Открыв глаза, она увидела, что он наблюдает за ней из-под полуопущенных длинных ресниц. Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Его глаза были цвета высокогорных альпийских озер, в которых отражается небо. Гвен различала на его радужке золотистые пятна. Вряд ли кто-то другой когда- нибудь так близко разглядывал лицо Алекса.

Гвен испытывала острое желание снять с него сначала сюртук, а потом и рубашку. Она боялась, что Алекс одумается и, неожиданно прервав ласки, отпрянет от нее, как это уже случалось. Чтобы не вспугнуть его, Гвен старалась не шевелиться.

Алекс погладил ее по голове, поцеловал в щеку, а затем стал лизать ей шею. Из груди Гвен вырвался судорожный вздох. Сжав кулаки, она впилась ногтями в свои ладони.

Алекс быстро расстегнул ее платье и, наткнувшись на корсет, опешил:

— Боже мой, а это еще что?

Гвен рассмеялась:

— Это корсет марки «Прелестная горничная».

Алекс бросил на нее скептический взгляд, и у него нервно дернулась бровь. Однако корсет удалось снять за считанные секунды, и это Алексу понравилось.

— Всегда носи эту штуку, — одобрительно сказал он и стащил с нее сорочку.

Больше на Гвен ничего не было. Она предстала перед ним нагой и беззащитной. Ее бросило в краску. Прохлада овеяла ее кожу. Алекс на мгновение замер, а потом она ощутила его горячее дыхание на своем плече.

— Гвен, — прошептал он, — ты такая…

Он замолчал. Гвен не терпелось узнать, что же он хотел сказать. «Такая нескладная»? «Долговязая»? «Пышнотелая»?

— Так что ты имел в виду?

Алекс провел пальцем по ее животу, пупку, а потом поднял руку к ключице.

— Ты — заветная мечта художника, — наконец ответил он. — У тебя такая чудесная нежно-кремовая кожа с земляничным оттенком. Ты превзошла все мои ожидания. Какая радость, что я могу прикасаться к тебе.

Гвен изумленно уставилась на него, никак не ожидая услышать из уст Алекса подобное признание. Впрочем, оно не исключало того, что Алекс считал ее нескладной и пышнотелой. Сбросив сюртук, он наклонился и припал губами к ее розовому соску.

Гвен решила сохранять самообладание, что бы он ни делал. Она не желала сдаваться без боя. Алекс должен был заслужить ее благосклонность. Ладонь Алекса скользила по внутренней стороне ее бедра.

— Гвен, — тяжело дыша, промолвил он.

Она застыла, стараясь контролировать свое дыхание. Однако тут язык Алекса стал поигрывать с ее соском, и по телу Гвен пробежала дрожь. Зубы Алекса легонько куснули ее грудь и она устремилась к нему всем телом.

Он раздвинул ее бедра, и его рука коснулась горячей влажной плоти. О, именно этого она сейчас жаждала! Гвен открыла глаза. Алекс возвышался над ней, опираясь на локоть. Гвен видела, как напряглись его мышцы под рубашкой из тонкого полотна. Как бы ей хотелось, чтобы он снял ее!

Их взгляды встретились.

— Раздвинь ноги шире, — попросил он.

Покраснев, она судорожно сглотнула и сделала вид, будто не слышит. Руке Алекса было тесно в ее промежности, и он надавил на мягкую влажную плоть. Волна наслаждения нахлынула на Гвен. Она запрокинула голову и услышала странный звук. Лишь через мгновение Гвен поняла, что он вырвался из ее собственной груди.

— Гвен, — с упреком произнес Алекс.

В его голосе звучали насмешливые нотки, и это обезоружило ее. Гвен сама не знала, зачем тянет время и сопротивляется. В эту минуту она хотела только одного — чтобы ласки Алекса не прекращались. Она расстегнула его жилет и рубашку. Ей не терпелось прикоснуться к обнаженной груди Алекса.

И вот, наконец, Гвен встала на колени и прижалась к нему всем телом. Алекса как будто пронзил электрический разряд. Он издал стон, и Гвен почувствовала его трепет. Она судорожно обняла его так, словно боялась, что он уйдет. И тогда Алекс стал целовать ее тело, спускаясь все ниже.

