— Я страстно жажду поймать похитителя. Этого желает вся Группа по спасению заложников. Для большинства из нас это близкое, личное дело.
— Итак, вы ненавидите похитителя. Стало быть, вы хотите, чтобы он получил максимальное по закону наказание?
— Хотел и хочу.
— Вы участвовали в задержании Гэри Мерфи. Он был обвинен в тяжких преступлениях. Затем неоднократно встречались с ним. Что вы сейчас думаете о Гэри Мерфи?
— Честно говоря, не знаю, что и думать.
Энтони Натан не упустил своего шанса:
— У вас возникли сомнения?
Мэри Уорнер немедленно внесла поправку:
— Это намек! Вы направляете свидетеля.
— Присяжные не придадут этому значения, — отреагировала судья Каплан.
— Опишите свои чувства по отношению к Гэри Мерфи на данный момент. Изложите ваше профессиональное мнение, доктор Кросс, — попросил Натан.
— Для меня все еще неясно, кто он — Гэри Мерфи или Гэри Сонеджи. Я не уверен полностью, но в принципе
— А если это и есть раздвоение личности?
— В таком случае Гэри Мерфи может не ведать, что творит Сонеджи. И в то же время он может быть одареннейшим социопатом и обманывать всех нас, и вас в том числе.
— Хорошо. Я принимаю все ваши сомнения и допущения, и чем дальше, тем больше.
Натан сложил у груди руки так, будто зажал в них маленький мячик. Ему явно хотелось вытянуть из меня что-нибудь более определенное.
— Ваши сомнения представляются основательными, не так ли, доктор Кросс? Именно вы могли бы помочь присяжным принять верное решение. Я хочу, чтобы вы загипнотизировали Гэри Мерфи! — провозгласил Натан. — Да, прямо здесь, в зале суда. Мы дадим присяжным возможность решить все самим. Я абсолютно убежден, что когда эти люди увидят все своими глазами, они непременно найдут верное решение. Так вы согласны, доктор Кросс?
Глава 62
На следующее утро в зал суда были принесены два простых красных кожаных кресла для Гэри и для меня. Чтобы помочь ему расслабиться, убрали верхний свет. Перед нами обоими включили микрофоны. Судья Каплан не допустила особых послаблений.
Конечно, можно было бы представить суду видеокассету с записью сеанса, но Гэри сам хотел, чтобы его загипнотизировали прямо в зале суда. Того же хотел его адвокат.
Я решил вести сеанс так, будто Сонеджи-Мерфи находится в своей камере, чтобы наличие зрителей не отвлекало его внимания. Никакой уверенности, что это сработает, и исход будет удачным, не было. Чувствуя спазмы в желудке, я уселся в кресло и попытался отрешиться от публики. Я небольшой любитель выступать на сцене, особенно сейчас.
Раньше для гипноза я использовал простую вербальную технику и сейчас начал с того же. Гипноз — не такая уж сложная штука, как принято думать.
— Гэри, сядьте поудобнее и расслабьтесь, а там посмотрим, что у нас получится.
— Я постараюсь. — Ответ прозвучал трогательно и искренне. На нем был синий костюм, белая рубашка и полосатый галстук. Он походил на адвоката куда больше, чем настоящий адвокат.
— Я попытаюсь снова загипнотизировать вас, поскольку мистер Натан полагает, что это поможет делу. Вы говорили, что и сами верите в это. Я прав?
— Да, правы, — подтвердил Гэри. — Я очень хочу сказать вам правду… Я бы сам хотел ее узнать.
— Хорошо, тогда начинайте считать от сотни в обратном порядке. Как мы раньше делали… Вы почувствуете, что расслабляетесь. Начинайте.
Гэри начал считать.
— Глаза закрываются. Вы расслабляетесь… засыпаете… дыхание глубокое… — Мой голос становился все спокойнее и тише, все монотоннее. В зале стояла такая тишина, что слышалось равномерное гудение кондиционера.
Наконец Гэри перестал считать.
— Как самочувствие? Все в порядке?
Его карие глаза заблестели и увлажнились. Он чрезвычайно легко переходил в состояние транса, хотя невозможно было знать наверняка, не игра ли это.
— Все в порядке. Я чувствую себя хорошо.
— Если по какой-либо причине захотите прервать сеанс, то вам известно, как это сделать.
— Да, знаю. Хотя все хорошо, — отвечая, он слегка кивал головой. Казалось, он воспринимает мою речь лишь наполовину. Учитывая сложную ситуацию, в которой мы находились, почти невозможно было представить себе, чтобы он притворялся.
— В прошлый раз мы говорили о вашем пробуждении у «Макдональдса». Вы говорили, что очнулись, как будто после сна. Вспоминаете?
— Да, все так и было. Я очнулся в полицейской машине около «Макдональдса». Я пришел, а там полиция… Они арестовывают меня…
— Что вы чувствовали во время ареста?
— Что это невозможно, так не может быть. Кошмарный сон… Я объяснил, что я — коммивояжер, живу в Делавэре. Думал, они меня приняли за кого-то другого. Я не преступник. Я никогда не имел дел с полицией.
— Еще мы говорили о том, что произошло перед арестом. Когда вы вошли в ресторан.
— Не знаю… Не уверен, что помню… Разрешите подумать… постараться… — Казалось, в нем происходила какая-то борьба. Что это, игра? Или ему страшно вспоминать правду?
Во время сеанса в тюрьме я был несколько удивлен, когда обнаружилась личность Сонеджи. Интересно, может ли такое произойти сейчас, учитывая неординарные обстоятельства?
— Итак, вы зашли в «Макдональдс», чтобы посетить туалет. Еще решили выпить кофе, чтобы быть внимательнее за рулем.
— Да… Я вспоминаю… Вижу себя в «Макдональдсе». Уверен, что был там…
— Вспоминайте. У нас есть время.
— Очень много народу… Весь ресторан заполнен. Я подошел к туалету. Но не вошел туда. Не помню почему. Смешно, но не помню…
— Что вы чувствовали? Что чувствовали, когда остановились перед туалетом? Помните свои ощущения?
— Я возбужден. Мне все хуже и хуже… Я чувствую, как кровь в голове пульсирует. Я очень подавлен, не знаю почему.
Сонеджи-Мерфи смотрел прямо перед собой, влево от меня. Я слегка удивился себе: так быстро забыть, что находишься перед огромной аудиторией, наблюдающей за нами обоими.
— А Сонеджи был в ресторане?
Он слегка склонил голову странно трогательным движением:
— Да, Сонеджи здесь. Он в «Макдональдсе». — Гэри вдруг возбудился. — Требует кофе, но он зол… Он… по-моему, он действительно сумасшедший. Настоящий псих.
— Почему он сумасшедший? Откуда вы знаете? Что его разозлило?
— Думаю, потому… что все складывается плохо… Копам повезло… Его план провалился. Все погибло… Он чувствует себя, как Бруно Ричард Хауптманн. Он тоже проиграл.
