Следующие две недели проходят как в тумане. Кажется, будто мир вокруг слегка разладился. Выезжая со стоянки, случайно разбиваю второе боковое зеркало (а ведь если честно, то водитель я внимательный и аккуратный). Забываю в «Мейси» кошелек (к счастью, его находят и сдают). По ошибке выбрасываю в мусорную корзину нераспечатанную почту Стивена (было ли там что-нибудь важное, постепенно выяснится). Но главное заключается в том, что все это время мне удается быть любящей, преданной женой и Адам ничего не замечает. Мы ведем привычную жизнь с поздними ужинами и йогой по воскресеньям. Еще немного, и злосчастный инцидент с Бреттом окончательно сотрется из памяти. Собственно, что за инцидент? Видите, я уже обо всем забыла.

Чтобы продвинуться в благородной миссии и продемонстрировать Адаму неувядающую любовь и заботу, я организовала небольшой сюрприз: заказала романтическую субботнюю ночь в апартаментах отеля «Си бриз» в Санта-Барбаре. Путеводители описывают местечко как роскошный отель у моря, окруженный пальмами и бугенвиллеями. За Тэкери присмотрит специально приглашенная няня.

— А ты уверена, что удачно выбрала отель? — спрашивает Адам. Мы мчимся по автостраде на его машине (моя все еще без боковых зеркал). — Перед тем как заказывать, надо обязательно прочитать отзывы. Читала?

— Конечно, читала.

— И посмотрела рекомендации в путеводителях?

— Разумеется, посмотрела.

— Лучше все выяснить заранее.

— Милый, все должно быть чудесно.

Автострада, ведущая в Санта-Барбару, взбирается на гору Санта-Моника. Покрытые свежей зеленой травой склоны по-весеннему прелестны. Живописно пасется скот. Кажется, мегаполис остался за спиной. Дорога круто спускается в сельскохозяйственные районы долины Окснард: ровные ряды овощей радуют глаз и душу. Огибая поля, едем к океану. Дальше шоссе повторяет линию скалистого берега.

По пути лениво разговариваем обо всем, что составляет сущность бытия: о работе Адама, о школе Тэкери, об уходе папы. Странно и непривычно, что в жизнь вошло и это печальное событие. Ну и, конечно, как всегда, обсуждаем сценарий, который Адам пишет в настоящее время.

— Нужна романтическая сцена: герой делает героине предложение. Есть идеи? — спрашивает он.

— Приглашает на вечерний пикник на пляже и маленькими свечками зажигает слова «Выходи за меня замуж», — отвечаю я не задумываясь.

— Здорово, — радуется Адам. — Отличная мысль. А как он дарит кольцо?

— Показывает на небо и говорит: «Посмотри, какая яркая звезда». Она смотрит, но ничего не видит. «Вон там», — показывает он пальцем. И в конце концов она замечает, что на пальце, которым он все время тычет в небо, сверкает бриллиант.

— Точно. Так и напишу. Гениально, Перл.

А я ничего и не придумала. Так сделал мне предложение Бретт. Мы сидели на песке на пляже в Санта-Монике и смотрели, как опускается в океан солнце. Бретт устроил шикарный пикник: салями, холодное мясо и прочие богатые белками продукты, потому что я уже была беременна Тэкери. Загородная прогулка была задумана в качестве извинения и примирения. Услышав о беременности, Бретт чуть с ума не сошел от ярости. Новость стала шоком для нас обоих. Но спустя несколько дней он пришел в себя и пригласил в небольшое романтическое путешествие. Поужинали, полюбовались на закат, а потом предались любви прямо на песке, под покровом темноты. Ко всему, что мы делали вместе, Бретт относился очень серьезно, а потому, узнав о беременности и пережив эмоциональный взрыв, решил поступить правильно. Правда, потом, когда Тэкери уже стал заметен невооруженным глазом, все изменилось. Но мы не думаем о Бретте. Думаем об идеях для киносценария.

— Может быть, мне стоит написать собственный сценарий? — рассеянно предполагаю я, пытаясь вернуться в реальную жизнь.

