Земле.
Для кого-то другого смыслом может стать[154] возможность тренировки ума как инструмента, позволяющего творить тот слой мира, в котором находится. Ум как инструмент может работать в любом пласте существования, но для «тренировки» ему необходимы миры с жесткой детерминированностью, жесткими причинно-следственными связями, когда декогеренция уже выделила объекты окружающего мира и установила правила взаимовлияния объектов друг на друга. Именно в этих условиях появляется возможность моделирования ситуации и выстраивания сложных ментальных конструкций. В более «тонких» пластах реальности подобная тренировка представляется затруднительной, ибо там нет «готовых» объектов, и нет определенных взаимоотношений между ними.
Не следует думать, что выбор души попасть в «плотный» мир всегда осознан или обусловлен исключительно «высшими» соображениями. Абсолютное большинство «душ» попадает сюда просто потому, что их что-то привлекает в этом мире, привлекает его яркость и энергия, притягивают какие-то ситуации. Иначе говоря, они попадают в наш мир потому, что подвержены Карме.
Однако не следует считать, что мы пришли сюда только для того, чтобы отрабатывать карму или чему-то учиться, и будем пожинать плоды этой учебы когда-то потом, на «небесах». Мы пришли свободными, пришли, чтобы играть, творить, любить, заниматься тем, чем нам заниматься хочется, и создавать реальность по своему усмотрению. Если кто-то забывает о своей Свободе — это его право. И в этом тоже Свобода. Она даже в том, что можно сколько угодно ходить кругами по тюремному двору, не замечая, что никакого забора вокруг нет и не было.
На прощание мне хочется привести сутру о Малункье[155].
Так я слышал. Однажды Благословенный (Будда) находился в роще Джеты — в монастыре Анатхапиндики. И вот сыну Малункьи, находившемуся в уединении, в сосредоточении, пришла в голову такая мысль:
«Есть вопросы из области мнений, которые Благословенный оставил без ответа, не разъяснил, отклонил: вечен мир или не вечен; имеет мир границу или не имеет; одно ли и тоже душа и тело, или тело — одно, а душа — другое; существует ли Татхагата[156] после смерти или не существует; или ни существует, ни не существует. На всё это Благословенный не отвечал. И не нравится это мне, не устраивает это меня, что Благословенный не отвечает на эти вопросы. Пойду-ка я к Благословенному и спрошу об этом. Если Бхагаван ответит мне на них, то буду я учиться у Благословенного брахманскому житию. А если не ответит, то оставлю ученичество и вернусь к худшему».
И вот к вечеру достопочтенный сын Малункьи вышел из сосредоточения, пришел к Благословенному, приветствовал и сел возле. И сидя возле Благословенного, достопочтенный сын Малункьи рассказал ему, о чём думал в уединении. «Если Благословенный знает ответы на эти вопросы, то пусть он их мне скажет. А если не знает, то что же? Для того, кто не знает, лучше будет и говорить прямо: не знаю, мол, не вижу».
«А говорил я разве тебе, сын Малункьи: пошли, мол, сын Малункьи, учись у меня брахманскому житию, а я тебе объясню: вечен мир или не вечен; имеет мир границу или не имеет; одно ли и то же душа и тело, или тело — одно, а душа — другое; существует ли Татхагата после смерти или не существует; или ни существует, ни не существует».
«Не было этого, почтенный».
«Или, может, ты мне говорил: я, почтенный, стану учиться у Благословенного брахманскому житию, а Благословенный мне объяснит: вечен мир или не вечен; имеет мир границу или не имеет; одно ли и то же душа и тело, или тело — одно, а душа — другое; существует ли Татхагата после смерти или не существует; или ни существует, ни не существует».
«Не было, почтенный».
«Итак, ты согласен, сын Малункьи, что ни я тебе не говорил об этом, ни ты мне не говорил об этом. А если так, никчемный ты человек, с чего ты вздумал оставлять ученичество?
