— Поживем — увидим, — неопределенно ответила Лиза. — Если это случится, я первым делом сообщу вашей программе. Считайте, у вас право на эксклюзив — репортаж о моей свадьбе.

Если бы Лиза знала, что буквально спустя несколько часов ее слова услышит вся страна, она бы их никогда не произнесла.

— Лиза! — к ней бросился и силком оттащил от корреспондентки высокий худой мужчина с бородой и давно не стриженными длинными темными волосами.

— Грэг! Ты живой? — не поверила своим глазам Лиза.

— Живой, живой, — засмеялся мужчина. — Хотя тебе трудно поверить в то, что человек, о котором ничего не пишут уже лет пять в светской хронике, может считать себя живым.

— Неужели ты вернулся?

— Нет-нет, я приехал всего на неделю. Надо решить вопрос с недвижимостью. А потом снова уеду.

— Опять на Гоа?

— Ну что ты, нет, конечно. Гоа, как и Москва, стало местом для муравьев. Ты же знаешь, я этого не люблю, — серьезно ответил Грэг.

Вообще-то его звали Григорием. Но, придя в журнал «STYLE Москва» на должность заместителя главного редактора, он попросил называть его Грэгом. Потому что так его звала мама. Все согласились. Грэг Добронравов был идеальным замом — он отлично писал, умел находить неожиданные повороты в самой банальной теме и, в отличие от Лизы, мог себе позволить держаться с сотрудниками на совсем короткой дистанции. Блестящий журналист и хороший душевный парень — его любили все, даже иногда забывая о том, какую должность он занимает. Но потом случилось так, что всеобщее обожание Грэг поменял на любовь одной-единственной девушки, которая, будучи дочерью состоятельных родителей, объяснила ему, что Москва — это вовсе не то место, где человек может обрести гармонию. Грэг был так отчаянно влюблен, что тут же сбросил с себя все дизайнерские шмотки, продал автомобиль, которым не на шутку гордился, и отправился вместе с девушкой своей мечты на Гоа — искать счастье. Сейчас он стоял перед Лизой — похудевший, отлично выглядящий, все такой же веселый, как и раньше. И абсолютно расслабленный. Казалось, он надежно окутан коконом спокойствия.

— Расскажи, как ты, как Элоиза?

Так звали его жену. Грэг и Элоиза — они действительно идеально подходили друг другу.

— Все отлично. Сейчас ждем третьего малыша, — не переставал улыбаться бывший зам. — Она побоялась лететь.

— Значит, на Го а тоже живут люди, которые хоть чего-то боятся, — не удержалась Лиза.

— Конечно. Все люди боятся, только все боятся разного. Элоиза волнуется за детей. Я тоже. А раньше боялся всякой ерунды — например, что ты меня уволишь.

— Неужели? Не замечала, — удивилась Лиза. — Вот странно, у меня никогда даже и в мыслях не было уволить тебя.

— Ничего удивительного. Люди часто боятся того, чего на самом деле нет.

— Так вы вообще уезжаете из Индии? — перевела разговор в более безопасное русло Лиза, которой совершенно не хотелось вести хоть сколько-нибудь серьезную беседу. Музыка звучала слишком громко, мимо ходили люди с тарелками. Не самое подходящее место для серьезных разговоров.

— Нет, мы просто уедем в другой штат. Туда, где еще нет всей этой тусовки. Конечно, рано или поздно она и там появится, это же как плесень — она расползается больше и больше.

— Так и будете бегать с места на место? — рассмеялась Лиза. — С тремя детьми это, наверное, не так-то просто.

— При чем здесь дети? — удивился Грэг. — У меня на Го а останется бизнес. Кстати, приезжай — приглашаю. Мой ресторан один из самых лучших. Я уезжаю, потому что не хочу, чтобы мои дети превратились в муравьев и рано или поздно попали в колесо смерти.

— Куда? — переспросила Лиза, заподозрив, что Грэг выпил лишнего. Хотя нет, те, кто живет на Гоа, не пьют. Но допинги-то бывают разные.

— Лиза! — засмеялся Грэг. — Ты, наверное, последний человек на земле, который ничего не слышал про это уникальное и необъяснимое явление. Расскажу кратко. Вообще-то, муравьи умные и отлично организованные существа. Но иногда они вдруг начинают одержимо и совершенно бессмысленно бежать по кругу — друг за другом, след в след. И так они бегут, пока не умрут.