— Тебе? — Адам с трудом сдерживает смех. — Знаешь, это гораздо сложнее, чем кажется. Работа требует концентрации. Чтобы написать сценарий, придется сидеть на одном месте дольше, чем двадцать секунд.

— По-твоему, я не способна сконцентрироваться на одном предмете дольше, чем на двадцать секунд?

— По-моему, сочинять сценарий — не совсем то же самое, что бегать туда-сюда, выполняя поручения Стивена. Требуется настойчивость.

Он что, хочет сказать, что я недостаточно умна? Готова поклясться, что так оно и есть. Чувствую, как начинаю заводиться, но сражаться не хочется. Мы выбрались на приятную прогулку. К тому же вполне возможно, что Адам прав.

Отель не обманул ожиданий. Номер светлый, просторный, с аккуратно побеленными стенами и балконом, с которого открывается вид на пляж и высокие стройные пальмы. Дизайн номера скучноват: светлая мебель, бежевое покрывало на кровати, нейтральные картины на стенах — на всех почему-то изображены фрукты.

Наверное, так безопаснее. Но Адам любит опрятность и традиционность. Мы арендуем кабинку для переодевания и устраиваемся возле бассейна. Лениво потягиваем коктейли, я дочитываю роман «Любовь в полдень». Вечером идем в ресторан, едим омаров и пьем вино — слишком много вина. Возвращаемся в номер и мгновенно засыпаем.

Но сейчас за окном брезжит нежно-розовый рассвет, а сквозь открытую дверь балкона в комнату залетает влажный соленый воздух. Адам просыпается.

— Дорогая, — зовет он и привлекает к себе привычным движением. Продолжение представить нетрудно. Даже в полусне я отстраняюсь. После того знаменательного дня с Бреттом близости с Адамом не случилось еще ни разу. Прикосновение кажется неуместным, неприятным. Рука прожигает бедро, хочется сорвать с себя кожу. Выскакиваю из кровати и торопливо шлепаю в ванную.

— Эй, может быть, все-таки вернешься? — зовет Адам минут через десять. Смотрю в зеркало и ненавижу себя.

«Постарайся себя пересилить, — говорю я отражению. — Ты перед Адамом в долгу».

Первые ночи с Бреттом оказались настолько необузданными, что порой становилось страшно. Страсть доходила до сумасшествия. Мир превратился в абстракцию, в расплывчатое нечто. Со временем безумие слегка поблекло, но чувства, которые пробуждал любимый, сохранились и приходили снова и снова. Я и сейчас все помню. Его объятия. Уверенные прикосновения. Страстное обладание. Одно дыхание — и я снова с ним.

Познакомившись с Бреттом, поначалу я ему не доверяла. С какой стати этот яркий, неотразимый парень заинтересовался заурядной, ничем не примечательной девушкой? Я же не сказала ему, что мой отец — Гевин Сэш. Он продолжал считать, что меня зовут Перл Джава. Разве без Гевина Сэша во мне было что- нибудь интересное? Ровным счетом ничего. Даже не блондинка. Всего лишь невысокая брюнетка, которая работала помощницей агента. Пустое место в городе, где каждый — яркая личность.

— Красота сияет изнутри, — заявил Бретт на втором свидании. — А ты сияешь и изнутри, и снаружи. — Я даже не поверила, что слова относятся ко мне. Захотелось обернуться и посмотреть, с кем же он разговаривает на самом деле.

Потом решила, что парень узнал, кто мой отец. Нет, не похоже. Никаких признаков поклонения идолу.

— По-моему, ты очень забавная, — сообщил Бретт на третьем свидании. Прежде никто не говорил мне таких слов. Должно быть, он думал о какой-то другой девушке. Попыталась понять мотивы: чего хотел от меня этот человек? Не мог же восхищаться искренне, особенно здесь, в Голливуде.

— Почему я тебе нравлюсь? — наконец спросила прямо.

— Потому что ты красивая, умная, сексуальная, забавная и любишь людей.

— Да, но…

— И совсем себя не ценишь. В этом-то и кроется секрет.