Поодаль, на стульчике, сидела темноволосая женщина на вид лет сорока. Она была красивой, ухоженной и, без сомнения, гораздо более чувствительной к мужским чарам, чем вставшая в дверях Магдалена Карловна. Брагин решил сделать ставку на эту брюнетку. На коленях у красавицы лежал блокнот, пальцы сжимали авторучку. Брагин отметил идеальный, хотя и неброский маникюр, овальную форму ногтей. Ножки у брюнетки действительно красивые. Не то что у этой… овчарки.

– Лена, ты можешь идти, мы сами справимся, – сказал сидящий за столом мужчина. Магдалена Карловна кивнула и ушла.

– Садитесь, – предложили Брагину.

– Вы и есть Быль? – спросил он, оседлав стул. Брагин намеренно вел себя развязно, показывая, что он никого и ничего не боится.

Брюнетка замерла и подняла голову.

– Что вы имеете в виду? – спросил мужчина.

– Это вам я теперь должен?

Они с брюнеткой переглянулись, та что-то записала в блокноте.

– Анатолий Борисович, вы способны адекватно оценивать реальность?

– Ты это о чем, мужик? – напрягся Брагин.

– Давайте-ка для начала познакомимся, – улыбнулся тот. – Меня зовут Марк Захарович. Марк Захарович Ройзен.

– Э, нет! – Брагин встал. – Мы так не договаривались! Зови сюда хозяина, слышишь?! Я буду говорить только с ним!

– Присядьте, пожалуйста. Выслушайте меня до конца.

Брагин нехотя сел. Что еще за бред? Какой такой Ройзен? Главный палач Кузьмича, что ли? Пыточных дел мастер? А лицо интеллигентное, как у какого-нибудь профессора!

– Дело в том, что вы, Анатолий Борисович, серьезно больны, – мягко сказал Ройзен. Брюнетка кивнула.

– Интересно, чем? – хмыкнул Брагин. – Поноса с утра не было, голова тоже не болит. Я вроде вчера не пил.

– У вас небольшое психическое расстройство.

– Шутишь? – расхохотался Брагин.

– Навязчивая идея. Вас, дорогой мой, доконали долги. И вы решили, что вас будут пытать, чтобы вышибить деньги.

– А разве нет?

Брюнетка вздохнула и что-то вновь записала в блокноте.

– Можно вопрос? – Ройзен по-птичьи нагнул голову к плечу.

– Валяй!

– Зачем вы яблоко под подушку спрятали?

– Следили, значит, суки! Повсюду у вас камеры понатыканы! Что, и в сортире за мной шпионите?! Какого цвета у меня говно?!

– Спокойнее.

– Суки! – заорал Брагин и вскочил.

Брюнетка побледнела и тоже встала.

– Софья Львовна, сядьте, – тихо сказал Ройзен. – И вы, Брагин, тоже. Мы не договорили.

– Значит, вот они какие, ваши методы! – скрипнул зубами Брагин и пнул ногой стул. Доктор Ройзен следил за ним с интересом. – Суки! – повторил Брагин, но все-таки сел. План побега еще не созрел, и ему нужен союзник. Лучше союзница. Из-за брюнетки он и остался. Как ее? Соня? Соня, Сонечка.

Она тоже села.

– Продолжим, – сказал Ройзен. – Итак, у вас случилось небольшое психическое расстройство. Родные забеспокоились.

– Так вот кто решил оттяпать мою квартирку! – сообразил вдруг Брагин. – Дочка! Конечно! И ее мамаша, эта законченная идиотка, с которой я, на мое счастье, давно развелся! Ну, суки! Сообразили!

– Родные беспокоятся о вашем здоровье, – с нажимом произнес Ройзен. – И как я вижу, не напрасно.

– Не дождетесь! – взвыл Брагин и вновь вскочил.

– Ну что вас, вязать? – поморщился Ройзен. – А я ведь хотел предложить вам свободу перемещения в обмен на послушание. Сколько можно в туалет под конвоем ходить?

– Значит, вы меня не будете запирать в комнате? – обрадовался Брагин.

– Это не тюрьма. Но вы должны вести себя адекватно. Вы же считаете себя нормальным?

– Еще бы!

– Тогда сядьте.

Брагин в который уже раз сел.

– Вы пробудете здесь месяц.

– Месяц?! – ноги, как пружины, сами выстрелили вверх.

– Да что ж вы как ванька-встанька? Никакого сладу с вами нет, Анатолий Борисович. Придется позвать Магдалену Карловну. С первого раза у нас не получилось. Жаль.

– Да пошли вы!!!.. – заорал Брагин.

Тут же появились овчарка и охранник. Он схватил стул и кинулся на них. И не заметил, как его вырубили.

– Отнесите-ка его в процедурную, – велел Ройзен. – Но ничего с ним не делайте. Пусть полежит, придет в себя. Сложный экземпляр.

Брагина положили на носилки и унесли.

– Что скажете? – доктор Ройзен посмотрел на Софью Львовну.

– Типичный шизофреник.

– Это не шизофрения, – покачал головой Марк Захарович. – Вот он сейчас очнется в процедурной, и, как вы думаете, что будет?

– Решит, что его принесли в пыточную. Вышибать долг, – улыбнулась она.

– Правильно. Надо предупредить Магдалену Карловну.

Доктор Ройзен вышел.

…Брагин открыл глаза. Он лежал на кушетке, пахло какой-то медициной, то ли формалином, то ли фурацилином. Мерзкий, отвратительный запах. На столе на салфетке были разложены инструменты. Клещи, щипцы, огромные шприцы и еще какие-то блестящие штучки.

– Ну-с, начнем, – потирая руки, сказал Ройзен. – Что, сволочь, долг отдавать будешь? – и взялся за клещи.

– А-а-а-а!!! – нечеловеческим голосом заорал Брагин.

Софья Львовна вздрогнула. Похоже, пациент очнулся. Вернулся профессор Ройзен, лицо у него было хмурым.

– Все еще хуже, чем я думал.

– Вы сделали ему укол?

– Пришлось.

– Я слышала, как он кричал. Это что-то нечеловеческое.

– Будто вы в первый раз такое слышите, – усмехнулся Марк Захарович.

– Нет, но знаете ли… – она поежилась. – Отвыкла. Я вот уже десять лет не работаю по прямой своей специальности. Психотерапия – это другое. Там все пристойно.

– Понимаю. Пациентки в основном истеричные богатые дамочки и пресыщенные бездельники, или же их детки, которые от скуки едят без остановки и, значит, жиреют. Все лечение – выгнать в поле с тяпкой, с лопатой, чтобы напахались как следует. Тогда и дурь из головы выйдет. И вес сам собой нормализуется. А они хотят психотерапии-и-и-ию… – протянул доктор Ройзен.

Софья Львовна смотрела на него с удивлением. Что он такое говорит?!

– Пошутил, – улыбнулся Ройзен. – Ну-с, продолжим. Возьмем случай попроще. Только снимите, пожалуйста, халат. Не будем сразу ее пугать.