Но Ирка уже крутится около бармена, просит включить музыку. Бармен – молоденький смазливый парнишка, очень маленького роста, пошёл спрашивать разрешения включить музыку у хозяина. Хозяин, толстый спокойный мужчина, который почти постоянно сидит в холле возле ресепшин, махнул пухлой рукой, не дослушав бармена – мол, валяй.

И вот у бара раздаётся не громкая, приятная музыка. Музыка медленная, но Ирка начинает танцевать одна рядом со своим столиком. Ирка танцует в такт музыке, медленно и томно крутит бёдрами, вскидывает руки и проводит ими вдоль тела, словно поглаживает себя. Ирка танцует красиво. Танька на несколько минут забывает про своего Эрджана, и начинает раскачиваться за столиком в такт Иркиному танцу. Бармен смотрит, улыбаясь из-за стойки бара, которая доходит ему почти до груди. Хозяин, вывернув шею, наблюдает со своего места через стеклянную стену.

Музыка меняется на быструю, и через пару минут рядом с Иркой уже танцуют Максим с Лесбиянкой, и Лилька (лохматая, которая крутится около турков) с видным мужчиной. Позже Ирка узнала, что мужчину зовут Олег.

Марго курит за столиком «Беломор», и покачивает головой в в такт музыке, а её подруга Людмила наблюдает с балкона вместе со своим мужем. Она приветливо помахала Ирке рукой.

Позже, в Архангельске, Ирка часто будет вспоминать эту сцену как бы со стороны, как будто это она наблюдала её с балкона: сумерки, тёмная вода бассейна, негромкая музыка льётся из огромного динамика рядом со стойкой бара, и высокая стройная девушка с длинными белыми волосами сексапильно крутит бёдрами на пятачке между столиков в баре……

Эрджан приехал около девяти. Ирка с Танькой ужинали за тем же столиком в баре, где до этого танцевала Ирка. Было уже довольно прохладно и темно, они ужинали на улице одни, все остальные предпочли тёплый, залитый светом ресторан. Ирка бодро расправлялась с неизвестной рыбой, а Танька лениво гоняла по тарелке лист сала. У неё разболелась голова.

Эрджан подошёл сзади, похожий на демона в своём чёрном пальто, с приподнятыми гелем волосами. «Сегодня он демонически красив» – подумала Ирка. Эрджан приобнял Таньку за плечи, и поцеловал в шею. Танька вначале отпрянула от него, потом вскочила со своего места, и за фалды пальто подтащила Эрджана к краю бассейна. Они начали выяснять отношения, перемешивая русские и английские слова, причём Ирке было слышно каждое слово, и ей было не понятно, зачем Танька оттащила его к бассейну, ругались бы, что ли, за столом? Впрочем, ругались они не долго, и через пять минут они вернулись в обнимку абсолютно счастливые. Эрджан сообщил, что он страшно голоден, и побежал в ресторан за едой (минут через пять ужин заканчивался, и обслуга уже начала прибирать в ресторане), а у Таньки прошла голова, и, она наконец накрутила на вилку и отправила в рот непослушный лист салата.

– Мы сейчас пойдём на Дискотеку, – сообщила она Ирке, которая и так всё слышала.

– Здорово. И чего ты только целый день переживала?

– А вдруг бы он приехал только завтра утром?

– О, господи…

В это время позвонил Яшар, и сказал, что заедет через четверть часа. Ирка побежала в номер переодеваться. Она вернулась в супер короткой джинсовой юбке, в золотистом топике, и в золотистых босоножках на огромной платформе. Волосы она заплела в две косички, начиная ото лба. «И как только умеет сама себе такие причёски делать?» – подумала Танька.

Они с Эрджаном опять проводили Ирку до ворот и немного молча постояли, посмотрели вслед резво рванувшей с места машине Яшара. Оставим Таньку с Эрджаном, и, сегодня отправимся с Иркой к Яшару.

В машине Яшар всю дорогу молчал, и Ирка подумала, что, наверно, проблемы у него на работе не шуточные. Но ей не хотелось расспрашивать его про работу (своя дома надоела), и она просто наслаждалась быстрой ездой по ночному городу, откинувшись на спинку сиденья.

Дома у Яшара они застали Акифа, который колдовал у плиты в смешном фартуке. Акиф – двухметровый красавчик, прекрасно говорящий по-русски. Вчера он объяснил Ирке, почему он так хорошо говорит по- русски, а Яшар так плохо – потому что у него было много русских девушек, а у Яшара не было. Ирку такое объяснение порадовало.