Когда он достиг лобка, Гвен в изнеможении упала навзничь. Она была похожа на шарик, из которого выпустили воздух. Уперев руки в ее бедра, Алекс приник губами к промежности и стал ласкать ее языком. Алекс знал все секреты женского тела, о которых сама Гвен раньше и не подозревала. Самая чувствительная точка напряженно пульсировала. Алекс лизал ее до тех пор, пока Гвен не начала корчиться и жалобно стонать. Она вскочила бы на ноги и убежала, если бы сильные руки Алекса не припечатали ее к постели. Внезапно он нажал пальцем на клитор, а язык погрузил в ее лоно.

На этот раз удовольствие было ярким и сокрушительным, как вспышка молнии. Гвен задохнулась от переполнявших ее острых эмоций. Алекс приподнял голову, и его рука скользнула в ее лоно. Гвен вытянула ногу и уперлась мыском в пах Алекса. Она не ведала стыда и ничуть не стеснялась. Сейчас они говорили на одном языке — языке страсти. Гвен потерлась пальцами ног о его восставший член, и Алекс глухо ахнул. Гвен была горда тем, что заставила его исторгнуть этот приглушенный крик. Она потянулась к его брюкам, собираясь снять их. Алекс попытался остановить ее, однако Гвен ловко повалила его навзничь, легла сверху и прижала его руки по бокам к постели.

— Лежи тихо, — прошептала она.

Алекс тяжело дышал, на его лбу выступили капельки пота. Но когда их взгляды встретились, на его губах появилась улыбка.

— Слушаюсь, мадемуазель, — проговорил он.

Она расстегнула его брюки и стянула их. У него были стройные поджарые бедра, сплошь покрытые мышцами. Он мог бы красоваться на постаменте в Британском музее вместо статуи античного бога. Но в отличие от холодной мраморной скульптуры Алекс состоял из плоти и крови. Он был большим, горячим, с пристальным пытливым взглядом. И сейчас этот взгляд был устремлен на Гвен.

Она дотронулась до ложбинки между двумя выпуклыми мышцами на его бедре, и Алекс с шумом втянул в себя, воздух. Его волновали ее прикосновения, Гвен провела пальчиком по нижней части его тела, норовя приблизиться к восставшему члену. Он был большим и толстым, не таким, каким Гвен представляла его себе.

У Алекса перехватило дыхание.

Собравшись с силами, Гвен взяла его член в руку. Он был нежным, бархатистым и одновременно твердым. Она наклонилась, чтобы поцеловать его.

Алекс тут же грубо выругался и отстранился от нее.

— Все это позже, — хриплым голосом произнес он, когда она уже хотела спросить, в чем дело.

Гвен решила, что, возможно, сделала что-то не так. Но страстный поцелуй заставил ее забыть обо всем на свете. Алекс положил ее на спину и лег сверху. Они как будто слились в единый организм. Он с жаром, доходящим до исступления, целовал ее, и ей казалось странным, что Алекс нуждался в ее прикосновениях точно так же, как и она сама в его ласках.

Казалось, его жажда неутолима. Она разжигала в Гвен неистовую страсть. Гвен попыталась обвить Алекса ногами, но он остановил ее и положил ладонь на ее промежность. Однако это движение казалось Гвен ненужной отсрочкой главного действия. Она взяла его руку и поднесла к губам, а потом, приподняв бедра, прижалась клитором к его твердому члену.

Алекс взял руку Гвен, поднес ее к своим губам и сунул один пальчик в рот. Тем временем головка его члена уже нашла вход в ее лоно. Напор постепенно нарастал. У Гвен перехватило дыхание. Теперь Алексу приходилось делать усилие, чтобы медленно вводить член.

Гвен почувствовала боль и глухо застонала. Услышав этот звук, Алекс сделал глубокий вдох, потом второй. Гвен высвободила свою руку. Она не собиралась изображать из себя скромницу. Положив ладони на гладкие твердые ягодицы Алекса, она впилась в них ногтями и приподняла бедра.

— Лежи спокойно, — процедил Алекс сквозь зубы.

— Не останавливайся, — прошептала она.

— Упаси меня Бог остановиться… Да я этого и не смогу сделать… — хриплым голосом пробормотал