иначе придется беспокоить ваших клиентов. Уверяю вас, мы стараемся щадить чувства свидетелей.

— Да бросьте, Еву никто не убивал! — упрямился владелец паба. — У Милады просто заскок. Ужасно упрямая, прямо упертая девица. С ней не поспоришь!

— А вы пробовали? — Джесс представила себе эту картину.

— Ну да, пробовал. Я отговаривал ее идти к легавым… извините… в полицию. Повода-то нет! Напрасно она отвлекла вас от более важных дел… Ева не умерла. Она просто уехала по каким-то своим причинам.

— Каким причинам? — тут же спросила Джесс.

Уэсткотт сдвинул брови на переносице:

— Понятия не имею… Откуда мне знать? Вот видите? Как только вы… представители закона… начинаете задавать вопросы, даже самый простой ответ становится подозрительным, искажается. Все выглядит так, будто… ну, в моем случае… как будто я что-то скрываю. А я ничего от вас не скрываю! Как и никто здесь не скрывает. Вот скажите, откуда мне знать, что творится в голове у девятнадцатилетней девчонки?

— Ева хорошо говорила по-английски? Ее соотечественница Милада говорит довольно неплохо.

— Да, она хорошо говорила по-английски. Сейчас все знают английский — учат, чтобы работать здесь. Ева совсем не дура. Как-то рассказывала, что ее отец не то школьный учитель, не то преподает в университете — там, у нее на родине. Во всяком случае, как-то связан с образованием. Она приехала в Великобританию, чтобы усовершенствовать свой английский. Правда, они все так говорят. А на самом деле они приезжают на заработки.

— Вы хорошо платите своим служащим?

— Да, мы платим им по современным расценкам. Но не забывайте: то, что для нас кажется скромной зарплатой, для них огромная сумма. Они приезжают из стран, где экономическое положение совсем другое.

«Англичане за все дорого платят…»

Джесс решила сменить тему.

— Можно осмотреть ее комнату? — спросила она.

Уэсткотту заметно полегчало.

— Конечно, можно! — воскликнул он. — Кстати, там и вещи Милады. Они жили в одной комнате.

— Я спрошу у Милады, не против ли она. — Джесс встала и поспешно вернулась в бар, не давая Уэсткотту опередить ее и первым поговорить с Миладой.

Пока они беседовали, Милада успела переодеться в форму — темно-синие брючки и такую же футболку с вышитым на ней названием паба.

— Я провожу вас! — тут же вызвалась она, покидая свое место за стойкой и проворно взбегая по узкой лесенке сбоку.

— Эй! — окликнул ее Уэсткотт. — А как же клиенты?

— Я вернусь! Вам придется подменить меня всего на три минуты! — отозвалась Милада, очевидно не испытывавшая благоговейного трепета перед хозяином.

Интересно, Ева тоже была такой… уверенной в себе?

В разговоре с Филом Милада все описала довольно подробно. Две девушки действительно жили в просторном чердачном помещении, занимавшем все пространство над левым крылом. Потолок низкий, балочный. Но сосновый ламинат положили не так давно, он выглядит совсем новым. Места действительно хватает. Две кровати стоят не очень близко друг к другу, в нишах два небольших встроенных шкафа.

— Вот мой. — Милада указала на один из них. — А это — шкаф Евы. Видите? — Она подошла ко второму шкафу и с победоносным видом распахнула дверцы. — Вся ее одежда, все-все! — Она подбежала к одной из кроватей и вынула из прикроватной тумбочки фотографию в рамке. — Вот, смотрите! Ее родители! Она оставила семейное фото! — Она выдвинула ящик в тумбочке. — И серьги оставила, и браслет… — Милада по очереди поднимала указанные украшения и выкладывала их на тумбочку, чтобы Джесс лучше видела. — И свои таблетки тоже оставила.

— Таблетки? — Джесс подошла поближе и рассмотрела небольшую упаковку.

