Я оглянулся и увидел, что Хэл и Надира уже на полпути к двери. Он нетерпеливо махал нам, чтобы мы уходили тоже. Я ещё раз заглянул в пустую трубу и повернулся к выходу. Через пару шагов я остановился.

— Что случилось? — спросила Кейт.

— Его там нет. — Я уставился туда, где в последний раз видел аэрозона.

— Ох! — выдохнула она.

Хэл с Надирой уже благополучно миновали дверь. Я застыл рядом с Кейт, ища взглядом аэрозона.

— Бежим, — сказала Кейт, но я удержал её.

— Нет, — прошипел я. — Гляди!

Прямо впереди среди тросов и цепей шевелились щупальца. Я поднял глаза. Аэрозон висел под самым потолком, укрывшись в тени. Я погасил фонарь, боясь, что он может привлечь внимание твари.

Я взял Кейт за руку и начал пятиться к стене.

— Круз! — позвал от двери Хэл. — Пошли!

Я указал на аэрозона, и он умолк. Я описал ладонью круг, показывая, что мы пойдем в обход. Мы были на полпути к двери, а аэрозон, кажется, всё ещё не догадался о нашем присутствии. Может, он почувствовал сквозняк с мостика и решал, сможет ли вернуться обратно в небо. А может, следил за светом фонарика Хэла.

Корабль наполнился звуками — топотом ног по перекладинам трапа. Пираты высадились на корабль. Хэл тоже услышал их. Я увидел, как он выхватил пистолет и прицелился в аэрозона.

— Хэл, нет, — зашипел я. — Они услышат!

Какое-то мгновение я думал, что он всё равно выстрелит, но потом он снял палец с курка.

Аэрозон медленно скользнул к двери, словно нарочно перекрывая нам путь.

Шаги становились всё громче. Я не мог определить, по какому трапу они спускаются, кормовому или носовому, но скоро они будут на килевом мостике и увидят Хэла и Надиру.

— Уходите! — прошептал я им. — Уходите! Встретимся наверху!

Они исчезли. Я посмотрел на Кейт.

— Всё будет хорошо, — сказал я.

Без всякого предупреждения одно из щупалец аэрозона беззвучно взметнулось и хлестнуло в нашу сторону. Оно не долетело до нас меньше четырех футов. Кейт схватила ртом воздух. Аэрозон напрягся и заскользил к нам. В какое-то мгновение я готов был бежать к двери, но прикинул, что шансов немного. Эти щупальца слишком длинные. Я тронул Кейт за руку, и мы крадучись начали отступать вглубь мастерской. Я не осмеливался делать слишком резких движений.

С мостика послышались голоса, и я огляделся, ища, где бы спрятаться. Но аэрозон, похоже, отлично знал, где мы, и упорно преследовал нас. Возможно, он улавливал наш след. А может, чуял нас. Его длинные щупальца едва не задевали пол. А когда кончики их приближались к металлу, сыпались искры.

Голоса становились громче. Я понял, что аэрозон загоняет нас в угол, оглянулся через плечо и увидел фоб Грюнеля. Решение пришло мгновенно. Ещё три шага, и я ухватился за крышку гроба и откинул её.

— Лезь! — велел я Кейт.

Она колебалась лишь долю секунды, потом мы оба запрыгнули в гроб. Как можно мягче и тише я опустил крышку. Мы оказались в кромешной тьме. Толстые стенки гроба и мягкая внутренняя обивка приглушали все звуки. Мы уперлись спинами в противоположные борта, касаясь друг друга коленями. На своей ступне я чувствовал рюкзак Кейт.

Я включил фонарик и осветил отделанные красным шелком внутренности гроба. Над головами мы услышали слабый шорох.

— Щупальца, — сказал я и, содрогнувшись, представил себе, как они скользят по деревянной крышке.

— Не лучшая твоя идея, — заметила Кейт.

— Я спас нам жизнь!

— И как мы теперь узнаем, когда можно будет вылезти отсюда?

— О, мы просто воспользуемся шикарным сигнальным устройством для могил, вот и все.

— Ах, ты гений.

— Можешь подержать фонарик?

Пока Кейт светила на крышку, я лег на спину, чтобы разобраться с управлением. Может, из-за того, что пространства было явно маловато, но я растерялся перед множеством кнопок и приспособлений.

— Честное слово, — пробормотал я. — Ты только посмотри! Неужели тот, только что проснувшийся в гробу, способен был бы разобраться в этом?

— Да, в такой момент вряд ли будешь в лучшей форме, — согласилась Кейт.

— И ведь ещё в полной темноте. Ничего не разглядишь.

— Может, он собирался добавить сюда лампу.

— Тогда почему уж не бросить заодно и пару приличных книжек, на случай если придется немножко подождать?

Я обнаружил ручку с пометкой «перископ», начал вращать её и услышал, как хорошо смазанный металл проходит сквозь деревянную крышку.

— Похоже, я его поднимаю. — Я прикинул, что достаточно выдвинуть его всего на несколько дюймов, поскольку мы не засыпаны шестью футами земли. Потом я подтянул выдвижной глазок к лицу.

Понадобилось некоторое время, чтобы глаза привыкли, поскольку освещение в мастерской было очень скудное, а линзы перископа давали странную искаженную картинку, словно её наклеили на маленький глобус и изображение искривилось по краям. Но зато я видел её почти целиком.

— Где аэрозон? — спросила Кейт.

— Плохо видно. Это не бинокль. Все какое-то выгнутое.

— Это линзы типа «рыбий глаз». Я пользовалась ими для фотосъемок. Хочешь, я посмотрю?

— Все нормально. Я три года просидел в «вороньем гнезде».

— Я думаю, этим поворачивается перископ, — сказала Кейт, и я услышал, как она вращает что- то.

Мастерская резко наклонилась влево, и я инстинктивно отклонился в другую сторону и стукнулся головой о стенку гроба.

— Прекрати, — зашипел я. — Ты крутишь слишком быстро. Я ничего не могу разглядеть.

— Дай же мне взглянуть, — попросила она. — Это просто свинство.

— Свинство? Мы же не на экскурсии. Давай поворачивай. Медленно.

Я осмотрел все помещение, но аэрозона не увидел. И тут перед моими глазами закачался кончик щупальца.

— Он прямо над нами, — выдохнул я.

— О боже!

— Нет, подожди, он движется.

Я смотрел, как аэрозон, кажущийся через странные линзы намного толще и короче, уплывает прочь от гроба, обратно к виварию. Стеклянные стены уже снова замерзли, скрывая то, что находилось за ними.

— Может, теперь попробуем бежать? — спросила Кейт.

— Погоди. Поверни правее… ещё немножко… вот.

За дверью мастерской плясали лучи фонариков.

— Нет. Они уже идут.

— Они внутри?

— Пока нет.

Я смотрел, как свет фонарей становится все ярче. В дверях остановились две фигуры. Позади стояли другие. Они казались огромными, как йети, в красных альпинистских костюмах с отороченными мехом капюшонами, почти закрывающими лица. На шеях висели кислородные маски. Двое, стоявшие впереди, переговаривались, указывая на открытую дверь.

Третий человек вышел вперед и осмотрел дверной проем. На нем были особые очки с подсветкой, как у ювелира, и он не слишком-то спешил.