Яшар сразу же отправился в душ, а Ирка принялась помогать Акифу на кухне. Ещё вчера Акиф рассказал Ирке, что сейчас он работает в школе, (!), вёдёт какую-то смешную местную дисциплину (название дисциплины Ирка не запомнила). А сегодня, пока он переворачивал на сковороде рыбу, он рассказал ей, что утром у него прямо в школе вышел камень из почки, ну понятно через что… Ему было очень больно, а ученики ждали его в классе. Он рассказывал об этом так запросто, с такими подробностями, и постоянно, как будто невзначай касался рукой места выхода камня.

Это было немного странно, резать салат на кухне и разговаривать с турком на такую интимную тему, но в общем-то было прикольно, и темы хватило на те двадцать минут, что Яшар провёл в душе.

Когда мрачный Яшар вышел из душа, он первым делом поглядел сзади на ноги Ирки, резавшей салат, стоя рядом с Акифом у плиты, и принёс ей из спальни вчерашнюю рубашку с длинным рукавом и свои красные спортивные штаны.

– Надень это.

Это было сказано повелительным тоном, Ирка удивилась, но не обиделась. Она быстро напялила на себя предложенную ей одежду, и вскоре они все трое уже сидели за столом. Ирка для приличия взяла себе маленький кусочек рыбы, она уже поужинала в отеле, а Яшар с Акифом положили себе по целой тарелке золотистой ароматной рыбы с жареными овощами. Сегодня ели молча, Яшар был явно не в духе. На столе стояли не тронутые со вчерашнего дня привезённые Иркой бутылки с наливкой и с бальзамом, и когда мужчины покончили с едой, Яшар спросил, что сегодня выпьем? Ирка объяснила, что наливка более вкусная, а бальзам – это лекарство, его лучше добавлять в кофе. Но Яшар сказал:

– Будем пить бальзам.

«Упрямый, как все мужики» – подумала Ирка. «И, похоже, он привык командовать, этот менеджер отеля Яшар».

Они переместились в гостиную. Гостиная у Яшара квадратная. Ирке всегда нравились квадратные комнаты. В них можно красиво расставить мягкую мебель, и не будешь тыкаться носом в телевизор, сидя на диване, как в наших, большей частью совдеповских квартирах, с комнатами-пеналами. Мягкая мебель у Яшара тёмно-бардового цвета, огромный диван и одно массивное кресло. Мебель очень красивая. Телевизор большой, современный, супер плоский, на красивом низеньком столике. На полу палас, шторы под цвет обивки мебели. Всё очень эстетично. Даже флаг Турции и фото Ататюрка на одной из стен вписываются в обстановку, и ненавязчиво сообщают о патриотизме хозяина. Турки, в отличие от русских, все патриотичны, Ирка это заметила ещё в первый приезд.

Ещё у Яшара на столике с телевизором стоит крупная фотография красивого, не молодого мужчины в национальной турецкой одежде. Вчера Ирке объяснили, что это отец Акифа, и что он известный поэт, Кор. Ирка не слышала про такого поэта, но ей было приятно, что у Акифа такой известный отец, она хотела сегодня посмотреть про него в интернете, но, конечно, забыла.

Они разлили бальзам на дно больших стаканов, и выпили по глотку. Яшар с Акифом обсудили выпитое по-турецки. Ирка поняла, что им понравилось. «Вот интересно, они пьют так же со своими женщинами?» – подумала Ирка.

После пятого или шестого глотка бальзама Яшар заговорил, что называется откралась пи…ная железа. Почему-то по турецки (английский ему сегодня не давался). У Акифа огромные глаза округлились ещё больше после первых его слов, он сел в кресле (до этого он полулежал в нём), развернулся к Яшару всем корпусом, и начал переводить.

Оказывается, Яшар купил лодку (вернее будет сказать небольшой катер с мотором, но, похоже, Акифу больше нравилось русское слово лодка) только вчера. Он давно мечтал о лодке, а вот вчера, наконец, купил. И сегодня он хотел с Иркой отправиться на ней на рыбалку. Он пришел после обеда на то место, где вчера оставил лодку, а лодки нет. Вначале он думал, что её украли, и вызвал полицию. Но оказалось, что лодка утонула. Продавцы обманули его, лодка оказалась не качественной, и за ночь затонула. И сегодня Яшар истратил кучу денег, что бы поднять её. Но плыть на ней нельзя, и вряд ли когда-нибудь будет можно, и сейчас лодка сушиться на берегу. Вот такая история. Ирке стало безумно жаль Яшара. Хотел её поразить,