— Посмотрите, как изменилась картина, — сказал Гой.

В этот момент в палатку вбежал один из партизанов, шепнув:

— Я стоял у большой дороги и слышал шорох цепи белых.

Через несколько минут партизаны бежали в цепи, держа винтовки наизготовку. Но, вмеcто белых, в серебряном свете освобожденной луны мы увидели оленей, они шли на водопой.

И посмеялись же мы над часовым! У многих после не­ожиданной прогулки даже и сон прошел! Несколько пар- тизанов отправились бить полудиких свиней на смену надоевшей баранине. После ряда выстрелов где-то в чаще, партизаны притащили четырех матерых свиней.

— Вот хорошо! Молодец Ваня, что тебе пришла мысль сходить за свининой! Баранина приелась, — похвалил матрос Яша.

— А ты скоро забываешь! Помнишь, как в Севастополь­ском районе ели зеленый кизиль, — ответил Баратков: — но тогда было время другое. А теперь на отдыхе можно хорошо пошамать. Давай-ка скорее опалим да в котел.

С ловкостью старых спецов, партизаны быстро приго­товили вкусное варево и жареное, от которого слюнки текли даже у сытых.

Вообще, несмотря на гибель двух близких товарищей, на неутешительную информацию пришедшей пятерки, пар­тизаны сохраняли бодрость и уверенность в своей победе. И они были правы.

В один погожий жаркий день партизаны особенно раз­веселились. Каждый вытащил из-под спуда свои таланты: кто поразил нас хорошей декламацией, кто плясом. Только Гудков запевал свою любимую «батюшку попа», — парти­заны смеялись без конца, а Яша Меламедов, оказывается, прекрасно пел частушки на злобу дня,— «пупсика Керенского». В заключение партизаны собрались в общий круг и пели революционные песни. Особенно нам была по сердцу сложившаяся в наших рядах «Алла-Верды».

Вдруг из гущи выпрыгнул Соколов, сияя радостью:

— Товарищ Макаров, идите в Ревком! Прибыл к нам из Советской России товарищ Мокроусов. Привез деньги и пулемет.

Последние слова были покрыты громким «ура» всего лагеря. Самые серьезные, мрачные люди прыгали, смеялись, радовались, как дети. Не один партизан смахнул с суровых глаз слезу счастья.

Мы с Соколовым взобрались на одну из возвышенностей протоптанной партизанами дорожкой, а навстречу уже шли дорогие гости, неся с собой пулемет — лучший подарок партизанам.

Если бы я никогда не видел т. Мокроусова, то все-таки сразу бы его узнал по исключительно твердой походке и сосредоточенному взгляду темных ярких глаз.

Мы дружески поздоровались.

Мокроусов ничуть не изменился со времени нашей последней встречи в Севастополе. Чтобы попасть к нам, он проделал долгий и опасный путь через море на катере; с ними были Погребной В., Григорьев А., Папанин И., Кулиш Г., Ефи­мов Н., Мулеренко С., Васильев А., Соколов Д., Олейни­ков Ф., Курган Ф.

Полк, в составе ста шестидесяти партизанов, изо всех сил старался предстать пред знаменитым революционером во всей красе воинской дисциплины.

— Смирно! — скомандовал я. — Командующий армией т. Мокроусов!

— Здравствуйте, дорогие товарищи!—приветствовал партизанов т. Мокроусов. — Вот вам подарок из Советской России.

— Ну, теперь мы покажем белым — пускай узнают! У зеленых тоже есть пулеметы ! — смеялись партизаны, стол­пившись, после громоподобного «ура» и команды «вольно», у пулемета.

А Мокроусов с товарищами усердно сколачивали себе шалаш.

Знакомясь с прибывшими товарищами, мы узнали по­дробности их героической поездки из Кубани в Крым.

Для развертывания боевой работы красных партизанов необходимы средства, а также авторитет командования; с этой целью Юго-западный фронт совместно

Тов. Мокроусов подбирает себе моряков, которые и раньше под его командованием участвовали в гражданской войне, в походах против Корнилова, Каледина, Деникина и др. Испытанные бойцы много раз видели в глаза смерть. Такие бойцы не дрогнут и в тылу Врангеля.

Прибыли в Ростов для следова­ния в Новороссийск. В штабе За­кавказского фронта член Реввоен­ совета тов. Трифонов, узнав о на­шей операции, назвал ее авантюрой, заявляя: «Как можно такую опе­ рацию производить, когда все Чер­ное море, все уголки заблокиро­ваны флотом Антанты: английский, французский, итальянский, грече­ский, а также остатки бывшего Чер­номорского флота, находящиеся в руках Врангеля, во всех направле­ниях бороздят воды Черного моря, а вы на этой скорлупке — на ка­тере «Гаджибей». Наш ответ был краткий: «Революция не имеет преград, мы ее сыны».

Прибыли в Новороссийск, с нами на платформе катер «Гаджибей», который мы получили от Кубанской армии. Приступили к ремонту мотора. Чтобы облегчить операцию перехода, Мокроусов договорился с командиром военного порта т. Гедевановым, и в результате мы получили паровой ка­тер «Рион» Угля нет, пришлось довольствоваться макухой. Из нашей братии будущих партизан было 10 человек — все моряки, — специалисты машинисты и мотористы.

Приведя в порядок «Гаджибей», приступили к ремонту катера «Рион». Тов. Мокроусов задумал обмануть белых. Пристроили вторую трубу (фальшивую) из скроенного железа, подкрасили под цвет корпуса, и на большом расстоя­нии наш катер сходил за миноносец.

7 июля наш «флот» был готов. Подзаправили бензином и макухой, взяли запас с полным расчетом добраться до Врангеля. Было решено переправляться в Крым из Анапы,— это ближайший путь.

Пришли в Анапу,—город пуст. Заходим в здание исполкома, спрашиваем сторожа: «Где же председатель исполкома и остальные сотрудники?» Ответ был короткий: «Убежали, — врангелевская морская разведка пришла в го­род». Отправились в комхоз, — такая же история. Часа через два узнали, что стали собираться свои по одному.

Представитель соввласти с обидою спрашивал нас, по­чему мы не подняли вымпела. «Як вас узнать, чи вы крас­ные, чи вы билые? Мы здесь сидимо як на иголках; каждый день прилетают врангелевски еропланы, крутятся над Анапою». И на другой день мы, действительно, сами убедились: летал аэроплан, но, вреда не причинив, улетел по направлению к Феодосии.

За время похода из Новороссийска в Анапу моторы не­много потрепались. Привели их в порядок. Подзагрузили израсходованный запас и вышли в море.

«Рионом» командовал т. Мокроусов, «Гаджибеем» — Папанин.

Выезжая из Новороссийска, мы захватили с собой одного штурмана, спившегося мичмана Жоржа,—