Противозачаточные. Значит, у Евы действительно кто-то есть… или был. А может, у нее не один постоянный любовник, а просто разные партнеры — от случая к случаю. Джесс предпочла бы первый вариант. Такие пилюли нужно принимать регулярно. Судя по всему, Ева действительно не сорвалась с места внезапно, поддавшись сиюминутному порыву, как ни пытается Уэсткотт убедить ее в обратном. Иначе она обязательно захватила бы таблетки с собой. Она, разумеется, не оставила бы украшения и фото родителей. Джесс разглядывала семейный снимок и вспоминала фотографию собственной семьи, стоящую на каминной полке у нее дома. Пропавшая девушка постепенно оживала, экзотическое имя обретало плоть и кровь. И если Ева Зелена — действительно девушка, найденная в коровнике на ферме «Сверчок», скоро жизнь двух добродушных, симпатичных людей, что улыбаются ей со снимка, будет разбита.

— Если не возражаете, я осмотрю комнату. А вы лучше возвращайтесь в бар, — сказала Джесс. — По-моему, мистер Уэсткотт и так расстроился.

— Я справлюсь, — невозмутимо ответила Милада, но все же подчинилась. Джесс слышала, как она шумно топает по деревянной лестнице, не застланной ковровой дорожкой.

Джесс не спеша огляделась по сторонам и подошла к двери напротив входа. Толкнув ее, она очутилась в крохотной ванной комнате, в которую втиснули душевую кабину, унитаз и раковину. Полочка над раковиной ломилась под тяжестью разных флаконов, тюбиков и баночек. Она увидела несколько флакончиков лака для ногтей (разных оттенков розового), шампунь, лак для волос, бигуди на липучке. Молоденькие девушки проводят перед зеркалом в ванной массу времени… Интересно, что здесь чье. На полочке стояли и два стакана, в каждом — зубная щетка. Осторожно обернув руку бумажным платком, Джесс поднесла их к свету. Синяя щетка была еще влажная. Ею чистили зубы сегодня. Значит, это щетка Милады. Вторая, розовая, — сухая. Значит, это щетка Евы.

В животе неприятно похолодело. Джесс все больше убеждалась в том, что девушка, обнаруженная на ферме «Сверчок», — Ева. Надо бы радоваться скорости, с какой удалось установить личность жертвы. А она испытывала лишь возрастающее уныние.

Порывшись в рюкзаке, Джесс достала пакет для сбора вещественных доказательств. Осторожно сунула в пакет стакан с сухой зубной щеткой. Им нужны четкие, несмазанные отпечатки пальцев. Зубную щетку она пошлет в лабораторию, эксперты обследуют ее на следы ДНК. Правда, процедура займет некоторое время. Если удастся снять нормальные отпечатки пальцев, они справятся быстрее.

Джесс подошла к окну. Окна в комнате официанток выходили во двор с тыльной стороны паба. Отсюда открывался вид на симпатичный внутренний дворик, уставленный деревянными столами и лавками. До того, как запретили курение в общественных местах, открытой пристройкой пользовались в основном летом, в теплую погоду. А сейчас упорные курильщики сидели там в любое время года. Наверное, именно поэтому во дворик предусмотрительно поставили уличный обогреватель. Клиенты не замерзнут и зимой.

Сейчас во дворике сидел всего один молодой человек в такой же форме, как у Милады. Значит, он служит здесь, в пабе. Как будто почувствовав, что сверху на него смотрят, он поднял голову и встретился взглядом с Джесс. Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Потом молодой человек отвернулся, сделав вид, будто он чем-то занят.

Джесс спустилась вниз. Паб постепенно заполнялся народом. Может быть, прошел слух, что здесь что-то случилось? Несмотря на то что местных жителей в округе немного, владельцы «Твердой поступи» собирают полный зал. Интересно, где все были, когда она только приехала сюда? Прятались? Идя по проходу между столиками, она все время чувствовала на себе чужие любопытные взгляды.

Молодой человек очень сосредоточенно и энергично подметал двор. Джесс привлекла его внимание, встав на пути его метлы и вынудив прекратить работу. Парень поднял голову, раскрыл рот, как будто собирался попросить ее отойти, но потом, видимо, передумал и молча уставился на нее.

Джесс достала удостоверение и поднесла к лицу молодого человека. Глаза у него блеснули, но он ничего не сказал.

— Теперь вы знаете мои имя и фамилию, — дружелюбно сказала Джесс. — Можно спросить, а вас как зовут?