между нами противоречия, и это именно то, что я надеялся сделать сам.

Стрэнд пожал плечами:

— Ты думаешь, Сьюард изменился? Человек, который в течение тридцати лет доказывал, что он не такой, как все, что он лишен малейших слабостей и недостатков? Трудно поверить, что полковник вдруг обнаружил, что у него есть сердце, после многих лет, в течение которых и не подозревал о его существовании.

Томас бросил на Стрэнда острый взгляд.

— Тебе не надо беспокоиться, Томас. Уверяю, что в твое отсутствие я не буду вздыхать по твоей жене, не буду пытаться соблазнить ее и сорвать поцелуй в укромном месте.

— Это меньше всего беспокоит меня, Джайлс, — ответил тот, качая головой.

— О Боже! Ты так уверен в моей честности? Не знаю, был бы я так же убежден в твоей порядочности, если бы мы поменялись ролями, — произнес Стрэнд с чуть заметным оттенком горечи.

Томас улыбнулся:

— Во-первых, ты мой друг, потому и не предашь меня. Да и Кэт не способна на бесчестные поступки. А во-вторых, если бы мы поменялись ролями, я все-таки беспрестанно преследовал бы ее, где бы она ни находилась. Если бы я оказался на твоем месте и почувствовал, что она способна полюбить меня, то этого было бы достаточно, чтобы добиваться ее расположения, несмотря на любые санкции, которые были бы предприняты в отношении меня со стороны государства, церкви и общества. — Томас почувствовал, что его слова задели Стрэнда, однако ему было необходимо убедить не только своего приятеля, но и себя в том, что никакая сила в мире не могла заставить его отказаться от его жены.

Еще есть время, решила Кэт, проскользнув в свою комнату. Томас и его гости не появятся здесь в течение ближайшего получаса.

Однако, судя по звуку мужских голосов, доносившихся из-за смежной двери, она, возможно, ошибалась. «Хорошо, — подумала Кэт, — я только найду свою сумочку и уйду. Так что они даже не узнают, что я была здесь».

Она тихо копалась в своих вещах. Сумки не было ни в гардеробе, ни в комоде. Последний раз она видела ее после того, как побывала в комнате Томаса. Черт подери! Кэт была готова ворваться в соседнюю комнату и, извинившись, забрать свою сумочку. Не могла же она пойти в кафе без единого пенни.

Кэт подошла к смежной двери и взялась за ручку.

— Значит, ты все-таки твердо решил принять предложение полковника? — послышался голос Джайлса Далтона.

— Как же иначе? Я не могу отказаться. Если останусь, то буду презирать сам себя.

От этих слов Кэт похолодела. Они прозвучали как похоронный звон и отозвались болью в сердце. Томас уезжает? Эта мысль не укладывалась в голове.

Он ее покидает! Почему?! Дрожащие ноги подкашивались, и она опустилась на пол, закрыв лицо руками. Если бы Кэт сама не слышала слова, произнесенные Томасом с такой непоколебимой убежденностью, то не поверила бы никому.

Минувшие дни были днями дружеских бесед, споров, обмена любезностями и остротами. Однако, находясь с ней в обществе, ее муж держался со всеми доброжелательно, и манеры его были безупречны. Кэт думала, что таким образом он старался вернуть былое расположение. Ведь именно поэтому он вел себя безукоризненно, не так ли? Ей очень хотелось верить в это.

Однако сейчас, когда она услышала о его отъезде, поведение Томаса выглядело совсем по-другому. Его учтивые манеры казались лишь данью вежливости. Неужели он не любил ее? Не может быть! Такую страсть, которую Томас проявлял по ночам, невозможно симулировать.

«Но почему это не могло быть притворством?» — продолжал смущать ее внутренний голос. Томас был опытным человеком в вопросах секса. Разве удивительно, что он способен вести себя так, как требует соответствующая ситуация? Возможно, просто доставлял ей удовольствие так же, как и своим прежним пассиям. Теперь становится понятно, каким образом ее муж заслужил свою репутацию ловеласа! Кэт не могла представить, что существует более страстный любовник, чем Томас.

