О Морисе Мерло-Понти^*

Перевод Ж. Горбылевой статьи M. Dufrenne. «Maurice Merleau-Ponty» выполнен по периодическому изданию: Les etudes philosophiques, Paris, 1962, № 1, с. 81–92.

(1) Phinomenologie de la perception, p.XVI.

(2) Что шокировало наиболее последовательных гуссерлианцев, так это то, что Мерло-Понти смог прочитать Гуссерля как «первое руководство, данное начинающей феноменологии в способе отрицания науки» (Phinomenologie de la perception, p.2). Но не будем забывать, что задача философии, отождествленной здесь с феноменологией, заключается в том, чтобы очертить границы основания: не говорить о том, каково оно, а обосновать то, что о нем возможно говорить. Но наука не берет на себя эти хлопоты, она описывает отношения, знания о которых можно почерпнуть из реальности; а логика вырабатывает когерентные модели, которые позволяют схватить эти отношения. Развитие этого языка, как говорит М. Гранжер, есть «продукт и инструмент работы, совершившейся в воспринимаемом мире». Здесь не идет речь о синтаксической структуре, которая закладывалась самостоятельно, создавая значение, то есть о Логосе, который рефлексия раскрывает как единство в себе. Неоправданно огрубляя его, рефлексия не придает Логосу непреходящего значения, которое придает ему звание абсолюта. Объект находится всегда в точке пересечения языка и действия, и наука является определением или объяснением мира, которая пускает в ход основание, но которая его нисколько не раскрывает: она сама не знает основания.

(3) Там же, с. III.

(4) Впрочем, Мерло-Понти распознал, что «под идеей суверенного выбора, как это видно в Бытии и Ничто, самим Сартром имелась в виду другая и, по правде сказать, антагонистическая идея свободы, которая является лишь свободой, включенной в состав мира, и деятельностью, наполненной присутствием события» (Signes, p.196).

(5) Phinomenologie de la perception, p. III.

(6) Там же, c.VIII.

(7) Примечание переводчика.

(8) Signes, p.93,

(9) Там же, с.65.

(10) Там же, с.67.

(11) Там же, с.81.

(12) Signes, p.290.

(13) Там же, с. 220.

(14) Phinomenologie…, с.316.

(15) Можно назвать еще и логический позитивизм: он предлагается как теория правильного употребления языка и может являться в языке той критикой, о которой Кассирер говорил, что она должна была занять сегодня место Критики разума. Ее действие не слишком отличается от критики Юма, в котором Гуссерль находил своего учителя. Достаточно того, что он увлекался всерьез: он считал, что семантический анализ должен, в конце концов, приносить плоды; что язык накладывается на реальность, на реальность, которая отказывает притязаниям догматических форм языка (когда они не формализованы), но которая признает и оправдывает обыденный язык.

(16) Signes, с.225.

(17) Там же. с.228.

(18) Там же, с.228.

(19) Structure du comportement, p.218.

(20) Там же, с.241.

(21) Structure du comportement, p.205.

(22) Там же, с.214.

(23) Phenomenologie de la perception, p.III.

(24) Sens el Nonsens, p.130.

(25) Это то же самое, что утверждать тело как «соматический субстрат, который является центром перехода, точкой опоры диалектики» (Structure…, p.280).

(26) Signes, p.305.

(27) Esprit, декабрь 1953, с.837.

(28) Esprit, июнь 1961, с.1120.

(29) Introduction a la mitaphysique, p.76 et 77.