легкой контузией.

Заговорщики в Берлине ждали убедительных доказательств смерти Гитлера, но так и не дождались. По этой причине сигнал к началу военного этапа переворота – «Валькирия» не подавался до 4 часов дня. Опоздание с началом операции лишило заговорщиков всех шансов на успех.

Совсем незначительная группа честолюбивых, безответственных и в то же время жестоких и глупых офицеров состряпали заговор, чтобы уничтожить меня и вместе со мной штаб верховного главнокомандования вермахта.

Бомба, подложенная полковником графом фон Штауфенбергом, взорвалась в двух метрах справа от меня. Взрывом были серьезно ранены мои верные и преданные сподвижники, один из которых погиб. Сам я остался совершенно невредим, если не считать несколько незначительных царапин, ожогов и ссадин. Я рассматриваю это как подтверждение миссии, возложенной на меня провидением…

Круг этих узурпаторов очень узок и не имеет ничего общего с духом германского вермахта и прежде всего германского народа. Это банда преступных элементов, которые будут безжалостно уничтожены.

Поэтому сейчас я отдал распоряжение, чтобы ни одно военное учреждение… не подчинялась приказам, исходящим от этой шайки узурпаторов. Я приказываю также считать долгом каждого, кто отдает или исполняет такие приказы, арестовывать, а если он оказывает сопротивление, расстреливать на месте…

На этот раз мы сведем с ними счеты так, как это свойственно нам, национал – социалистам».

Узнав, что Гитлер жив, большинство немцев отказали заговорщикам в поддержке и рассматривали их действия как предательство. К 10 часам следующего дня стало ясно, что заговор группы высших офицеров окончательно провалился.

Но в этом случае фюрер сдержал свое слово. Гитлер и нацистская верхушка жестоко расправилась со всеми участниками заговора и даже над их семьями. Жестокость нацистов по отношению к своим гражданам была неслыханной. Список казненных исчислялся тысячами человек. В первую очередь уже 20 июля были казнены без всяких формальностей Ольбрихт и Штауфенберг. Перед смертью Штауфенберг крикнул: «Да здравствует священная Германия».

Однако Гитлер не мог просто так расстрелять фельдмаршала и других высших офицеров немецкой армии. Даже он, фюрер, обязан был соблюсти определенные формальности. Потенциальные преступники, как правило, сначала исключались из армии по приговору суда офицерской чести и только после этого представали перед так называемым народным судом.

Первый процесс по делу заговорщиков происходил в Берлине 7 и 8 августа 1944 г. На скамье подсудимых оказались отставной фельдмаршал Вицлебен, генералы Гёпнер, Штифф и фон Хазе. Несмотря на традиционное уважительное отношение немцев к военным, с высшими офицерами гестаповцы обращались самым жестоким образом. В зал суда их вводили небритыми, в брюках без ремней и подтяжек, одетыми в неподдающуюся описанию ветхую одежду. Особенно старались унизить фельдмаршала Вицлебена. Когда его вызвали как первого обвиняемого на суд, он пытался вытянуть руку в нацистском приветствии. Судья Фрейслер закричал на него: «Приветствовать фюрера имеют право только те граждане, чья честь незапятнанна».

Фельдмаршал Вицлебен без всякого давления признался в своем участии в попытке убийства Гитлера и уже на следующий день был приговорен к повешению вместе со своими сообщниками. В назидание потенциальным противникам фюрер приказал, чтобы заговорщиков повесили, как скотину.

Весь процесс казни снимался на пленку кинокорпорацией рейха. Еще до суда гестаповцы вынули у фельдмаршала вставные челюсти и сняли с него ремень. За две недели пребывания в тюрьме он постарел на десять лет. Несмотря на жалкий вид, Вицлебен встретил смерть мужественно и с той мерой человеческого достоинства, которая возможна в подобных обстоятельствах. Ему на шею надели петлю из тонкого провода, другой конец которого был привязан к крюку со скотобойни. Палачи взяли шестидесятичетырехлетнего фельдмаршала, приподняли и бросили его таким образом, что вся тяжесть тела сконцентрировалась на шее. Затем они сорвали с него брюки так, чтобы он висел голым и корчился в агонии, медленно задыхаясь.

Вот и верь после этого, что немцы культурная и цивилизованная нация. Фельдмаршал Вицлебен умирал почти пять минут, но ни разу не издал ни единого крика. Остальные семеро приговоренных были казнены таким же образом. Однако это еще не все. В продолжение восьми месяцев за ними последовали многие сотни других, так или иначе связанных с заговором против Гитлера. Многие, как, например, общепризнанный герой немецкой нации фельдмаршал Эрвин Роммель, предпочли уйти от позора и общения с палачами посредством самоубийства.

