Расстроенная, уставшая и озабоченная возникшими проблемами, Мэндж вернулась в пустую контору фирмы. Рози работала полдня с утра, и теперь можно было побыть одной и попытаться сосредоточиться.

Мэндж снова занялась счетами. Надо было проверить все отчисления для склада пиломатериалов, там что-то не сходилось. Но работа явно не клеилась. Мысли витали далеко, и приходилось несколько раз начинать все заново.

Наконец Мэндж поняла, что сегодня ничего у нее не выйдет, и поехала домой в Грэнтон.

Дождь перестал, выглянуло солнце, и она без труда вела фургон по высохшему шоссе. Хотя погода явно менялась к лучшему, настроение ее оставалось сумрачным. Сегодняшний день оказался просто пропащим, и Мэндж предвидела «достойное» его завершение. Но словно вопреки ее мрачным предчувствиям, сильный луч солнца вдруг прорвался сквозь серые облака и ярко осветил старое каменное строение за церковью, ее дом.

Мэндж решила, что это добрый знак, но тут же разочаровалась: фургона негодяя Питера не было и в помине. Так, значит, этот мошенник опять подвел ее, бессовестно обманул. И это после того, как она его серьезно предупредила!

Мэндж выбралась из машины, сердито хлопнув дверцей, и на всякий случай крикнула:

— Питер!

Может, он пришел пешком? Чья-то фигура показалась на крыльце. Мэндж вздохнула с облегчением. Все-таки он здесь! Она открыла калитку и застыла как вкопанная. Джеймс Райан шел к ней от дома по дорожке.

— Что ты здесь делаешь? — воскликнула Мэндж, почти задыхаясь от злости на саму себя. К чему было почти всю ночь убеждать себя в том, что ей плевать теперь на Джеймса, если при его появлении она опять разволновалась, как девочка.

Джеймс подошел к ней. На лице его явно читалось недоумение.

— Не понимаю, почему ты удивлена, малышка. Ведь это ты хотела меня повидать?

— Я хотела? Я? — Мэндж всплеснула руками, ничего не понимая. — Да с чего ты это взял?

— Тогда зачем ты сказала, чтобы я пришел сюда к шести часам?

Мэндж открыла было рот, чтобы опровергнуть это утверждение, как вдруг ее осенило. Она догадалась, в чем дело.

— Так это ты звонил? — поразилась она своей догадке;

— Да, я, — мрачно подтвердил Джеймс. Но в глазах его горели насмешливые искорки.

Мэндж помнила этот взгляд. Раньше он часто разыгрывал и дразнил ее за осмотрительность и серьезность. Как правило, он делал вид, что принимает ее аргументы, но глаза всегда выдавали его. Тогда они оба смеялись, он обнимал ее и нашептывал ей ласковые слова…

Мэндж решительно отогнала воспоминания.

— Я думала, что это слесарь Питер, — сказала она.

— Так я и понял.

Как это похоже на него! Наблюдать, как она сама из себя делает дуру!

— Надо было мне сразу сказать, кто ты на самом деле!

— Я пытался, дорогая. Но если уж ты завелась, тебя никто не остановит. Я и словечка-то не мог вставить в твой беспощадный монолог.

— Смог бы, если б захотел! — резко перебила его Мэндж. Не сознаваться же на самом деле, что она действительно не дала тогда собеседнику произнести ни звука! — Впрочем, не знаю случая, чтобы ты не добился того, чего хочешь, — добавила она ехидно. — Не старайся меня убедить, что ты был не в состоянии вставить слово! Это на тебя не похоже.

— Обычно меня трудно сбить с толку, — неожиданно покорно согласился Джеймс. — Но меня так поразил твой резкий тон! Ты всегда была такой спокойной, уравновешенной в любой ситуации. А уж чтобы набрасываться на кого бы то ни было… Но сегодня утром… — Он помолчал, наблюдая за Мэндж. — Ты стала жесткой и злой, детка.

Мэндж быстро пошла по дорожке к дому. Джеймс двинулся за ней. Она спиной чувствовала его взгляд и старалась сохранять спокойствие. У дверей ей пришлось искать ключ в сумочке. Подняв голову, она встретилась глазами с Джеймсом.

— Да, я стала такой. Пришлось научиться, — горько произнесла она.

И первым уроком было предательство этого парня. Понимал ли он это? Но Джеймс не отвел взгляда.

— Неужели? — спокойно спросил он. — А может, это просто игра? Так же, как твой образ спокойной, рассудительной девочки? Ты всегда старалась выглядеть благоразумной, но ведь на поверку оказалась другой. Ты оказалась нежной, любящей и гораздо более уязвимой, чем сама себя считала. Ты провела всех, малышка, но не меня.

Мэндж опустила голову, роясь в сумочке. Мерзкие ключи, куда они подевались?

— Зачем ты пришел сюда, Джеймс? — спросила она тихо.

— Я пришел починить твой бойлер.

Мэндж удивленно подняла глаза.

— Разве ты сможешь сделать это?

— Черт его знает. Наверное, сумею. Но пока не взгляну на этот агрегат, не смогу сказать точно.

Мэндж продолжала недоверчиво смотреть на него. Все мысли о прошлом улетучились. Ее удивило, что Джеймс может предложить подобные услуги. Внешне он, кстати, выглядел по-рабочему. Чистые, но линялые джинсы, рубашка с закатанными рукавами, впрочем, явно из дорогого магазина.

— Так ты что, слесарь? — усмешка тронула ее губы.

Конечно, она сама в это не верила: представить, что Джеймс занимается подобным ремеслом, было просто невозможно.

— Конечно же нет. Но чего я только не делал за это время! Даже если и не починю бойлер, я тебе точно скажу, в чем проблема.

И все же Мэндж не переставала удивляться. Ее дружка никогда не привлекал ручной труд. Если она спрашивала, чем тот занимается, Джеймс всегда отвечал довольно неопределенно.

Когда Джеймс вернулся домой в то лето, было что-то незаметно, чтобы он много трудился. Но парень привез кучу денег неизвестно откуда. Он любил повторять Мэндж, что зарабатывает достаточно и может себя обеспечить. Разговоры о карьере его не интересовали. Джеймс не хотел себя ничем связывать.

Из всего, что он сейчас сказал, Мэндж поняла: Джеймс подрабатывал по случаю. Как всегда.

— Ты что, соскучился по работе? — спросила она даже участливо. С чего бы это тогда стремиться чинить ее бойлер?

— Да нет, не так чтобы очень. Это ведь тебе нужна горячая вода. Впрочем, если ты хочешь дождаться именно Питера, я пойду. — И он повернулся.