засыпанные снегом, и сад, укутанный белым одеялом. Она научится различать следы зверей на снегу. А может, даже пойдет по ним в лесу, где отыщет какую-нибудь глубоко запрятанную нору и ее обитателей.
Ей надо еще раз туда съездить. Она сделала с десяток снимков цифровой камерой, но это совсем не то, что стоять в старом доме и смотреть в окно, на уходящую до горизонта панораму залива Консепшн.
Анна подходит поближе к холсту и внимательно разглядывает сочный красный цвет, наклоняется поближе, изучая мазки. Ей очень хочется прикоснуться к красной капельке на черном фоне, чтобы убедиться, что краска уже высохла, и она с трудом себя сдерживает. Это стало навязчивой идеей, и в прошлом уже бывало так, что она портила готовую работу.
Анна пытается не думать о Кевине, но он все время с ней. Его тело в рисунке лепестков, как увидела их тогда мысленным взором. Через три недели они должны вместе лететь в Италию, но Анну не радуют мысли о предстоящей поездке. Только бы не с Кевином. Когда они познакомились четыре месяца назад, роман с гинекологом представлялся ей чем-то волнующим: мужчина, знающий все тайны женского тела, а еще известная игра в доктора. Но она совсем не ожидала, что эта профессия связана с совершенно беспорядочным образом жизни. Временами ей была совершенно невыносима мысль, что Кевина могут вызвать в любую минуту.
Снова пришло это чувство. Жар, трепет. Ее рассудок не хочет видеть причину, стараясь сосредоточиться на работе. Однако смутное чувство, что сидит занозой в дальнем уголке сознания, заставляет ее встать и пересечь комнату. Вот она уже стоит перед календарем, отсчитывая дни. От последних месячных прошло две недели. Можно было и не проверять — Анна и сама чувствует наступление овуляции. Ей неудержимо хочется секса. Пусть без предохранения — ей все равно. Она перестала пить противозачаточные таблетки. Не пытается ли она забеременеть, чтобы таким необычным способом избавиться от злополучной розы и своих банальных трудностей и оказаться в маленьком доме на берегу залива? До наступления месячных остается еще две недели. Неужели ей хочется убедиться, что она не страдает бесплодием? Два месяца назад, после тридцатого дня рождения, в ее сознании что-то «сработало». Куда бы она ни шла, всюду ей попадаются младенцы. Невыносимо хочется потрогать эти маленькие пальчики, ощутить их невесомый запах.
Только этого мне не хватало, обрывает Анна себя, и романтическое представление о беременности блекнет в бестрепетном свете здравого смысла.
Надо сходить к врачу за «таблеткой следующего дня». Или попросить у Кевина. Ему наверняка дают образцы. Она оборачивается на дверь, а потом устремляет взгляд в безоблачное голубое небо, стараясь унять скачущие мысли.
Нет, Кевин не должен знать о возможной беременности. Не его ума это дело. Она сходит к своему врачу. Анна натягивает пальто, бросает взгляд на холсты и выходит на улицу. Лучше принять таблетку и спать спокойно.
Закругленные кромки эмбриона начали стремиться к центру, пока не образовалось две отдельные сферы, — так эмбрион разделился на две клетки.
Еще через двадцать четыре часа произойдет второе деление и образуется четыре клетки.
С каждым последующим делением клетки будут становиться все меньше и меньше, а тем временем эмбрион будет медленно продвигаться вдоль фаллопиевой трубы. Весь путь займет у него четыре дня.
Железы в матке у Анны уже начали увеличиваться, реагируя на оплодотворение яйцеклетки.
Достигнув матки, эмбрион постарается прикрепиться к ее стенке.
