одновременно расширили значение ньютоновской модели физического мира. Один из весьма активных практических преобразователей мира Иоганн Гутенберг сумел прославить свое имя и добиться колоссального успеха благодаря систематизации и суммированию опыта предшественников. До него уже было известно много принципов печатания книг, например путем ксилографии. Однако именно он ухитрился объединить достижения предыдущих исследователей и организаторов мануфактур с тем, чтобы путем использования наборной формы прийти к созданию печатного станка. «Его заслуга заключается, главным образом, в том, он объединил все элементы печатания в эффективную систему производства. […] Он создал полный промышленный процесс», – заключает исследователь вклада отдельных личностей в развитие цивилизации Майкл Харт.
Ленин стал знаменитым в радикальных кругах только тогда, когда смог убедить, что он развил идеи своих более известных предшественников: Маркса, Энгельса, Плеханова. Имидж предшественников, как золотой песок на приисках, открывает старателям новые, порой невероятные возможности.
Роберт Дилтс назвал способность гениев использовать опыт предшественников одной из самых значимых. И описал, как у них это получалось: «Вместо того чтобы просто опровергать существующие интерпретации, выдвинутая гением новая интерпретация включает в себя все предшествующие объяснения и придает им смысл, добавляя при этом детали, которые раньше не были объяснены».
Использование опыта предшественников имеет порой решающее значение. По прошлому сверяется будущее.
Саймонтон, изучивший творческое наследие 2012 выдающихся мыслителей, пришел к удивительному и парадоксальному заключению: эти деятельные и талантливые творцы находились под влиянием идей предшественников, а их собственные достижения являлись символами мыслительного синтеза и оригинального представления уже реализованного или близкого к реализации опыта человека. Синтезируя прошлое, они не просто что-то копировали, но получали уникальную пищу для размышлений, которую могли нанести на трафарет своего времени, вынести самые благодатные зерна из прошлого, чтобы дать им возможность прорасти в будущем.
Яркий пример использования опыта предшественников упоминает литературный критик М. Ермолаев: «Если вчитаться в главу о белой дьяволице из романа «Леонардо да Винчи» [Дмитрия Мережковского], в сцену полета молодой женщины на шабаш ведьм, – не напомнит ли она нам другую знаменитую сцену?» Конечно, обозреватель намекает на Маргариту Михаила Булгакова. Однако для нас тут важно не столько зафиксировать факт возможного копирования идеи, сколько возможность ее обновленного представления. В самом деле, при всем почтении к роману «Леонардо да Винчи», в булгаковском произведении эта идея выписана более основательно; являясь одной из основных сцен, в отличие от второго плана Мережковского, идея приобретает не только новую остроту и блеск, но становится совершенно самостоятельной, передовой мыслью.
Точно такая ситуация наблюдается с использованием Айседорой Дункан босоногого танца эллинов. Отменно зная культуру и обычаи Древней Греции, хитроумная танцовщица предложила новое звучание старой музыки; римейк оказался столь впечатляющим, что уже никто не вправе заподозрить ее в плагиате.
Подлинно крупные личности всегда демонстрировали отказ от повторения кого-либо; они прекрасно осознавали: копирование – это смерть всякому начинанию. При всем желании упрекнуть в копировании Мэрилин Монро необходимо заметить, что она сумела показать миру столь яркий колорит и столь уверенное игнорирование опасности перейти черту дозволенного, что ее образ мгновенно затмил облик примитивной красотки Джин Харлоу, на который актриса ориентировалась во времена своего становления.
Правило семнадцатое.
Наличие исключительных, индивидуальных черт, которые играют роль визитной карточки собственного имени
Никогда не снимаемая бабочка Фрейда, всегда всклоченные волосы и «неопрятность» Эйнштейна, сумасбродства Дали на самом деле являлись не чем иным, как дополнительным способом остаться в памяти.
Каждый выдающийся человек поработал над тем, чтобы иметь свою собственную визитную карточку. Она не всегда согласуется с созданным им символом (как «помятость» Альберта Эйнштейна с его теорией относительности), но она присутствует почти в каждом случае встречи с неординарным талантом. Это то, что позволяет не спутать гения ни с кем иным, его выпуклая форма, самый яркий мазок на картине его личности.
У Антона Чехова это способность к краткости и лаконичности изложения мыслей («Краткость – сестра таланта»). У Сергея Есенина — его пьяные выходки и дебоши с разбитой мебелью в дорогих отелях. У Николы Теслы — странная, кажущаяся патологией фобия грязных рук и такая же поразительная любовь к голубям. У Федора Достоевского такая черта проявляется в ужасном, порочном стремлении к азартным играм. У Елены Блаватской — бесспорный талант медиума. У Исаака Ньютона отличительной чертой выступает его девственность. Визитная карточка Коко Шанель — ее неспособность любить, проявляемая на фоне любвеобильных, эксплуататорских отношений с мужчинами. Рихард Вагнер — одержимый вампир-разрушитель в музыке и создатель самой длинной оперы. Жанна д'Арк — воинственная дева. Стефан Цвейг выступает глубочайшим и тончайшим мастером, совершившим с женой двойное самоубийство. Екатерина Вторая — любительница телесных услад. Ги де Мопассан, понятно, патологический гуляка. Василий Кандинский — художник с «цветным слухом». И так далее. Этот список бесконечен. Но определенно каждый мог бы быть узнан по одной лишь черте, без упоминания имени.
Подведение итогов Гений – это всегда вызов существующим стереотипам, мнениям, привычному восприятию чего-либо устоявшегося. Сначала гений сотрясает общество, как гигантский подземный толчок, вызывая на себя огонь внимания. Затем это новое ассоциируется с его именем.
Чаще всего гения, победителя, лидера выдает система. Она кроме тайной приверженности матрице («идея – воля – технологии внедрения идеи в массовое сознание») содержит еще принципы и правила. Гении, выдающиеся личности – это те люди, чье состояние сознания приведено в соответствие с внутренними желаниями и импульсами.
Каждый может достичь такого состояния. Для этого следует пользоваться правилами победителей. И если даже это не будет путь нового гения, то наверняка на свет появится заметный мастер. А еще человек, живущий в согласии со своими устремлениями. Имеющий жизнь, наполненную сакральным смыслом.
