ходить на лекции, лучшие профессора сами к ней придут для персональных занятий.

– Ясно… – пробормотал скисший Ник.

– Ты уверен, что тебя не хватил солнечный удар? – Миури озабоченно свела брови.

– Нет. То есть да.

– Ты влюбился в Эннайп цан Аванебих, – констатировала «бродячая кошка».

– Ну… наверное…

– Хорошо.

– Что здесь хорошего?

Он удивился. Это же больно.

– Честно говоря, меня беспокоило то, что за эти полтора года ты ни разу не влюблялся. Ты ведь не просветленный. Одно дело, если человек преодолел земные страсти и поднялся на более высокий уровень духовного развития, и совсем другое, если он не способен их испытывать из-за перенесенных страданий. Так что в твоем случае влюбиться – это хорошо. Признак выздоровления.

– Я даже не знаю, интересуется ли она мной хоть немного, – грустно пожаловался Ник.

– Хм… Девочка ради твоей безопасности ворожила каждую ночь, и ты после этого спрашиваешь, интересуется ли она тобой?

– Она же высокородная, из высшей аристократии, из очень богатой семьи. Что я мог бы предложить такой девушке?

– Здорового ребенка, извини за циничную прямоту.

Ник уставился на Миури в растерянности. Ему не приходило в голову посмотреть на вещи с такой точки зрения.

– Не хлопай ресницами, не маленький, – строго сказала «бродячая кошка». – К твоему сведению, переговорщица находится на исключительном положении и может делать, что захочет, ей никто не указ.

– Кроме Дэлги, – подавленно напомнил Ник. – А его из-за меня Мардарий чуть не загрыз. Помнишь, сколько там было крови? И эта надпись на горе, которую мы видели…

– Тогда постарайся влюбиться в другую девушку. Они все время на тебя заглядываются, а ты замечаешь это один раз из десяти. Хочешь туда? – Миури кивнула на терракотовое с золочеными карнизами здание за оградой.

– Разве мне можно?

– Не можно, а давно пора.

– Я думал, что я должен стать монахом.

– Ты не давал никаких обетов и ничем не связан. Я тебя взяла, потому что меня попросили об этом кошки в Нойоссе. Ты им нравился, они тебя пожалели и решили пристроить в хорошие руки. Так что сам определишься, кем ты должен стать. Здесь учатся не только иллихейцы, есть и твои соотечественники. Можем сейчас туда завернуть, посмотришь, какие есть факультеты, возьмем список литературы для подготовки к вступительным экзаменам. Заниматься будешь под моим руководством.

Видно было, что ее увлекла эта идея.

– Хорошо, я подумаю.

– О чем тут думать? Хватит быть маргиналом! Кстати, бесплатный императорский университет есть и в Раллабе, можно туда, подальше от Сорегдийских гор.

– Лучше сюда. Там холодно, а у меня после той зимы в Москве от одного вида снега начинают зубы стучать.

– В Раллабе не всегда зима. У тебя будут теплая одежда и жилье с отоплением.

– В субтропиках я буду учиться лучше.

От Макишту до Эслешата намного ближе, чем от Раллаба до Эслешата. Не поедет он на север. Ни сейчас, ни через три года.

Он не боялся встречи с Дэлги. Почти не боялся. Наоборот, хотел с ним поговорить.

– Госпожа жрица! – к ним подбежала, запыхавшись, девушка в синем халате с вышитыми гербами цан Эглевартов. – Госпожа жрица…

Получилась у нее «жажрица». Миури, которую так обозвали, ожидала продолжения с вежливым спокойствием.

– Господин цан Эглеварт приглашает вас и вашего помощника вернуться во дворец. Прошу вас, госпожа, пойдемте! Мой господин наказал обязательно догнать вас и вернуть.

«Бродячая кошка» размышляла всего секунду, потом сказала:

– Ник, пойдем.

По дороге, выбрав момент, когда провожатая забежала вперед, она шепнула:

– Со мной ты в большей безопасности, чем в одиночку.

Служанка провела их внутрь через неприметную дверцу в мозаичной стене. Захламленные коридорчики, вдоль стен стоят перевязанные корзины и коробки, старая мебель, картины в чехлах. Все покрыто слоем пыли.

Перед тем как отворить дверь, за которой начинался коридор с лакированным вишневым паркетом, девушка оглянулась и с заговорщическим видом приложила палец к губам. Ник вспомнил, как их принимала Регина в рифалийском дворце: тогда были такие же предосторожности.

Богато обставленный кабинет. Деревянная мебель с инкрустированным геометрическим орнаментом. Сервированный на три персоны столик: вино, блюда с закусками, фрукты. Невысокий мужчина с крупными мясистыми ушами и большими залысинами улыбается Миури и Нику будто своим лучшим друзьям.

– Я должен поблагодарить вас, преподобная сестра, вы оказали воистину неоценимую услугу и мне, и всем моим домочадцам! А также отдать ваш гонорар… Прошу, присаживайтесь, и вы, юноша, тоже. Какую сумму должна вам моя жена?

Миури слегка приподняла светлую золотистую бровь, но сумму назвала с невозмутимым видом.

– Прекрасно, я заплачу. Я ваш вечный должник. Это лучшее вино из моих виноградников, попробуйте… Смелее, молодой человек. Я давно уже находился в затруднительном и щекотливом положении, преподобная сестра, мне надо было избавиться от опасного животного, которое представляло угрозу для окружающих, и в то же время сохранить мир в семье. Регина не хотела расставаться со своим любимцем, я не видел выхода, и вдруг вы нашли блестящее решение! Мардарий жив-здоров, но стал безобидным. Регина недовольна, однако я думаю, что она скоро привыкнет. Я не знаю, как вас благодарить, и вся наша прислуга молиться на вас готова. Отныне грызверг относится к людям дружелюбно, не пытается никого растерзать… Из-за него мои домашние жили в постоянном страхе, а теперь это забудется, как дурной сон. Прошу вас, угощайтесь!

Ник во все глаза смотрел на Эглеварта. Он ведь такого о нем навоображал… Помесь злобного громовержца и босса чикагской мафии, всемогущий, грозный, безжалостный враг с невероятно длинными руками – таким был цан Эглеварт в его представлении. А реальный прототип оказался совсем не зловещим и не страшным: лысеющий немолодой чиновник, усталый, обходительный, стремящийся любой ценой избежать конфликтов. Вероятно, подкаблучник.

– Как вам удалось перевоспитать Мардария? – выпытывал он у Миури, доверительно понизив голос. – Магия или дрессировка?

«Бродячая кошка» с загадочным видом молчала. А что ей еще оставалось? Не объяснять же, что за «перевоспитание» Мардария надо сказать спасибо Королю Сорегдийских гор.

Из резиденции их вывели тайком, чтобы Регина не проведала, зато в этот раз они уходили с деньгами, провожаемые не руганью, а благодарными взглядами и низкими поклонами эглевартовской прислуги.

– Устроим пир для кошек со всего Макишту, да еще останется тебе на учебники, – весело сказала Миури, после того как дверца в мозаичной стене за ними закрылась.

На одной из раскаленных извилистых улиц мелькнул в витрине магазинчика дешевой одежды тонкий силуэт. С оборвавшимся сердцем Ник повернулся.

Хрупкая женщина лет сорока, длинные темные волосы собраны в такой же хвост, как у Эннайп. Только и всего.

Он через силу заставил себя улыбнуться и прибавил шагу, догоняя «бродячую кошку».