кто он такой.

— Я не член общества анонимных алкоголиков и не был алкоголиком, можно сказать. Надеюсь, что не был. — На лице Бобби появилась обезоруживающая улыбка.

— Все равно мы рады вас видеть. — Сид снова пожал его руку, демонстрируя дружеское расположение. — Чувствуйте себя как дома.

Боуэн показал портрет Льюиса другим участникам собрания.

— Вы можете остаться, если хотите, — сказал Сид, вернувшись к Бобби с несколькими другими членами общества. — Думаю, мы сможем вам помочь в том, за чем вы пришли. Вот, познакомьтесь — Пирсон, он знал вашего Льюиса как Джимми Шарпа. Джимми уехал из Морехэд-Сити с одним приезжим, его имя Байярд Кристенберри. Они уплыли с Байярдом на его яхте на север. Во всяком случае, они сами говорили, что собираются в ту сторону.

Пирсон, угловатый человек, с большими баками, подтвердил слова Сида. Он работал в доках, где Кристенберри держал свою яхту.

— Кристенберри — янки. Он останавливался в Морехэд-Сити для ремонта, он путешествует один, а тут взял попутчика. Байярд и Джимми познакомились в этой комнате на моих глазах. Это произошло четыре-пять недель назад.

Пирсон стоял на причале, когда Байярд поднял якорь, и они отплыли вместе с Джимми.

— Он взял его в качестве матроса, так можно сказать. Вы узнаете порт приписки яхты в конторе порта. Это был отличный ялик, я вам скажу.

Бобби так и сделал. Не составило труда получить необходимые сведения в конторе порта, он уже в семь утра приехал туда.

Быстро просмотрев книгу записей, Бобби нашел ту, что была нужна детективу: «Байярд Кристенберри. Порт приписки — Эдгартаун, Массачусетс. Эдгартаунский яхт-клуб. Путь следования: Эдгартаун».

Через несколько минут Бобби Тьерни уже ехал по дороге в аэропорт, чтобы успеть на рейс до Бостона. Эдгартаун расположен недалеко от Виноградников Марты. Оставалось только надеяться, что никакая неожиданность не помешает его успеху.

Бобби был уверен, что Льюис все еще там, в местности, которую он хорошо знал, куда мечтал вернуться. Запись в журнале: «Путь следования: Эдгартаун» — вдохновляла.

Значит, скоро конец его скитаниям по побережью.

В четверть десятого самолет с Бобби Тьерни па борту приземлился в аэропорту недалеко от Виноградников Марты. Ему пришлось сделать пересадку в Ричмонде и потом в Бостоне. Холодный вечерний воздух охладил разгоряченное лицо, когда он сходил с трапа самолета.

Бобби остановился в отеле, переоделся в спортивный костюм и спустился из номера к стойке регистрации, где был телефон. Трубку поднял сам Байярд Кристенберри. Бобби представился и спросил, где и когда они могут встретиться.

— В любое время, — последовал ответ. — Мы будем дома, но я бы не хотел обсуждать эту тему при жене. Почему бы вам не взять такси и не приехать в Эдгартаун? Давайте встретимся в баре отеля «Харборсайд инн».

Мужчина в красной с белым спортивной куртке и светлых летних брюках уже поджидал его в баре, когда Бобби подъехал. Выглядел он не хуже, чем Джек Френч в Уэст-Палм-Бич. Атлетическая фигура, загорелое лицо, заросшая волосами грудь и руки, спортивная выправка, выглядел Байярд лет на шестьдесят.

Тьерни, который в последнее время заметно потяжелел и округлился, с завистью смотрел на таких подтянутых мужчин. Чтобы поддерживать подобную выправку, нужны постоянные физические нагрузки, это Бобби знал с тех пор, как сам занимался регби.