Анна пыталась попасть на прием, но записаться можно было только на следующий день. Она проводит ночь в одиночестве, обшаривая Интернет в поисках информации о «таблетке следующего дня». К своему облегчению она узнает, что таблетку можно принять в течение семидесяти двух часов после незащищенного секса. Пока Анна путешествует по сайтам, ей как бы случайно попадаются на глаза сайты с подробным описанием всех стадий развития плода. Она просматривает их лишь мельком, чтобы ненароком не расчувствоваться, но в этот момент у нее уже возникает подозрение, что сделать выбор будет непросто. Несколько раз она ловит себя на мыслях о том, как мог бы выглядеть этот ребенок, девочка это или мальчик. Она раздумывает о возможной реакции Кевина, проигрывая оба сценария: радость и негодование. Мысль о ребенке заставляет ее ввести в командную строку поисковика название города — «Баренид», но сайта с таким названием не находится. В Интернете нет ни единого упоминания о нем, что совсем уж странно.
В приемной у врача она рассматривает материалы для чтения, сложенные на газетном столике. Сверху лежит журнал про беременность. Вообще-то там сразу несколько экземпляров, как будто глуповатый аист по ошибке вывалил здесь все, что было у него в клюве. Анна не хочет брать журнал в руки. Одного лишь прикосновения может оказаться достаточно, чтобы склонить ее к материнству. Но против воли ее взгляд постоянно возвращается к фотографии улыбающейся беременной женщины на обложке. Женщина очень красива, у нее длинные светлые волосы, струящиеся по плечам. Она одета в светлую, голубую с желтым, блузу, вокруг цветочная поляна. Анна представляет, будто у женщины на фотографии ее лицо. Это получается легко, ведь у них у обеих светлые волосы и кожа. Затем ее глаза опускаются ниже на раздувшийся до невероятных размеров живот. Чары разрушены. Анна принялась размышлять, отчего на картинках никогда не показывают беременную с татуировками и пирсингом, сидящую на мотоцикле, в кожаной куртке. Материнство для неформалов.
Напротив нее сидит женщина с ребенком на коленях. Анна не может понять, мальчик это или девочка, потому что он одет в желтое. Одежду такого цвета дарят друзья и родственники на веселых, надушенных вечеринках еще до того, как малыш появится на свет.
Анна не может отвести глаз от светлых младенческих волос и пухленького личика. От такого зрелища губы ее непроизвольно складываются в улыбку. Теперь она думает о том, каково быть младенцем. Она не помнит, что когда-то была такой маленькой, совсем игрушечной. Малыш сжимает крошечные пальчики в кулачки и улыбается ей. Анну накрывает волна умиления, она подается вперед и начинает агукать.
Для себя она решает, что это девочка.
Аптека расположена очень удачно: рядом с приемной. Стоя в очереди с рецептом, Анна думает о враче. Каждый день ей приходится сталкиваться с множеством разных случаев. Сколько боли, страданий и несчастий ей довелось повидать! Как она с этим справляется? Почему у нее в глазах не видно слез? А что чувствует Кевин? Анне доводилось слышать о женщинах, потерявших младенцев, и о том, как это на них сказалось. Кто-то продолжал жить дальше как ни в чем не бывало, а для кого-то это остается незаживающей раной на всю жизнь. А как бы отреагировала она?
Анна смотрит на маленькую белую бумажку и пытается разобрать название препарата. Это получается у нее с трудом. Она протягивает рецепт фармацевту и отвечает на его вопросы. В это время что-то падает у нее из заднего кармана.
Обернувшись, она видит, что пожилой мужчина нагнулся, чтобы поднять журнал для беременных.
— Прошу вас, — говорит он, поднимаясь и протягивая журнал Анне.
— Спасибо. — Она улыбается и убирает за ухо выбившуюся прядь.
Мужчина смотрит на ее живот.
— Желаю удачи, — произносит он с понимающей улыбкой и кивком.
Вот так все в мире устроено, думает Анна, и улыбается в ответ, чувствуя себя в каком-то смысле обманщицей. Она взяла журнал для работы, чтобы лучше изучить лица и позы беременных женщин. Возможно, она использует это в своей работе. Картины, изображающие беременных женщин, стоящие на артистической шкале немногим выше красной розы, могут быть восприняты как проявление посредственности, если в них будет просматриваться пустота. Но что может выдать пустоту? Отсутствие энергии в ситуации. Картина понравится людям с природной склонностью к материнству, но бездетные
