клод развернул ее. Ага, нарисован маршрут, по которому он должен сопроводить хавлашмыров. Еще раз оглядевшись – похоже, за ним не наблюдают, – он три раза сжал мочку правого уха, мысленно сосчитал до пяти и повторил. И вздрогнул, когда в метре от него возникли из ничего две фигуры в бронекостюмах, таких же белесых, как окружающий ландшафт. Значит, Стив костюмы покрасил? Забрала шлемов были подняты.

– Надевай, – Стив протянул ему нечто вроде спортивной сумки. – Это костюм, разверни. Шлем внутри. Со слежкой я уже разобрался.

– Если бы ты у нас работал… – вздохнул Валов с той интонацией, с какой говорят: «Если бы у меня был миллион кредиток…»

Клод отдал инспектору карту и начал запаковываться в броню. Его костюм тоже был перекрашен под цвет валгрианских равнин.

– А чернила-то исчезающие, – заметил Валов. – Эта карта скоро выцветет. Да и бумага… – Он потер двумя пальцами. – Странная, сыплется… Тоже, что ли, исчезающая? Вот не знал, что такая есть. Стив, отсюда далеко до твоей дыры?

– А вот она, – показал Стив. – Перед нами.

Не было там никакой дыры. Была россыпь камней и наполовину накрытая тенью отрога причудливая группа скал, таких же белесых, как все остальное.

– Я должен где-то здесь встретить стадо хавлашмыров, – приладив шлем, объяснил Клод. – У тебя, Стив, есть ведь какие-то зонды… Вы это стадо сверху не видели?

– В том-то и дело, что нет. – Стив с прищуром глядел на скалы. – Километрах в десяти отсюда, на северо-северо-востоке, есть группа людей, лагерь. А хавлашмыров – ни одного.

– Пунктир как раз идет на северо-северо-восток, – подхватил Валов. – Видимо, там лагерь браконьеров, которым Клод должен сдать животных. Стив, а вдруг они из твоей дыры появятся?

– Именно так я и думаю, – совершенно серьезно подтвердил Стив.

– Так это что же, наша мафия в чужом пространстве браконьерит? – пробормотал инспектор. – Черт, непонятно тогда, под какую это статью… Дыра там, где скалы?

– Не доходя до скал.

Они ждали часа полтора. Ничего не происходило. Клод начал поддаваться гипнозу пустого однообразного простора и, когда из пустоты впереди вдруг выдвинулась усеянная темными шишковатыми наростами звериная голова, в первый момент решил, что так и должно быть. Потом открыл рот, но возглас застрял у него в горле. Сбоку глухо стукнуло: это инспектор Петр Валов где стоял, там и сел, ударившись бронированным задом о сухую каменистую землю.

– Спокойно, – оглянулся на них Стив. – Хавлашмыр лезет из другого измерения. Все в порядке.

– Ну, тебе виднее… – сглотнув, выдавил Валов.

По бокам головы хавлашмыра шевелились два пучка тонких червеобразных отростков, выполняющих у этих созданий роль слуховых органов. Внезапно отростки свернулись в спирали и голова исчезла, но через секунду снова высунулась, следом за ней появилось глыбообразное туловище с несерьезным куцым хвостиком. Животное пробежало несколько метров и остановилось, а из пустоты уже материализовывался