Представь, сын Малункьи, что кто-то скажет: „До тех пор не стану учиться у Благословенного брахманскому житию, покуда Благословенный не объяснит мне: вечен мир или не вечен; имеет мир границу или не имеет; одно ли и то же душа и тело, или тело — одно, а душа — другое; существует ли Татхагата после смерти или не существует; или ни существует, ни не существует“. Не успеет Татхагата объяснить ему это, как человек этот умрет.
Представь, сын Малункьи, что человека ранило пропитанной ядом стрелой и друзья-знакомые, кровные родственники привели к нему врача, хирурга. А человек этот скажет: „Не дам я до тех пор вынуть эту стрелу, пока не узнаю, что за человек меня ранил: кшатрий ли он, брахман ли, вайшья ли, шудра ли; пока не узнаю как его имя, кто он родом, пока не узнаю, чернокожий ли он, смуглокожий ли или с кожей золотистого цвета; пока не узнаю, из какого меня ранили лука — простого или самострела; пока не узнаю, что за тетива на луке — из дерева ли арка, тростниковая ли, пеньковая ли, жильная ли, из молочайного ли дерева; пока не узнаю, какое у стрелы древко — вставное или накладное; пока не узнаю, что за оперение у стрелы — из перьев ли коршуна, или цапли, или сокола, или павлина, или мягкоклювой птицы; пока не узнаю, какой жилой оно примотано — воловьей ли, буйволиной ли, оленьей ли, обезьяньей ли; пока не узнаю, что за наконечник — игольный ли, бритвенный ли, расплющенный ли, каленный ли, „телячий зуб“ ли, „олеандровый лист“ ли“. Не успеет человек всё это узнать, как умрет он.
Вот так же, сын Малункьи, и с этими вопросами: не успеет Татхагата всё это объяснить, как человек умрет.
Какое бы мнение ни было, сын Малункьи: вечен мир или не вечен; имеет мир границу или не имеет; одно ли и то же душа и тело, или тело — одно, а душа — другое; существует ли Татхагата после смерти или не существует; или ни существует, ни не существует, а брахманское житие остается. Какое бы мнение ни было, сын Малункьи: вечен мир или не вечен; имеет мир границу или не имеет; одно ли и то же душа и тело, или тело — одно, а душа — другое; существует ли Татхагата после смерти или не существует; или ни существует, ни не существует — есть рождение, есть старость, есть смерть, есть печаль, стенания, боль, уныние, отчаяние, и их уничтожение, очевидное уже в этой жизни, я и указую.
Потому, сын Малункьи, не разъясненное и знайте как неразъясненное, разъясненное мною знайте как разъясненное. Вот что, сын Малункьи, мной не разъяснено: вечен мир или не вечен; имеет мир границу или не имеет; одно ли и то же душа и тело, или тело — одно, а душа — другое; существует ли Татхагата после смерти или не существует; или ни существует, ни не существует.
Почему, сын Малункьи, это мной не разъяснено? В этом нет смысла, это не служит брахманскому житию, отвращению, бесстрастию, пресечению, умиротворению, постижению, просветлению, успокоению, потому это мной не разъяснено. А вот что, сын Малункьи, мной разъяснено: вот страдание, вот причина страдания, вот прекращение страдания, вот путь, ведущий к прекращению страдания.
Почему, сын Малункьи, это мной разъяснено? В этом есть смысл, это служит брахманскому житию, отвращению, бесстрастию, пресечению, умиротворению, постижению, просветлению, успокоению, потому это разъяснено. Потому, сын Малункьи, не разъясненное и знайте как неразъясненное, разъясненное мною знайте как разъясненное».
Так сказал Благословенный. Достопочтенный сын Малункьи восхищенно воспринял сказанное им.
Словарь терминов
Вектор состояния — величина, полностью описывающая состояние микрообъекта (электрона, протона, атома, молекулы) и вообще любой замкнутой квантовой системы.
В квантовой теории вектор состояния принято обозначать символом | >. Если какой-то набор данных, определяющих систему, обозначить буквой