«Но разве он когда-нибудь говорил о своей любви?» — не успокаивался внутренний голос. «И я не говорила ему о любви», — мысленно возразила Кэт.

В ее голове вертелось множество вопросов. Мысли менялись с бешеной скоростью в соответствии с тем, какое значение она придавала словам Томаса. Но больше всего ее пугало то, что муж может оказаться в опасности. Ее будущее представлялось теперь мрачным и беспросветным.

«Я не могу сейчас мыслить ясно, хотя нужно решить, что же делать. Как можно придумать что-то разумное после того, что я услышала? Разве можно стоять лицом к лицу с Томасом, страшась его ответов? Я не могу ждать, когда он уедет и бросит меня!»

Маркус отправится в Беллингкорт после полудня. Она поедет с ним, это решено.

Поднявшись на нетвердых ногах, Кэт заставила себя распрямиться. Затем подошла к письменному столу, написала записку, вызвала звонком горничную и начала доставать одежду из гардероба.

«О Боже, что я делаю?» — подумала она в отчаянии, и глаза ее наполнились слезами. Мысль о расставании терзала душу. В конце концов, Кэт не выдержала и разрыдалась.

«Да, — подумала Кэт, — было большой глупостью вернуться домой».

Она села в кресло около кровати и вытащила из прически шпильки, готовясь лечь спать.

После обеда она отправилась в свою старую спальню, которая казалась такой незнакомой и чужой. Здесь еще хранились воспоминания юности, но теперь не было ничего, что связывало ее с этой комнатой. Кэт посмотрела на улицу сквозь забрызганное дождем окно.

Она находилась в Беллингкорте уже два дня. Дождь начался в тот вечер, когда они с братом прибыли сюда, и с той поры не прекращался. Неослабевающий ливень, низвергающийся с мрачных небес, сопровождался сильными порывами весеннего ветра.

Кэт рассеянно дернула застежку своего платья. Она оставила Аннетт в Брайтоне, не желая вводить служанку в свою семью. В любом случае горничная не выдержала бы здесь и дня.

После долгой разлуки семья встретила ее с большой радостью. Только младшие братья отсутствовали и не могли приветствовать ее. Саймон на деньги ее мужа приобрел звание офицера и поступил на службу в уланский полк, а Тимон поступил в Оксфорд тоже благодаря Томасу. Кэт раньше не знала об этом. Он не сказал ей, что начал помогать ее родным еще с прошлой осени, и заставил поклясться членов ее семьи, что те будут держать это в секрете.

Томас не оставил без внимания и ее сестер. Инид должна быть представлена обществу в этом сезоне и не могла нарадоваться этому. Даже маленькая Марианна беспрерывно рассказывала об удивительной щедрости мужа Кэт.

Правда, кузина Эммалина встретила Кэт довольно сдержанно и тотчас спросила, как долго та намеревается оставаться здесь, прежде чем снова воссоединится с «добрым мистером Монтроузом». Кэт постаралась развеять ее явные опасения, уверив, что скоро вернется в Уэльс.

…Она присела на кровать и начала медленно расшнуровывать сапожки. В течение двух дней Кэт пребывала в постоянном напряжении, подвергаясь нескончаемым расспросам ее милых сестер, и так устала! Нервы были на пределе.

Этим утром Маркус повел ее осматривать поместье, несмотря на дождь, и с гордостью демонстрировал различные усовершенствования, которые он осуществил. Ферма при усадьбе и конюшни были отремонтированы. Брат с гордостью показал большое стадо пасущихся в поле овец. Оказывается, он «взял денег взаймы у мистера Монтроуза и расплачивался ежеквартально по тарифу, согласованному кредитором и заемщиком».

Кэт отцепила колье, которое Томас подарил ей в день свадьбы, и осторожно провела пальцами по гладким шарикам.

«Надень его, дорогая, и жемчужины засияют особым блеском, соприкасаясь с твоей нежной