ритмически однообразен, и музыканты в определенном смысле мало нуждаются в том, чтобы слышать друг друга: запускается некий бит – и остается только следовать ему, даже если приходится стартовать чуть позже. Еще более того: пару лет назад (в Швейцарии, если память не изменяет) подобный эксперимент уже проводился, но с участием джазменов модернистского толка, среди которых, кажется, был и наш знаменитый валторнист Аркадий Шилклопер. Хоть расстояние там и было меньше – задержка оказалась заметной, чуть ли не под две секунды, – но Аркадий сказал, что так было даже интереснее. Модерн – он модерн и есть: чем кривее, тем модерновее. Джазовый же свинг, с одной стороны, находится в жестких рамках метра, с другой – постоянно от него отступает, нарушает (так называемый «свинг», потому и возник термин «раскачка»), причем отступает вольно, повинуясь только внутреннему чувству ритма музыканта. То есть, не слыша друг друга ежемгновенно, джазовые музыканты попросту не могут играть совместные импровизации.
(Пользуясь случаем, сообщаю тем, кто любит джаз, и тем, кто готов если не полюбить его – хотя бы толком узнать, что это такое, – что несколько месяцев назад «Корона фильм» вместе с «Мастер Тейп» издали знаменитый двенадцатисерийник «Джаз» от «Флорентайн-филмз», «WETA» из Вашингтона и BBC, – который озвучили главные российские джазовые музыканты, специалисты и любители – Алексей Козлов, Алексей Баташев, Александр Филиппенко и даже Маргарита Терехова. Очень рекомендую! Четыре двухслойных DVD в отдельной коробочке.)
Придя в «Савой» чуть раньше назначенного времени, я обнаружил пустой пока маленький зальчик, нескольких техников, пульт позади и – впереди – большой, составленный из девяти тошибовских проекционников технического толка экран, за которым так, чтобы его не видеть, разминались трое музыкантов: гитарист Павел Чекмаковский (накануне на гитаре играл Игорь Бойко), саксофонист Антон Румянцев и упомянутая Львом певица Карина Кожевникова. Большой джазовый оркестр во главе с Игорем Бутманом разминался в Нижнем, что было видно на экране и слышно из динамиков. Невидимость экрана для музыкантов была намеренной: если аудиотрансляция шла по выделенным каналам оптоволокна напрямую, то видео транслировалось over IP (я даже не знаю, по какому алгоритму сжимаясь, – видеотрансляцию обеспечивал программно-аппаратный комплекс Polycom ViewStation FX, www.polycom.com) и хоть имело гораздо большую толщину потока (до двух мегабит в секунду), но имело и заметно большую задержку, временами отлично различимую глазом: секунда, две, а то и три. Взгляд на экран мог только сбить музыкантов с толка, но поскольку настоящий импровизационный джаз требует визуального контакта лишь изредка – чтоб сговориться, что пора кончать соло, или чтоб условиться, кто начнет следующее, – синхронный визуальный контакт оказался не позарезным.
Публика потихоньку подтягивалась, а Бутман уже организовывал из Нижнего что-то вроде репетиции: то Карина пела несколько квадратов под сопровождение нижегородской ритм-группы, то московский саксофон начинал импровизировать… Скажу честно: если б я не знал, что оркестр сидит не в соседней комнате (а экранная стенка – не стеклянная между студией и аппаратной), – мне б и в голову не пришло заподозрить подвох: все шло на мой довольно искушенный в джазе, хоть и не профессиональный слух, так гладко, как только могло. Что же касается слуха профессионального, – после концерта я поговорил с Кариной, и она призналась, что слышала задержку, но такую мизерную, что преодолевать ее удавалось без особых психологических усилий.
Публика, наконец, собралась, с той и с другой стороны было произнесено несколько победных речей – и начался концерт. Он длился около получаса, и я получал настоящее удовольствие от свинга. Конечно, для звука поток в 192 кбит/с – это как средний поток MP3, да и акустику (в смысле аппаратуры) принесли в зал явно не студийную, – но я уже не раз замечал, что когда звук поддержан видео (а тут еще – живым, хоть и прилично сжатым) – к нему автоматически начинаешь меньше придираться. О примененном алгоритме сжатия звука я и слыхом не слыхивал: устраивавший весь этот демонстрационный джем-сэшн Вадим Акопян, начальник отдела управления проектами «Голден Телеком», сообщил, что используемый оборудованием проприетарный алгоритм компрессии основан на принципах адаптивно дифференцируемой импульсно- кодовой модуляции (ADPCM), но попросил не печатать в журнале его название (которое все равно мало кому что скажет). Полагаю, главное, что требовалось от алгоритма, – это скорость оцифровки/расцифровки и компрессии/декомпрессии, – и на слух алгоритм показался мне вполне приемлемым.
