В Пентагоне — на стоянках как всегда не было место, это означало, что русские в очередной раз что-то замышляют. Приткнуть машину удалось только за КП, в неположенном месте — под стеклом оставили карточку, чтобы не нарваться на штраф. Документы у них проверили дважды: первый раз на входе, второй раз — перед входом в сектор, занятый командованием USSOCOM. Там была своя охрана, пусть из военных полицейских, как и везде — но выглядела она весьма внушительно.

Марка Вебера, один из офицеров USSOCOM, который входил в комиссию по Афганистану, и к которому всегда можно было обратиться с маленькой просьбой — они нашли в ситуационной комнате, он разговаривал с каким-то бригадным генералом внушительного вида. Авратакис подождал, пока он в очередной раз по привычке осмотрится, махнул рукой. Вебер кивнул, плавно закруглил разговор, и через несколько минут уже подошел к ним, поднявшись по лестнице.

— Что тут у вас происходит? Выглядит как улей, в который ткнули палкой.

— Получены новые сведения. Русские собираются сбить американский самолет американским же ракетным комплексом Стингер в одной из стран Залива. Мы сейчас активируем все, что у нас есть, чтобы прикрыть аэропорты. А у вас что?

— У нас есть пропавший агент. Слышал?

— Да… — Вебер помрачнел.

— Какого черта его никто не прикрывал?

— Это не так просто.

— Черт возьми, а что там сложного?! — взорвался Авратакис — выделить пару крепких парней на подхвате?

— Эй, а как эти парни, по-твоему, должны работать в Афганистане! Не зная языка, не имея даже нормальной исходной информации. Там сейчас осиное гнездо! По нашим данным, русские сейчас создают дивизию специального назначения. Дивизию! Люди Масуда видели многих из нас, они учились в наших лагерях и знают, как мы работаем. Черт возьми, а почему бы вам не замочить Масуда, как русские замочили уль-Хака?!

— Извини — Гас похлопал маленького спецназовца по плечу — извини.

— Да ничего. Я понимаю, что это проблема, но не надо винить в ней только нас.

— Я и не виню. Найдется кофе?

В кабинете Вебера — кофе нашлось, и даже в достаточном количестве. В углу — на стене, на пыльном пуштунском ковре, который хозяин кабинета купил на приграничном рынке западнее Пешавара в восемьдесят седьмом — висел автомат АК-74, подаренный моджахедами. Скорее всего — ни одного из дарителей этого уже не было в живых.

— Я слышал, это был еврей?

— Эмигрант из Израиля — неохотно подтвердил Авратакис — местные евреи уже трясут задницами по кабинетам.

— Почему бы им не отправить туда Саарет Маткаль[78]?

— Очень смешно…

Гас одним глотком допил кофе, стукнул бокалом об стол, намекая, что не отказался бы от еще одной порции.

— Что есть у вас? Мне надо знать?

— Немного. У нас есть кое-какие независимые от вас контакты, в частности в Карачи. Прошла информация, что в Афганистане был очень серьезный бой и захвачен американец. Живым.

Авратакис наклонился вперед.

— Ты уверен, что живым?

— Ни в чем нельзя быть уверенным сейчас. Но парень, который говорил об этом — сказал, что русские взяли кого-то живьем.

Это было очень важно. Информация, которая пришла из одного источника не может считаться информацией. Для того, чтобы она считалась информацией, нужно хотя бы одно независимое подтверждение. Сейчас у Авратакиса их было два — информацию московской станции ЦРУ подтвердили источники военных и китайская резидентура в Пакистане. После того, как русский медведь проснулся и рассвирепел — Китай имел все основания опасаться за собственное будущее и шел на сотрудничество с американцами.

— Что ты хочешь от нас?

— Этого парня надо освободить. Мы слишком часто стали проигрывать.

— Как ты себе это представляешь?

— Как? Возьми несколько крутых парней, которые просиживают здесь штаны и качаются как культуристы и направь их туда. Как в Рэмбо-III.

— Это не фильм. И в Мэриленде — найдется куда больше ублюдков, без толку протирающих штаны.

— Уровень Е[79] никогда не пойдет на это.

— Тогда Управление поставит вопрос о том, какого черта специальные силы подчинены местным пердунам и для чего они созданы, если мы боимся их использовать.

Вебер внимательно посмотрел на наглого ЦРУшника. Нельзя сказать, что у них были плохие отношения, они делали одно и то же дело и стремились к одному и тому же — разрушить Советский союз. Более того — они работали в одной команде. Но сейчас — Вебер был раздражен наглым напором гражданского, ЦРУшника. Пусть и знал его не один год.

— Ты уверен, что президент встанет на вашу сторону?

— Черт возьми, Макс, о чем мы говорим вообще! — взорвался Авратакис — я тебя не узнаю! Красные трахают нас, как хотят, а мы боимся дать им как следует по морде!? Наш парень в плену и я хочу его оттуда вытащить! Вот и все, что я хочу, я пришел сюда не торговаться за бюджет или ради другой подобной хрени. Просто помоги мне, вот и все!

Майор Вебер задумался.

— Есть здесь один парень… На одну ступень выше меня, но толковый офицер. Он здесь в командировке… я его приведу и потолкуете. Может быть, придется слетать в Форт Брэгг или в МакДилл[80]. Есть пара свободных дней?

Авратакис улыбнулся.

— После вояжа на Восток — хоть неделя…

— Тогда он тебе позвонит. Но не сегодня.