— Все до единого? — спросила Лиза. Оглянулась и увидела, что к ним с Грэгом направляется Бирюзов. За все время их романа это был, пожалуй, самый неподходящий момент для его появления.

— Нет, в том-то и дело! — воскликнул Грэг. — В какой-то момент самые стойкие забирают других, тех, кто еще остался в живых, и уводят их из этого заколдованного смертельного круга. Лиза, неужели ты, правда, никогда об этом не слышала?

— О чем разговор? — вежливо спросил подошедший к ним Бирюзов.

— О муравьях, — коротко сообщила Лиза.

— Отличная тема, — кивнул Бирюзов. — Лиза, нам пора. Мне еще надо поговорить с одной директрисой из еженедельника — она за мной уже месяца четыре охотится. Мне ее журнал, конечно, пока не очень интересен. Но кто знает — говорят, за такими журнальчиками будущее. Так что я поговорю минут пять и поедем. А вы заканчивайте свой разговор. Кстати, о чем он был?

— О муравьях, — спокойно повторил Грэг.

— О чем? — растерянно моргнул Бирюзов, который наконец-то услышал то, что ему говорят. Но быстро взял себя в руки. — Прекрасно, прекрасно. В общем, Лиза, собирайся.

— Кто это? — провожая взглядом Бирюзова, без всякого интереса спросил Грэг.

— Мой главный рекламодатель и по совместительству мой любовник. Очень удобно.

Грэг ничего не успел ответить, потому что в дальнем углу раздался необычный шум и звон разбитых бокалов. И Лиза увидела, как огромный охранник Бирюзова падает на Бекетова.

— Ваня! — она бежала и кричала, как ей казалось, на весь зал. Но ее никто не слышал — ведь музыка играла так громко. Она сломала каблук, поскользнувшись на гладком полу, но хруста тоже никто не услышал — все только заметили, что Лиза Соболевская, хромая, направляется в дальний угол зала, где на полу лежит молодой человек в черном смокинге. И через секунду все присутствующие поняли, кто это. Иван Бекетов. Именно к нему спешит Лиза, беззвучно шевеля губами. Тут же засверкали вспышки фотокамер — люди быстро доставали мобильные телефоны. Еще не осознавая, что происходит, они поняли — случилось что-то важное. Или хотя бы настоящее.

Лиза не видела вспышек, не обращала внимания на любопытные взгляды. Она села на пол, положила голову Ивана на колени и тихонько окликала: «Ванечка, Ванечка…» Она думала только об одном — жив он или нет. И если бы сейчас вдруг кому-то пришло в голову напомнить ей о том, что на свете есть другие страхи, она бы не поверила. Лиза никогда раньше не ощущала так остро, насколько тонка грань, отделяющая жизнь и смерть. И как это страшно, когда ты приближаешься к ней вплотную. «Только бы он был жив, только бы был жив», — молилась она про себя. Так их и засняли десятки фотокамер — великая Лиза Соболевская сидит прямо на полу, гладит по голове артиста Ивана Бекетова и не замечает, что кровь, стекающая с его рассеченной щеки, безнадежно испортила ее белое платье.

По количеству посещений этот ролик стал лидером на «ютьюбе».

Все происходившее позже Лиза помнила смутно. К ним подбежал Грэг, деловито осмотрел Бекетова, сказал, что ничего страшного, но надо ехать в больницу зашивать рану. «Иначе вся красота пропадет», — добавил он. Лиза видела озабоченного Князева, который провожал к выходу растерянного Бирюзова и артистично жестикулировал.

Потом Лиза вместе с Грэгом усадили Бекетова в ее машину и повезли к знакомому врачу.

— Ваня, что ты ему сказал, за что он так тебя? Зачем ты столько выпил? — спросила Лиза, жалея, что в машине нет сменной одежды. Когда первый, самый острый страх прошел, она почувствовала себя неловко в окровавленном платье.

— Я сказал правду, — пожал плечами Бекетов, тронул щеку и поморщился. Видимо, она начала здорово болеть. — Сказал, что он надутый идиот. И чтобы он не думал, будто ему все можно.

— Он так и не думает!

— Потом я хотел его похлопать по плечу. И только протянул руку, как подлетел его охранник и вмазал