Трудно сказать, насколько такие джем-сэшны могут быть привлекательны зрителям/слушателям в реальной концертной жизни (представляю себе цену билетов, которая должна будет включить в себя расходы на передачу информации), а не в демонстрационном режиме, да и боюсь, что подключить к нижегородско-московскому концерту саксофониста из Штатов и виброфониста из Новой Зеландии на сегодня вряд ли удастся по тысяче причин, – однако то, что я увидел-услышал в «Савое», впечатлило весьма. Ну а потенциальные клиенты «Голден Телеком», вероятно, впечатлились тем, что, коль уж джаз можно играть, то телеконференции устраивать – и подавно.
А сейчас даю слово Льву Кушниру. Мнение музыканта-профессионала о первом концерте.
'…Любой музыкант знает, что невозможно полноценно играть в ансамбле, участники которого находятся в одном зале, но на расстоянии 20 метров друг от друга: в этом случае задержка возникает из-за конечной скорости звука в воздухе. В описываемом мною эксперименте декларируемая задержка составляла не больше 50 мс в оба конца (что равносильно ситуации, когда расстояние в комнате между музыкантами примерно 8 метров), при этом «фундаментальная» часть, как легко сосчитать, составляет около 30 мс. Осмелюсь предположить, что проведение подобной презентации в Екатеринбурге уже может оказаться весьма затруднительным.
Некий дискомфорт для музыкантов был вызван существенной задержкой при передаче видеопотока, она была видна невооруженным глазом и составляла примерно 1 секунду, что на практике означает возможность подачи каких-либо знаков партнерам, «перемигивания», но полную невозможность дирижировать оркестром из другого города – видимо, технология сжатия видео еще не столь совершенна.
В целом же знаменитые джазмены оказались на высоте и доказали, что при их мастерстве они – как их не рассаживай – «в музыканты годятся». Журналистка из Нижнего Новгорода спросила солистку, было ли ей комфортно петь. Ответ был утвердительный. После чего Карина с блеском исполнила песню Луи Армстронга «What a wonderful world», вызвавшую бурю аплодисментов и уверенность в перспективах широкополосного доступа в России. Руководство компании определенно выбрало хоть и нестандартный, но очень убедительный способ демонстрации своих достижений!'
ГОЛУБЯТНЯ: Сезон опавших листьев
Пришла весна – сезон опавших листьев и собирания камней. У природы набухают почки, и в каждую былинку яркие солнечные лучи заливают жизнь. У людей иначе: после затяжного зимнего сезона техника, изнасилованная экстремальными условиями эксплуатации, выходит из строя, прибор за прибором лопается, как чихающая мышка из мультфильма «Щелкунчик».
Хлобысь! – навернулась хлебопечка. Хлобысь! – накрылся цифровой фотоаппарат. Хлобысь! – екнула ребенкина приставка Xbox. Хлобысь! – преставился портативный DVD-плейер. Новая панель автомобильной магнитолы, купленная две недели назад вместо упертой старой, и та, гнида, хлобысь!
Думаете – утрирую, гиперболю, ерничаю? Ха! За один месяц сдохла недобрая половина моей домашней электроники! Штуковина за штуковиной. Так что давно черпаю вдохновение у Сергея Михалкова: «Все работы хороши – выбирай на вкус!». А что еще остается делать? Если не ремонтировать своими ручками, сезон опавших листьев грозит обернуться полным разорением.
Несу хлебопечку LG в фирменную мастерскую – в тефлоновом ведре заклинило вращающуюся лопатку для замеса теста. Приговор – замена ведра. Цена 1800 рублей. Это если мотор не погорел, когда раскручивал ночь напролет некрутящуюся лопатку. Если сгорел – еще 2000 рублей. «Так ведь новая хлебопечка целиком стоит 2500 рублей – как же ведро может стоить 1800?! Там же кроме ведра еще куча электроники, не говоря о корпусе?» Стоят. Молчат. Хитро улыбаются. Оно понятно: современная техника замыслена по подобию презерватива: никакой штопки-стирки – изволь купить новую хлебопечку!
Видимо, на моем лице отразился такой ужас и отчаяние (не от ведра, конечно, – от презервативной космогонии!), что приемщик LG проникается состраданием – отзывает в сторонку и вышептывает тайну, испуганно поглядывая на манагера-надзирателя: «Отправляйтесь на Москворецкий рынок и купите там подшипник за 20 рублей – подходит от любой электродрели, главное, чтоб диаметр был одинаковый. Дома
