Оставив счастливых влюбленных, Люся отправилась в Москву. Уже въезжая в город, она вспомнила о неприятном поручении Безбородовой, полученном в субботу. И решила разделаться с ним как можно скорее и забыть. А то так и будет «должок» весь день над душой висеть!

Люся легко нашла нужный дом по памяти. Его двор был до отказа забит машинами, так что г-же Можаевой пришлось проехать еще немного и припарковаться у следующего корпуса. Прямо из машины она позвонила по мобильному Зайцевым. К счастью, Ленкины родители оказались дома и разрешили Люсе подняться в квартиру.

Г-жа Можаева многократно извинялась за беспокойство — намного больше, чем того требуют приличия. Наконец родители открыли перед ней дверь в комнату Леночки.

— Проходите, смотрите. Вот ее письменный стол. Она обычно все бумаги в нем хранила. Ищите. — И мать Зайцевой встала в дверях, скрестив руки.

Люся принялась выдвигать ящики стола и перебирать бумаги. Бумаг оказалось ужасно много: рефераты, контрольные, какие-то распечатки потешных историй из интернета и рассказов Алекса Экслера, вырезки из журналов и прочая бумажная канитель.

Примерно полчаса Люся копалась в макулатуре и в конце концов развела руками:

— Не могу найти нужных документов! Может быть, Лена их не распечатала и хранила в компьютере? — И г-жа Можаева с надеждой уставилась на комп на зайцевском столе.

— Ну, в этом я вам ничем помочь не могу, — сокрушенно покачала головой родительница. — Я даже не знаю, как эта штука включается. Лена сама эту игрушку купила и одна ею пользовалась. Если вы умеете обращаться— поищите.

Люся нажала на стартовую кнопку, машина низко загудела и начала загружаться. Компьютер был не сильно новый — второй «пентиум». На нем еще стоял Windows 98. «Да, теперь такое барахло даже за 300 долларов вряд ли кто возьмет», — про себя прикинула остаточную стоимость техники г-жа Можаева.

Как будто подслушав ее мысли, мать Лены спросила:

— Может быть, посоветуете, сколько этот компьютер может стоить, если его продавать?

— Уфф, — тяжело вздохнула Люся. — Боюсь, что немного — долларов триста. К тому же монитор уже старый, теперь у всех жидкокристаллические. Словом, овчинка не стоит выделки.

— Но для нас это вполне приличные деньги. Полторы учительских зарплаты. У вас случайно нет знакомых, которые могли бы заинтересоваться?

Люся наморщила лоб, перебирая всех своих знакомых. Пожалуй, желающих не найдется. Разве что она сама? Ведь у г-жи Можаевой до сих пор не было компьютера, а ведь это было бы так удобно для Наташки, если бы Люся отдавала ей переводы аккуратно отпечатанными на принтере, а не на маминой печатной машинке. Может, купить? За новый комп штуку баксов выкладывать — жаба задушит, ведь он ей не очень-то нужен, да и ни к чему ей навороченная тачка с мощным процессором и крутой видеокартой. Ведь Люся не собирается играть в какие-нибудь дурацкие игрушки или смотреть кино на компьютере. Ей нужна просто более совершенная печатная машинка.

Заметив напряженную мыслительную деятельность на лице г-жи Можаевой, мать Ленки заметно подобрела: сразу видно, человек действительно думает над тем, как помочь, а не станет отделываться отговорками.

— Вы знаете, есть один персонаж, которому именно такая машина может подойти. Я поговорю с ним сегодня и позвоню, если что. — Люся решила сразу не принимать столь ответственного решения, а немного подумать.

— Хотите, я вам чаю принесу? — раздобрилась г-жа Зайцева-старшая. — С вареньем. Вы какое предпочитаете: клубничное или из крыжовника? Сама варила.

— Клубничное — было бы здорово! — обрадовалась Люся, мельком взглянув на часы.

Уже почти двенадцать, а она сегодня по-настоящему еще ни разу не перекусила. Только кофе с бутербродом у Смирнова.

Зайцева-старшая отправилась хлопотать на кухню, а перед Люсей засветилась стандартная заставка с белыми облаками на голубом, а потом на синем фоне появились ярлыки. Люся полезла в папку «мои документы». В ней обнаружились новые разделы: «институт», «работа», «фотки», «приколы», «экслер», «анекдот. ру», «переписка».

Г-жа Можаева прекрасно понимала, что, по идее, ей следует заглянуть в папочку «работа», но она щелкнула мышкой на другой — с надписью «переписка».

Конечно, это не хорошо — читать чужие письма. И когда-то, в детстве, г-жа Можаева это прекрасно осознавала. Но еще тогда же, в раннем возрасте, она поняла, что никогда не сможет побороть эту свою маленькую слабость — неудержимую тягу засунуть носик в чужие дела. О! Люся была патологически любопытна! Она интересовалась всем, что ее не касалось. Особенно волновали ее воображение письма с надписью «лично» или «лично в руки». Еще будучи пионеркой, она приходила домой раньше родителей. И, пока те пропадали на службе, вынимала почту. И если в ящике оказывался конверт!.. Люся с дрожью в руках бросалась на кухню и ставила кастрюльку с водой на плиту. Нет, не для того, чтобы сварганить макароны — перед любопытством отступали все остальные чувства, включая голод. Просто Люся научилась вскрывать корреспонденцию над горячим паром. Она прочитывала письма, а потом аккуратненько заклеивала их обратно. Рыться в отсутствие родителей в их бумагах было высшим наслаждением для маленькой Людочки. Никакого особого компромата или волнующей семейной тайны за многие годы эта перлюстрация так и не принесла. Так, по мелочи…

Однажды маме написал какой-то поклонник юношеских лет, чуть ли не первая любовь. Дядечка писал, что развелся со своей женой и теперь был бы не прочь «закрутить все сначала». Да отцу однажды пришло письмо из какого-то журнала, куда он тайком от семьи послал свои стихи. Папе в письме доходчиво объяснили, что поэт из него — как из рыбы зонтик, и посоветовали больше внимания уделять своей основной профессии — бухгалтерии.

восклицал папаша в своем нетленном опусе. Люсеньке стихи очень даже понравились, но тетка из журнала сочла их «подражательскими». Отец тогда сильно расстроился и так и не дал матери прочитать