— Извините, что отвлек вас от домашнего уюта, мистер Кристенберри, — поздоровавшись, сказал Тьерни. — Человек, которого я ищу, подозревается в совершении двух убийств, а возможно, и большего количества преступлений. Пока точно известно о двух убийствах. Моя цель не засадить его в тюрьму или судить его, я должен его просто найти. В этом состоит моя работа. Он кое-что украл у моего клиента, мне это надо вернуть, потом пусть с ним разбирается полиция.

— Вы уверены, что Джимми Шарп — убийца? — Байярд Кристенберри смотрел на Бобби с нескрываемым удивлением.

Он задумался, уставившись в стакан с выпивкой, будто надеялся на дне отыскать истину, потом неожиданно попросил:

— Покажите мне вашу лицензию. Не то чтобы я не доверял вам, мистер Тьерни, но я не хочу закладывать своего приятеля без особых на то причин.

Тьерни достал удостоверение, копию лицензии с гербом штата Массачусетс и передал документы Байярду, тот их внимательно изучил.

— Все в порядке. Но я хотел бы перепроверить то, что вы мне сказали. Пойдемте вместе в полицейское управление.

— Но тогда полиция схватит Льюиса или Шарпа, как вы его называете. Я должен найти его первым. — А сам подумал: «В сущности, какая разница, кто будет первым? Я все равно расторопнее любого местного полицейского. Карты и так скоро раскроются, но для Кристенберри важно, судя по всему, сохранить конфиденциальность». Вслух же он сказал: — Я понимаю, мистер Кристенберри, ваши сомнения. Позвольте мне выполнить мое задание, а потом мы вместе отправимся в полицию. Пока же вы можете удостовериться во всем, позвонив в мою фирму, телефон «Серч инкорпорейтед» принимает звонки круглосуточно. Вам не о чем беспокоиться. Мне кажется, что вы не откажете мне в помощи. Хотя он ваш друг и, возможно, вас смущает, что вы с ним познакомились в обществе анонимных алкоголиков, но я разыскиваю убийцу, у меня нет оснований сомневаться в этом. Я посетил много собраний в поисках этого парня, и я уважаю ваше чувство братства с другими членами общества и принцип анонимности.

— Да, вы поняли, в чем причина моей неуверенности.

— Но я вижу, что вы пьете виски. А как же общество?

— Я всегда пью летом, Тьерни. Возможно, они мне не слишком помогли. Не потому, что на это не способны, вы понимаете, но я не хожу здесь на собрания. Никто в Эдгартауне не знает, кроме моей жены, что у меня проблемы с выпивкой. Мы расстались с Джимми Шарпом, как только я причалил яхту в доках. Я не пытался узнать, где он остановится. Он сказал, что мы встретимся на собрании общества, а я не пошел. Где он сейчас, мне не известно.

— Но вы можете выяснить это у кого-нибудь из членов общества здесь в городе. Судя по той информации, которой я располагаю, он должен был появиться на собрании одной из групп общества.

Вопрос о совместном обращении в полицию отпал сам собой. Байярд Кристенберри объяснил свою «сложную ситуацию», которая возникала у многих членов общества, они боялись, что кто-то извне узнает об их пристрастии к алкоголю.

Байярд работал тренером в Истернпреп-колледж, и когда выпивка стала мешать его работе, он обратился в общество. Он опасался, что администрация заподозрит неладное и он потеряет работу. Байярд взял себя в руки, не пил по крайней мере девять месяцев до начала школьных каникул.

Летом он мог позволить себе расслабиться. Иногда он перебирал с выпивкой и ходил на собрания общества в других местах, подальше от Эдгартауна. Байярд был уверен, что ему удастся совсем «завязать» с выпивкой. С женой они были счастливы, у него есть работа. До конца каникул он обратился к врачу, чтобы пройти медикаментозный и психологический курс лечения. По его словам, у них с женой есть кое- какие накопления, но он хочет доработать до пенсии.

— Не могу без работы, — сказал Кристенберри. — Она помогает мне жить полной жизнью, такой уж я человек.

Байярд рассказал, как они плыли из Морехэд-Сити. Управлять яхтой в нетрезвом состоянии, когда ты