не завтра, а сегодня! Сейчас!

Маринка, подзадоривая сестру, плясала перед ней, показывая язык. Жанну это еще больше заводило – она не могла сдать позиции!

– Нет, любимый, я хочу видеть тебя прямо сейчас! Тебе рассказать, в чем я сижу в кресле? Слушай… на мне-е нежный хала-атик, который так хочет, чтобы ты его развязал своими сильными рука-а-ами… Я умира-аю от…

Маринка корчила рожицы, а после и вовсе брякнулась на пол, чтобы показать, как умирает, и даже сама Жанка уже едва сдерживалась, чтобы не захохотать. Она бросила трубку и от души рассмеялась.

– Слышала, как надо мужика приглашать? Сейчас приедет.

– Понятное дело, если бы я так каждый раз перед мужиком выгибалась…

– Хватит! – одернула ее Жанка. – Езжай домой, ко мне мужчина приедет.

– Ухожу, ухожу, ухожу… – торопливо натягивала шубку Маринка. – Передавай любимому привет!

Жанна смотрела на сестру как-то слишком внимательно, пока та одевалась, а потом, когда Маринка уже взялась за ручку двери, вдруг спросила:

– Марин, а ты чего? Совсем… не ревнуешь? Ты хоть бы морду мне раскорябала, клок волос выдернула.

– Жанна! Ну как можно?! Ты же только что маску сделала! Кстати, не забудь – тебе надо крем смыть и глазки накрасить. А то так ты… ну чистая хрюшка!

Нет, Жанка не походила на хрюшку, просто… ну должна же быть ложка дегтя!

Когда Марина вернулась домой, Артемий еще не уехал, но уже в прихожей надевал пальто. Сначала он как-то виновато усмехнулся, развел руками и даже пробубнил:

– Ты понимаешь… срочно вызвали… клиент позвонил…

– Да-да, – кивнула Маринка. – Конечно, езжай.

Он вдруг перестал застегивать пуговицы и произнес:

– Марин, ты если сейчас скажешь, чтобы я остался, я никуда не поеду.

– Да ты что?! – испуганно вытаращилась она.

Она уже нарисовала себе вечер в маске – благо у нее есть и яйца, и геркулес! К тому же нужно было залезть в Интернет, зайти в какую-нибудь группу, где девушки делятся секретами красоты, и понахвататься всяких умностей. Не будет же она вечно к сестре бегать? И вот это вот «никуда не поеду» вовсе в ее планы не вписывалось!

– Артемий! Езжай обязательно! – настойчиво проговорила она. – Она же ждет!

– Кто она? – выгнул бровь любимый. – Ты про кого?

– Так это… работа! – вывернулась Маринка. – Ты же сам сказал, что вызвали!

– Да, – кивнул муж и вышел, аккуратно прикрыв дверь.

Маринка повесила шубку, сняла шапку и… и остановилась. Где-то глубоко внутри неприятно зажгло. Что она делает? Ведь даже Артемий понял, что они идут куда-то не туда. Может, решил все вернуть? А с другой стороны… Что возвращать? Опять ложь, опять эти залежи на диване и тусклый взгляд? Не-е-ет! Теперь Маринка знает, как у него горят глаза! Да только этими горящими глазами он смотрит не на нее. Вот и пусть!

Зазвонил домашний телефон.

– Маришенька, доченька, – раздался голос матери. – Ты дома? У тебя все хорошо?

– Да, мама. А что случилось? – переполошилась Маринка.

– Я сегодня весь день себе места не нахожу, – всхлипнула мать. – Марина, мне… Нет, мне не приснилось, мне… утром прислышался твой голос! Совершенно явно! Как будто ты совсем близко! Я уж подумала, что начинаю медленно сходить с ума, но… наши коты, Тимка и Бася, сели возле дверей и стали мяукать! Мариша! Это не к добру…

Маринка покраснела. Да уж, ну и денек сегодня! Еще утром она была у Корнеева, а будто столько дней пролетело! И к маме не зашла. А как она могла зайти? И как потом домой без машины? Машина же возле ресторана осталась.

