пораженный жуткой картиной.

В машине сидел скелет. Выбеленные солнцем и дождями кости рук его лежали на приборной доске. Туловище было прикручено к раме сиденья колючей проволокой. Череп держался на воткнутом между ребер, вдоль позвоночника обрезке арматуры. Шутник, усадивший мертвеца за руль, проделал свой страшный фокус очень тщательно. Даже нижнюю челюсть закрепил с помощью обрывка полиэтилена. Пустые дыры глазниц уставились на непрошеных гостей. Вербицкий почувствовал, как по спине побежали мурашки.

– Вера, кто это сделал?

– Не знаю, – пожала плечами девушка. – Но фантазия у него работает не в том направлении. Нам надо быть начеку.

Больше всех скелет заинтересовал Багра. Он выдернул из ножен тесак и в несколько взмахов прорубил дорожку к кару. Приблизившись, осмотрел скелет и обернулся.

– Кто-то размозжил ему череп!

– Ясное дело, – буркнул Талаш. – Этот водила, сто пудов, не умер на рабочем месте от сердечного приступа. Пугало, мать их так, для нас устроили.

Устроили… От того, что Талаш говорил о «них» во множественном числе, Вербицкому стало не по себе. И где же они? Прячутся, выжидают удобного момента, чтобы напасть и разделаться с маленьким отрядом смельчаков?

Марат осмотрелся. Заводские корпуса обступали их со всех сторон. Хотя они и отличались размерами и количеством этажей, но имели одну общую черту: черные зияющие провалы окон. Именно оттуда за группой могли наблюдать таинственные и жестокие обитатели этого места. Надо бы поскорее убраться отсюда. Все равно куда – в поле или в лес. Лишь не видеть зловещих зданий и не чувствовать, что за тобой следит множество глаз. Неожиданно снайпер Дима уселся на траву, развернул свой сверток, разложил на брезенте детали снайперской винтовки и неспешными, заученными движениями принялся ее собирать.

Посмотрев на него, Талаш снял рюкзак с плеча.

– Привал. Пятнадцать минут. Перекусим здесь. Боюсь, что потом такой возможности не представится.

Желающих перекусить не нашлось. Обстановка, как видно не способствовала выделению желудочного сока. Марат и Вера устроились неподалеку от Димы, который уже успел присоединить к собранной винтовке сошки.

Талаш не случайно дал снайперу время на сборы. Вербицкий слышал о том, что у людей обделенных одним органом чувств, обостряются все остальные. Дима не мог говорить и слышать, но, по всей видимости, обладал отличным зрением. Он что-то увидел в руинах цехов и складов. Что-то или кого-то.

Вербицкий еще раз осмотрелся. Никого. Ничего. Он уже собирался повернуться, чтобы взглянуть в другую сторону, как вдруг, краем глаза заметил какое-то движение в окне второго этажа. Силуэт. Человека или животного. Рассмотреть детали Марат не успел, но был твердо уверен – независимо от принадлежности к тому или иному виду, с существом было что-то не так.

И тут с противным скрипом открылась одна из дверей двухэтажного здания. В проеме стоял рослый, обнаженный до пояса мужчина. Непомерно длинные его руки опускались ниже колен. Широкая грудь, мощные мускулистые ноги, штаны с бахромой лохмотьев. Кожа мужчины была красной, словно воспаленной. Глаза, две узких щелочки, уставились на людей, а губы раздвинулись, чтобы издать странный, гортанный звук.

– Гр-р-р. А-а-ах! Тан-ра… Йе-е-ех. Гр-р-р.

Казалось, существо пытается что-то сказать, но язык плохо ему повинуется.

Дима опустился на одно колено. Приставил приклад «плетки» к плечу и приник правым глазом к окуляру.

Неандерталец. Вербицкий вдруг сообразил, что лучшего названия для этого существа и придумать нельзя. Неандерталец или троглодит.

Существо почувствовало опасность. На шаг отступило вглубь здания и наклонило абсолютно лысую голову.

– Гр-р-р…

И тут произошло невероятное. Кожа, обтягивающая череп, взбугрилась. Заходила ходуном, словно мозгу троглодита стало тесно внутри черепа. Уродливые вздутия покрыли всю голову и лицо. Глаза исчезли в складках красной кожи, а рот наоборот растянулся до самых ушей. Монстр резко вскинул голову.

– А-а-а-а! Йе-е-е-ех!

Он кого-то звал. Набрал в грудь воздуха, чтобы повторить боевой клич, но не успел издать ни звука. Щелкнула винтовка Димы. Из ствола ее вылетело облачко дыма и на лбу чудища появилось круглая дыра. Кровь залила лицо троглодита. Он покачнулся, инстинктивно ухватился за ручку двери и рухнул на спину.

– Головач! – крикнул Талаш. – Они охотятся стаями. Приготовиться к бою!

Марат сдернул с плеча «дробыш». Талаш был прав насчет стаи. Во всех окнах появились дружки убитого Димой чудища, но не это было главным. Вокруг зашевелились кусты. Всего в нескольких метрах Вербицкий увидел головача, который передвигался на четвереньках, как собака. Марат собирался выстрелить, но Багор его опередил. Очередной прыжок стал для монстра последним. Автоматная очередь разорвала ему грудь. Чудище рухнуло в траву и задергалось в агонии.

Два. Всего два головача были убиты. Мизерное достижение, если учесть то, что из всех щелей и дыр выпрыгивали новые и новые монстры.

Воздух наполнился запахом пороховых газов. Сквозь застилавший глаза дым Вербицкий видел, что стреляют все. Вот только результативность была почти нулевой – паника сделала свое дело. Да и головачи стали осторожнее. Уже не перли на рожон, а методично окружали маленький отряд.

Единственным, кто не потерял голову в этой суматохе, был Дима. Он опустился на одно колено и, держа винтовку на весу, тщательно прицеливался. Хлопки выстрелов его «плетки» тонули в общем шуме, но Вербицкий видел, как после каждого нажатия Димой курка на землю валился очередной монстр. После этого глухонемой разворачивался и ствол его винтовки находил новую цель.

Пример снайпера вдохновил Марата. Хватит, черт побери, впустую лупить по кустам, лишь для того, чтобы заглушить грохотом выстрелов свой страх. Шумом горю не поможешь. Надо успокоиться и целиться тщательнее.

Вербицкий так и поступил. Снял палец с курка. Осмотрелся и отыскал нужную цель. Один из мутантов был ближе остальных. Каким-то чудом крупному головачу удалось избежать внимания остальных стрелков. Вербицкий поднял «дробыш» на уровень глаз. Поймал в прицел бугристую, пульсирующую голову мутанта. Ба-а-бах! Из дыры в черепе головача ударил фонтан крови. Чудовище вытянуло свои длиннющие руки вперед, сделало два шага и повалилось в кусты. Отлично. Теперь вон тот, размером поменьше, но слишком наглый. Вербицкий опять прицелился, но выстрелить ему помешал крик. Такой громкий и протяжный, что ему удалось заглушить выстрелы.

Марат не сразу сообразил, что кричит Вера. А когда наконец-то понял, драгоценное время было упущено. Один из головачей, в отличие от своих собратьев, действовал исподтишка. Он подкрался к Вере ползком. Мощные, похожие на перекрученные канаты руки, схватили девушку за щиколотки. Рывок. Вера рухнула на землю, выронила автомат. Напрасно она цеплялась за траву в попытке удержаться – головач был сильнее. Новый рывок и девушка исчезла в зарослях. Лишь по дергающимся верхушкам кустов можно было проследить, куда головач тащит Веру. В черный зияющий провал ворот большого, окруженного земляной насыпью склада.

Не раздумывая ни секунды, Вербицкий рванулся к кустам, но тут на его плечо легла чья-то рука. Марат обернулся. Талаш. Шрам на его лице поменял свой цвет с белого на багровый. Он пытался что-то сказать, перекричать шум. Однако Вербицкий так ничего не понял. Просто оттолкнул Талаша и ринулся вслед за Верой. Напрочь забыв о том, что всего минуту назад сам призывал себя к спокойствию. Плевать на здравый смысл. К черту логику, инстинкт самосохранения. Лапы этих чудищ не должны касаться любимой!

Из-за кары прямо на Вербицкого вылетел головач. Так стремительно, что сам наткнулся животом на