Мэндж нашла Джеймса и Энни в одной из старых галерей. Энни выглядела прекрасно, на ней была юбка в цветочек и кружевная короткая блузка. Мэндж опять почувствовала себя неуютно в своих полосатых брюках и рабочей синей рубашке.

Энни была явно не в восторге от того, что Мэндж согласилась сопровождать их по спальням. Джеймс деловито объяснил ей, для чего необходим совет Мэндж.

— Как великолепно, что вы такая практичная! — воскликнула Энни. — Я в этом абсолютно ничего не понимаю! Как только у меня возникает идея, я настолько увлекаюсь художественной стороной, что просто не могу отвлекаться на всякую там электропроводку и трубы.

Энни очень ловко отвела Мэндж роль сантехника и на том успокоилась. Она мило улыбнулась Джеймсу и, взяв его под руку, повела в западное крыло здания. Мэндж поплелась за ними. Она исподлобья наблюдала, как Энни картинно выражает свои восторги в каждой из пустых, обветшалых комнат.

— Вам не кажется, что сейчас появятся привидения? — восклицала Энни. — Я просто дрожу от волнения. Надо скорее вдохнуть жизнь в эти старинные зловещие комнаты!

Мэндж усмехнулась, вспоминая, какой тихой и мирной была жизнь в этом доме при миссис Уисдон. Восторженная девица наконец заметила ее реакцию.

— Мисс Сэнд — удивительная женщина, правда? — обратилась она к Джеймсу. — Хотелось бы мне быть такой невозмутимой.

Джеймс взглянул на Мэндж.

— Да, она удивительная женщина! — подтвердил он.

Мэндж, вся в своих мыслях, не уловила особенной интонации в голосе Джеймса, решив, что эти двое заодно. Думают, наверное, что она — обыкновенная мещанка, без всякой фантазии, романтики, не способная воспринимать красоту и гармонию.

Энни открыла дверь так называемой красной спальни. Раньше она была оклеена красными обоями с золотым тиснением. Теперь краска выцвела, да и сами обои облезли.

— Я вижу интерьер этой комнаты как симфонию голубого и зеленого! — восторженно произнесла Энни.

— А что вы видите, мисс Сэнд? — спросил Джеймс, хитро улыбаясь.

— Сырой потолок, протекающие батареи и расшатанный паркет, — коротко объяснила Мэндж. — Мы должны сначала устранить эти недостатки, а уже потом заниматься симфонией.

Энни торжествующе взглянула на Джеймса: видишь, мол, как Мэндж прозаична, — и пошла в другую комнату. Но тот, думая о своем, удивленно заметил:

— Я думал, ты лучше разбираешься в садоводстве, чем в строительстве.

— Так оно и есть, — сказала Мэндж, — но не нужно быть великим специалистом, чтобы увидеть все эти недостатки. Необходимость серьезного ремонта настолько очевидна, что эта идея могла бы прийти и в милую головку твоей голубки.

Сказано это было довольно язвительным тоном, но Мэндж не собиралась миндальничать, коль скоро ее призвали высказать свое мнение по вопросам, в которых она действительно разбиралась.

Энни обернулась и увидела, что осталась в одиночестве, тогда как Джеймс беседует с Мэндж, и тут же решила привлечь его внимание. Указывая рукой на другую комнату, Энни громко объявила:

— Думаю, здесь следует устроить ванную комнату, чтобы она была рядом со спальней. И тоже решить ее в голубых и зеленых тонах. Получится морская тема.

— Гм-м, — промычал Джеймс в раздумье. Он повернулся к Мэндж. — А вы что скажете?

— Довольно глупая идея, — ядовито улыбнулась Мэндж. — Первое возражение — это несущая стена, и с ней шутки плохи. Второе: пришлось бы пожертвовать одним из окон, что было бы просто глупо. Третье: дом расположен настолько далеко от моря, что всякие ассоциации выглядят надуманно.

Бедняжка Энни не ожидала такой критики своих фантазий. Она удивленно заморгала, но быстро пришла в себя.

— Ну вы и штучка, мисс Сэнд! Вы загубили мою лучшую идею, — сказала она. — Нельзя же быть такой приземленной. Да вам надо было родиться мужчиной.

— Я думала, меня позвали принять участие в обсуждении проекта и вы готовы отстаивать свои идеи, а не обижаться, как капризная девица.

Мэндж взглянула на Джеймса. Он едва сдерживал хохот, глаза его так и сверкали. Что тут такого смешного?

— Так мы будем продолжать? — Мэндж направилась дальше. — У меня мало времени.

Последняя комната, которую они собирались посмотреть, была отмечена на плане красным: значит, для Джеймса это важно. Мэндж встала у окна, скрестив руки на груди. Энни ходила по комнате и… нет, не говорила, а декламировала:

— Это должна быть чисто мужская комната, все будет подчеркивать характер проживающего здесь человека. Это — ваша личная комната, она должна быть затемненной и интригующей. Здесь великолепно подойдут терракотовые тона и еще ряд оттенков того же ряда. Я вам сейчас покажу. Подождите.

Она отправилась в библиотеку за эскизами. Джеймс подошел к Мэндж.

— Как тебе эта идея с затемненной и интригующей комнатой?

Мэндж осмотрелась. Но теперь, когда Джеймс стоял так близко, она стала хуже соображать и опустила глаза. Джеймс оперся ладонью о подоконник, и Мэндж. как зачарованная смотрела на его пальцы, словно видела эту руку впервые. Вспомнив, что он спросил ее о чем-то, подняла голову, чтобы переспросить. Но забыла. Джеймс так смотрел на нее, что Мэндж не хотелось нарушать молчание, которое позволяло просто глядеть в его бездонные глаза. Так они стояли некоторое время.

— Так что? — спросил вдруг Джеймс.

Она вздрогнула. Ей пришлось сделать усилие, чтобы вспомнить, о чем они до этого говорили.

— Мне кажется, эта комната выходит на восток, — сказала она, удивляясь собственному спокойствию. — Непростительно забывать о лучах утреннего солнца, которые должны щедро освещать помещение.

— Существенное замечание, — согласился Джеймс. — Но надо проверить. Как определить сторону света? Где сейчас солнце?

Он распахнул окно, и Мэндж не успела и слова сказать, как он уже высунулся наружу, глядя наверх. Она схватила его за пиджак.

— Не делай этого! — крикнула девушка. Джеймс выпрямился.