В Германской Демократической республике лидеров заговора против Гитлера рассматривали как непримиримых врагов фашизма и лично Гитлера, поэтому якобы заслуживающих чуть ни званий «Героя Советского Союза».

Однако это далеко не так. Конечно, в мужестве и смелости тому же Штауфенбергу не откажешь, но цели и задачи его подвига, а также интересы тех, кто ими управлял, никакого отношения к Советскому Союзу не имели. Более того, они были направлены против нашей страны.

Гитлеровский режим при непосредственной поддержке немецких генералов продержался одиннадцать лет. И лишь неизбежность поражения в войне с Советским Союзом, против которой они не только не протестовали, но и сами принимали самое активное участие, совершая при этом все мыслимые и немыслимые преступления против славян, заставила их спасать свои шкуры от справедливого возмездия таким оригинальным способом.

У всех заговорщиков, включая и их лидеров, была одна и та же цель – немедленное заключение перемирия с США и Англией, возвращение немецких войск, находящихся на западе, в пределы Германии, подготовка «конструктивного мирного соглашения» с нашими союзниками, с целью создания соединенных штатов Европы, то есть – аналога современного агрессивного блока НАТО.

Но самое главное – заговорщики настаивали на продолжении войны с Советским Союзом, начиная с удержания советско – германского фронта по рубежу: устье Дуная, Карпаты, река Висла, Мемель, Балтийское море.

У всех у них, включая и «героев покушения на Гитлера», судя по всему, не возникало никаких сомнений в том, что американские и английские армии в самом ближайшем будущем присоединятся к войне против нашей страны, чтобы окончательно уничтожить Россию.

Руководитель заговора генерал Бек еще в мае 1944 г. направил в Швейцарию своего сторонника Гизевиуса к официальному представителю США в этой стране, Даллесу, с изложением указанных выше планов. Точная реакция Даллеса на эти планы осталась неизвестной, но нет сомнений в том, что он о намерениях Бека и его сообщников своевременно сообщил руководству США.

Вместе с тем, несмотря на жестокую расправу над заговорщиками, у ближайших соратников фюрера, в лице Геринга и Гиммлера, как и самого Гитлера, не оставалось ничего другого, кроме пути генералов, проявивших преждевременно инициативу в решении этого же вопроса.

Вскоре настала очередь ближайших сподвижников Гитлера. Теперь уже они продолжали вести тайные переговоры о совместной войне против Советского Союза с представителями Англии и США. Указанные главари фашистской Германии все еще надеялись реализовать все те же идеи, заложенные в меморандуме бывшего ближайшего советника Гитлера – Гесса, но в новом авторстве. Суть этих идей заключалась в объединении сил Запада в войне против Советского Союза. Посредниками в переговорах между нашими союзниками и Германией были, упомянутый выше, Даллес в Швейцарии и специальный представитель Рузвельта по европейским вопросам Хьюит в Швеции. Интересы американцев на переговорах с высокопоставленными немцами также представляли шведы граф Бернадот и банкир Валленберг.

Немцы пугали союзников тем, что Европа, если не остановить Советский Союз, может стать «красной». Германский посол в Ватикане Вейцзеккер, запугивая бывшего американского посла в Берлине Вильсона тем, что Советская Армия, в случае крушения третьего рейха, займет всю Европу, убеждая его в скорейшей необходимости склонить союзников к договоренности с Германией, в частности говорил: «Германия не может выиграть, но она еще может выбрать своего победителя».

Чтобы еще раз показать, что Гитлер и его генералы – это «близнецы и братья» в самом широком понимании этих слов, приведем историю с завершением жизненного пути фельдмаршала Гюнтера фон Клюге, одного из крупнейших военачальников гитлеровской Германии. Здесь уместно напомнить читателю, это тот самый фельдмаршал Клюге, который командовал 4–й полевой армией немцев, которая должна была осенью 1941 г. непосредственно овладеть Москвой после охвата ее танковыми армиями Гудериана и Геппнера. Немцам тогда казалось, что они, как никогда, близки к решению этой задачи. Однако Гитлер и его генералы недооценили возможности Советского Союза, и сами оказались в ходе Московской битвы на грани полного разгрома. Именно зимой 1941–1942 гг. фельдмаршал фон Клюге, продемонстрировав свое высокое воинское мастерство, организовал прочную оборону и сдержал дальнейшее наступление наших войск на востоке. Тем самым он спас Германию от поражения уже в 1942 г.

В последующем, хотя фон Клюге всячески избегал активного участия в заговоре против