что все они могут погибнуть. Я отправляюсь туда, чтобы предотвратить катастрофу. Но я знаю, что один не справлюсь, поэтому мне необходима ваша помощь. Никто другой для этой миссии не подходит, только вы!
— Хорошо, позвольте мне вставить несколько слов. Предположим, я вам поверил. Вы говорите правду, и будь у нас время, с легкостью доказали бы мне истинность каждого слова. Но я никак не могу взять в толк, почему никто кроме меня не может вам помочь?
На секунду Айджел задумался, потом, как бы решившись, коротко сказал:
— Вы обладаете уникальной способностью!
— Какой способностью? — растерялся Брайн. — Я ничем не отличаюсь от остальных жителей планеты.
— Ошибаетесь, Брайн Бренд. Отличаетесь, и очень сильно отличаетесь. Вы обладаете способностью
— Ничего не понимаю. Что такое это ваше
— Мне оно тоже присуще, — улыбнулся Айджел, — поэтому я могу видеть эту способность в другом человеке. Вы хотите знать, что такое проникновение?.. Ну вспомните, какие необычные мысли об Анваре посетили вас каких-нибудь полчаса назад. Вы еще спрашивали, как я «засунул» чужие мысли вам в голову. Вот лишнее доказательство того, что вы, Бренд, обладаете этой способностью. Пройдет, конечно, еще немало времени, прежде чем вы научитесь в полной мере пользоваться своим даром, но он у вас есть — тут спорить не о чем. Проникновение — это мысленное прикосновение к чувствам или, если хотите, к душе другого человека. Вы проникаете в его эмоции, в его радости и печали, вы ощущаете его отношение к миру, к вам, к людям вообще. Здесь ничего не зависит от разума, поэтому абсолютно невозможна никакая ложь или фальшь. Ваш талант уже оказал вам большую услугу — благодаря ему вы победили в Играх. В бою или в шахматном поединке вы всегда на ход впереди противника: вы угадываете направление удара еще до того, как он поднял рапиру. Не трудитесь отвечать, я по вашим глазам вижу, что прав.
— Откуда вы знаете? — изумился Брайн. Он никогда никому об этом не говорил; это был главный секрет его успеха — самая сокровенная его тайна.
— В основном догадки, — усмехнулся Айджел. — Но не забывайте, в свое время я тоже стал Победителем. И тогда я тоже ничего не знал о проникновении. Как видите, у нас много общего. А теперь вернемся к нашим баранам. Минуту назад вы хотели получить четкий и ясный ответ на вопрос, почему никто другой не может мне помочь. Сейчас я отвечу. Но я не буду ничего говорить, не буду больше произносить речей о процветании галактики и развитии культуры. В конце концов, на словах всегда можно солгать. Я дам вам ответ на том единственном языке, который не умеет лгать. Хотите узнать, что я чувствую? Хотя нет, «узнать» — не то слово. Лучше будет сказать: хотите разделить мои чувства, проникнуть в мой мир? Хотите?
Брайн хотел что-то сказать, но не успел.
— Дис… — громко произнес Айджел. — Восемь миллионов жизней. Водородные бомбы. Брайн Бренд…
Это были ключевые слова. С каждым звуком на Брайна волнами обрушивались эмоции собеседника. Айджел сказал правду — здесь не было места неискренности.
Когда все кончилось, Брайн обнаружил, что лежит весь в поту, откинувшись на подушку, и не может пошевелить ни рукой, ни ногой. Айджел сидел около кровати, закрыв лицо руками, — он медленно поднял голову, и Брайн только сейчас заметил, что вокруг глаз у него — черные круги.
— Смерть… — прошептал Брайн. — Запах смерти! Какой-то кошмар. И я знаю, гибель Диса тут ни при чем… Это что-то очень личное.
— Да, — подтвердил Брайн. — Это смерть… Моя смерть. Она уже близка. Страшную цену подчас приходится платить за свой дар. Я могу чувствовать будущее; не знать, а именно чувствовать. Как-то это связано со способностью проникновения, но как — никто не знает. Пока феномен предвидения или, точнее, предчувствования плохо изучен.
Смерть даже одного человека так ужасна, что отбрасывает отражение в прошлое. Чем ближе я к ней, тем сильнее ощущаю ее приближение. Но самое страшное, что я не знаю точной даты. Скорее всего, я погибну вскоре после прибытия на Дис, но задолго до завершения операции. А провалить операцию нельзя ни в коем случае. Я знаю только одного человека, который способен справиться с этой задачей… Теперь вы знаете все. Вы пойдете со мной?
Да, — ответил Брайн, не раздумывая. — Я пойду с вами.
Глава 4
— Доктор был просто вне себя, — сказал Брайн. — Мне и в голову не приходило, что человек может так рассердиться.
— Его можно понять. — Айджел общался с бортовым компьютером. Он быстро пробежал пальцами по клавишам и глянул на экран. — Мы лишили его возможности прославиться. Не каждый день выпадает возможность вернуть здоровье Победителю.
— Да, пожалуй. Интересно, и как это он поверил, что на корабле мне будет не хуже, чем в больнице? Как ты ухитрился убедить его?
— И не пытался. Просто и у Центра, и у меня есть влиятельные друзья на Анваре. Должен признаться, я даже немного перегнул палку. — Он взял распечатку курса следования. — Время терпит, но я предпочитаю ждать на другом конце дистанции. Сейчас одену на тебя статис-поле, и сразу тронемся в путь.
Статис-поле было замечательно тем, что человек, попав туда, не чувствовал ни боли, ни перегрузок, ни страха — он вообще ничего не чувствовал. Брайн пришел в себя, когда Айджел ловко снимал с него специальные ремни. Внутри корабля все осталось по-прежнему, и только в иллюминаторах мелькала красная пустота, как это обычно бывает в джамп-режиме.
— Как ты себя чувствуешь? — осведомился Айджел.
Очевидно, корабельный компьютер интересовало то же самое — откуда-то, как чертик из коробки, выскочил датчик и моментально впился Брайну в руку. Врач с Анвара дал инструкции на все случаи жизни, и теперь компьютер регулярно обследовал пациента, каждый раз снимая десятка два показаний. Вероятно, здоровью Брайна пока ничего не угрожало, потому что «доктор» ограничился инъекцией глюкозы с витаминами.
— Не могу назвать свое состояние великолепным, — отозвался Брайн, когда датчик исчез в своем гнезде, — но с каждым днем мне становится лучше.
— Будем надеяться. Мы доберемся до Диса через две недели. К этому времени ты должен быть в форме.
— Ничего не обещаю, но думаю, что справлюсь. Завтра начну делать легкие упражнения — это
