— Итак, — говорю я наконец, это означает, что вы с Питером встречаетесь?
— Я не знаю, — шепчет она. — Думаю, что я в него влюбилась.
— А как же Уолт? Я была уверена, что ты любишь Уолта.
— Нет. — Она качает головой. — Я его любила два года назад. Но в последнее время он стад для меня скорее другом, чем парнем.
— Понимаю.
— Мы уже перешли на третью базу, но на ней Уолт и остановился. Он ни как не хочет идти дальше, я даже задумалась, возможно, Уолт меня не любит. Мы вместе уже два года, а парень отказывается от секса. Ну, разве это нормально?
Я хочу сказать, что, возможно, он хочет сохранить себя, но правда в том, что это действительно очень странно.
— Так ты хотела, а он нет? — спрашиваю я, чтобы все прояснить.
— Я хотела переспать с ним на мой день рождения, а он отказался.
— Странно, — говорю я. — Определенно странно.
— И это о чем-то должно говорить.
Необязательно. Но у меня нет сил спорить с ней. Ни с того ни с сего я вдруг чувствую огромную потерю; Мэгги, Уолт и я были единым целым. В течение последней пары лет мы везде ходили вместе: тайком проникали в загородный клуб ночью и воровали гольф-кары, охлаждали упаковку пива в реке, разговаривали, и разговаривали, и разговаривали обо всем на свете — от математических терминов до того, с кем встречается Джен Пи. Что теперь будет с нашей троицей? У меня как-то совсем не получается представить Питера на месте Уолта в наших дурацких приключениях.
— Я думаю, что мне нужно порвать с Уолтом, — говорит Мэгги. — Но я не знаю как. Вот что я должна ему сказать?
— Ты можешь попытаться сказать ему правду.
— Кэрри? — вкрадчиво спрашивает она. — Я бы хотела узнать, может быть, ты можешь…
— Что? Порвать с ним? Ты хочешь, чтобы я рассталась с Уолтом за тебя?
— Ну, просто подготовь его, — говорит Мэгги.
Мэгги и Питер? Я не могу представить двух других людей, которые бы меньше подходили друг другу: Мэгги — такая ветреная и эмоциональная и Питер — такой серьезный. Но может, их личности уравновешивают друг друга.
Я заезжаю на стоянку около «Гамбургер Шэк», глушу двигатель машины и думаю: «Бедный Уолт». «Гамбургер Шэк» — это закусочная, известная своими гамбургерами, украшенными сверху луком и перцем. В наших местах это считается чуть ли не высокой кухней: жители Каслбери просто обожают жареный лук и перец. Мне очень нравится, как они пахнут, а вот Уолт, который готовит лук и перец на гриле, говорит, что его тошнит от этого запаха. Он залезает ему под кожу, и даже когда он спит, ему снятся только лук и перец.
Я замечаю Уолта за стойкой около гриля. Единственные посетили, кроме меня, — три девочки- подростка с волосами, выкрашенными в разные оттенки розового, голубого и зеленого. Я уже прохожу мимо них, как неожиданно понимаю, что один из этих панков — моя сестра. Доррит ест луковое кольцо, как будто ничего не происходит.
— Привет, Кэрри, — говорит она. И нечто вроде «Как тебе мои волосы?». Она берет свой молочный коктейль и шумно осушает стакан.
— Отец тебя убьет, — предупреждаю я, но Доррит только пожимает плечами. — Иди в машину. Я буду через минуту.
— Я еще не закончила с луковыми кольцами, — невозмутимо отвечает она. Ненавижу то, как моя сестра отказывается слушаться старших, особенно меня.
— Немедленно в машину, — настаиваю я и ухожу.
— Куда ты идешь?
— Мне нужно поговорить с Уолтом.
На Уолте испачканной передник, и у него испарина на лбу.
— Ненавижу эту работу, — говорит он, прикуривая сигарету, когда мы выходим на стоянку.
— Но гамбургеры тут хорошие.
— Когда я отсюда выберусь, не хочу больше видеть ни одного гамбургера.
— Уолт, — говорю я. — Мэгги…
Он прерывает меня:
— Она не ездила к брату в Филадельфию.
— Откуда ты знаешь?
— Во-первых, как часто она к нему ездит?
Раз в год? И во-вторых, я достаточно хорошо знаю Мэгги и вижу, когда она врет.
Мне интересно, знает ли он о Питере.
— Что ты собираешься делать?
— Ничего, я думаю. Подожду, пока она порвет со мной, а я уверен, что к этому все идет.
— Может, тебе стоит самому расстаться с ней.
— Слишком, много чести. — Уолт бросает окурок в кусты. — Почему я должен суетиться, если результат все равно будет тем же?
Уолт, я думаю, немного пассивен.
— Но может, если ты сделаешь это первым…
— То спасу Мэгги от чувства вилы? Не думаю.
Моя сестра идет со своей новой люминесцентной прической.
— Тебе будет лучше, если отец не увидит, как ты куришь, — говорит она.
— Послушай, детка. Во-первых, я не курю, во-вторых, тебе стоит побеспокоиться кое о чем другом, например о своей прическе.
Пока Доррит залезает в машину, Уолт качает головой:
— Мой маленький брат ведет себя точно так же. Молодежь… Никакого уважения к старшим.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Хитрый лис
Вот мы с Доррит и дома. Бедному отцу достаточно одного взгляда на ее прическу, чтобы едва не лишиться сознания. Затем он берет себя в руки и поднимается в комнату Доррит. Чувствую я, стоит ожидать самого худшего: когда отец приходит в твою комнату для беседы, он всегда пытается тебя приободрить, но от этого ты чувствуешь себя еще ужаснее, чем до разговора. Обычно он вспоминает какую-нибудь длинную нравоучительную историю из своей жизни или пытается объяснить все происходящее с точки зрения мировых законов человеческого развития. Именно этим, уверена, он сейчас и занимается в комнате Доррит.
Дверь в ее комнату закрыта, но нашему дому сто пятьдесят лет, поэтому достаточно просто встать рядом с дверью, и ты услышишь все до последнего слова, что мы с Мисси и делаем.
— Итак, Доррит, — говорит отец. — Я подозреваю, что твои действия в отношении твоих… эээ… волос косвенно связаны с проблемой перенаселения, которая все острее встает перед нашей планетой, хотя ты и не осознаешь своей причастности к этому. Люди в густонаселенных регионах стремятся выделиться из толпы, как и ты, — это естественный человеческий инстинкт, но иногда он проявляется все более и более экстремально, и результатом становится нанесение увечий человеческому телу — пирсинг, окраска волос, татуировки… Ты понимаешь, о чем я говорю?
— Нет.
— Я имею в виду, — продолжает он, — что ты должна стараться противостоять этим глупым, ничем не оправданным инстинктам. Успешный умный человек может подавлять свои неразумные желания.