– Мама! А вот я слышала, что это… к деньгам. К крупным, – бессовестно врала Маринка. – Наверное, выигрыш в лотерею.

– Да? – тут же забыла про печаль Эмма Витольдовна. – А кто выиграет? Ты или я?

– Я потом уточню, – пообещала дочь. – Не помню.

– Мариша, и все же ты приезжай ко мне. Приедешь?

– Хорошо, мам, обязательно заскочу.

– Ну тогда в пятницу, в пять вечера! Буду ждать.

Маринка потянулась, и в голове пронеслось: надо к пятнице успеть сходить в парикмахерскую, съездить по магазинам и… в салон!

Утром она открыла глаза и сразу вспомнила вчерашнее. С кухни доносились запахи пригорелой яичницы. Вероятно, любимый супруг вернулся с «работы» и решил завтраком восстановить силы. Нужно бодро вскочить и… и начать новую жизнь! Сунуть свое бренное тело под холодный душ, затем тщательно растереться и выйти эдакой Афродитой. Это взбодрит, придаст задора на весь день и, как утверждают, подтянет кожу. Но новая жизнь никак не хотела начинаться. Только представить: из теплой постели в холодный душ! А потом не у телевизора расслабляться, а нестись сломя голову в парикмахерскую! Или куда там? В салон красоты?

Маринка снова укуталась в одеяло и повернулась на другой бок. Она начнет эту прекрасную, новую жизнь, но… не сегодня. Все-таки быть такой вот Жанкой, оказывается, совсем не легко.

– Марина-а… – отвлек ее от раздумий голос мужа. – А я тебе завтрак приготовил.

От неожиданности она села в кровати и долго хлопала глазами. Нет, ей это не приснилось. Вот он – драгоценный супруг, стоит с тарелкой, на тарелке лежит что-то невразумительное. Омлет? И ей это надо съесть?

– Это что? – уставилась Маринка на Артемия.

– Это завтрак в постель, – виновато улыбнулся супруг.

– Я же не инвалид, – проворчала Маринка. – Неси в кухню, сейчас приду.

Нет, так нельзя. Он хотел доставить ей радость, старался, а она… Ха! Радость он ей хотел доставить! Потому что сам всю ночь радовался!

Маринка все же встала под холодный душ, а потом долго растиралась полотенцем, не хотелось выходить к мужу. Но и в ванной весь день не просидишь.

– Артемий, давай поговорим, – решительно заявила она, когда они уселись за стол.

– А почему ты меня не зовешь Темой, как раньше? – заглядывал ей в глаза муж.

– Потому что… Темой, Темочкой теперь тебя зовет другая женщина. И ты должен быть счастлив.

Он молчал.

– Знаешь, Марина, я, кажется, ошибся, – наконец выдавил Артемий. – Ну… это я про другую женщину, про Жанну твою.

– Я тоже, – кивнула она. – Это я про тебя.

– А чего про меня-то? – воскликнул муж. – Столько, значит, жили, а теперь она ошиблась! Я думал, она обрадуется, на шею кинется, а она… Главное, еще нос морщит! Не нравлюсь я ей, видишь ли! То нравился, нравился, а то…

– Слишком много вранья, Артемий, – тяжело вздохнула Марина. – И много ошибок. Некоторые уже не исправишь, а потому и простить не сумею. Но мы сможем остаться друзьями.

Артемий, видимо, другом оставаться не желал.

– Так я не понял… Мне съезжать, что ли? – уставился он на жену.

– Съезжать, – устало кивнула Марина. – Кто-то должен уйти отсюда. И так уж случилось, что квартира моя, я в ней и останусь.

Артемий, конечно, готовился к скандалу, но все же не предполагал, что исход будет настолько категоричным. И потом – куда ему ехать? К Жанне? Его туда не тянет. Жанна – не доверчивая Маринка. Той не навешаешь лапши на уши, что он якобы работает или в ночь клиент вызывает. Получается – отгулял, что ли? И это в самом расцвете сил, в периоде второй молодости?

Маринка молча встала, взяла телефон и набрала номер сестры: