листья осыпались на пол, и Элайза сказала „Нельзя“. Хотел бы я знать, какое слово взрослые говорят чаще чем „нельзя“. Тут вдруг Алиса вспомнила свою старую идею как искать сокровище и сказала:

— Давайте же наконец попробуем волшебную лозу!

Освальд сказал:

— О прекрасная жрица, мы все желаем отыскать золото на своей земле, поэтому мы просим тебя и заклинаем показать нам твое искусство в обращении с волшебной лозой и указать нам место, где мы найдем сокровище.

— Собираетесь ли вы употребить это золото на изготовление кольчуг и шлемов? — спросила Алиса.

— Да, — сказал Ноэль, — а еще мы сделаем колье и цепочки.

— Можно подумать, ты знаешь, что такое „колье“, — фыркнул Дикки.

— А вот и знаю! — сказал Ноэль. — Это ожерелье — я смотрел в словаре — что, съел?

Мы спросили его, что такое „ожерелье“, но он надулся и не ответил.

— А еще мы хотим сделать из золота прекрасные золотые кубки, — добавил Освальд.

— Мы будем пить из них кокосовое молоко, — пояснил Г. О.

— И мы построим прекрасный замок из золота, — сказал Дикки.

— И накупим разных вещей, — сказала Дора, — много разных вещей — новую воскресную юбку и шляпок и кожаные перчатки и…

Она бы еще много него наговорила, если б мы ей не напомнили, что это золото еще нужно найти.

Алиса пока что завернулась в старую скатерть из детской (она как раз зеленая), повязала себе на голову старую сине-зеленую салфетку и сказала:

— Если намерения ваши чисты, не бойтесь ничего и следуйте за мной*

Она спустилась в холл, и мы все пошли за ней распевая „Песнь о героях“. Это довольно мрачная „Песнь“ — девочек заставили выучить ее в школе, и теперь мы поем ее, если собираемся священнодействовать.

Возле вешалки для шляп Алиса остановилась, воздела руки (насколько ей позволяла скатерть) и произнесла:

— О, великий алтарь золотого идола, позволь мне взять волшебную лозу, чтобы я использовала ее на благо страждущего человечества.

Подставка для зонтиков была алтарем, и там ей удалось раздобыть старый зонтик, с которыми девочки раньше ходили в школу. Она зажала один конец зонтика в ладонях и сказала:

— Я слышу магическое пение. Вы все должны молча следовать за мной, куда я поведу, а когда мы дойдем до того места, где золото сокрыто в земле, волшебная лоза как живая вздрогнет в руках великой жрицы. Там вы будете копать и обнаружите золотой клад. Г. О., если ты будешь так топать, взрослые сию минуту придут и скажут, что этого тоже „нельзя“. Пошли, быстро.

Она повела нас наверх, потом вниз, и мы заходили подряд во все комнаты. Мы шли за ней на цыпочках, и Алиса пела заклинание. Это заклинание было не из книжки — Ноэль сочинил его специально для Алисы пока она одевалась.

Когда мы дошли до того места, где в эту минуту возилась Элайза, она сказала: — А ну, уходите отсюда, — но Дора сказала, что мы просто играем и что мы ничего не трогаем, а башмаки у нас чистые, так что Элайза оставила нас в покое.

Жрица, конечно, получала от этого удовольствие, но остальным было скучновато, потому что петь она нам не позволила, и вскоре мы сказали, что нам уже надоело и если она не может по-быстрому найти золото, мы лучше займемся чем-нибудь другим. Тогда жрица сказала: — Ладно, ладно, подождите минуточку, — и опять запела. Мы пошли вслед за ней в детскую, где уже не было ковра и все провоняло мылом. Тут она и говорит:

— Лоза шевелится, лоза ожила! Пойте гимн — пойте все вместе.

Мы снова затянули песнь о героях и посреди этой песни зонтик хлопнулся на пол.

— Волшебная лоза сказала свое слово! — объявила Алиса, — копайте здесь — копайте отважно и будьте уверены в успехе.

Мы не очень-то поняли, как тут копать, и попытались просто скрести пол руками, но жрица сказала:

— Кончайте валять дурака. Здесь как раз поднимали половицу, когда чинили газ. Подымите пол — и копайте, копайте, если вы дорожите своей жизнью, ибо прежде, чем скроется солнце, возвратится дракон, стерегущей сокровище и все вы станете жалкой добычей его свирепой жестокости!

И мы принялись копать — то есть, мы сняли эту половицу. Алиса раскинула руки и крикнула:

— Взирайте на сокровище — взирайте на золото, которое лежит там толстым слоем, в нем сверкают брильянты и изумруды!

— Как изюм в пироге! — сказал Г. О.

— Замечательное сокровище! — сказал Дикки, зевая. — Надо будет придти сюда на днях и забрать его.

Но Алиса уже опустилась на колени возле отверстия в полу.

— Дайте мне насытить зрение этим золотым блеском! — причитала она. — Много столетий таилось это сокровище от глаз людей. Вы видите — волшебная лоза привела нас к сокровищу более — Освальд, перестань толкаться! — более ослепительному, чем любой властитель… ой, там что-то и вправду есть! Я видела, как блеснуло!

Мы думали, это наколка, но когда она попыталась протиснуться в эту щель, мы поняли, что она говорит правду, и я сказал: „Дай посмотреть“ и тоже заглянул, но ничего не увидел, даже когда растянулся на животе и сунул туда голову. Все остальные тоже растянулись на животе и постарались заглянуть в щель, только Ноэль стоял и смотрел на нас и говорил, что мы — огромные змеи, которые приползли к водопою у волшебного озера. Он собирался стать рыцарем и убить змей своим добрым мечом — тем более, что у него как раз под рукой был зонтик. Но Алиса сказал:

— Ноэль, голубчик, подожди минутку и мы все станем змеями, но пока что принеси мне спички, я уверена, я что-то видела.

— Что ты там видела? — спросил Ноэль, нехотя отправляясь за спичками.

— Что-то блестящее — там, в уголке, под доской.

— Это был глаз крысы, — сказал Ноэль. — Или змеи. — И мы слегка отодвинулись от щели, дожидаясь, пока он принесет спички.

Наконец, Ноэль доставил спички, я зажег огонек и Алиса завопила:

— Вон — вон там!

Действительно, там что-то блестело и это что-то была монета в полсоверена. Мы решили, что какая нибудь мышь, потревоженная передвижениями ковров, пробежала там и хвостом смахнула с монеты пыль столетий. Мы никак не могли понять, как монета попала туда, но Дора сказала, она помнит, когда Г. О. был еще совсем маленьким, мама как-то дала ему монетки поиграть, а он выпустил их из рук и они раскатились по всей комнате. Мы решили, что эта монетка была из тех и ее просто не заметили. Г. О. страшно обрадовался и сказал, что сейчас же пойдет и купит себе маску за четыре пенса. Эта маска раньше стоила шиллинг, но день Гая Фокса уже миновал, и к тому же она чуть треснула наверху, поэтому ее и продавали по дешевке. Дора сказала:

— Не знаю, можем ли мы присвоить эти деньги. Надо дождаться и спросить папу.

Г. О. не хотел ждать, и я ему очень сочувствовал. Дора иногда ведет себя совершенно как взрослые: она не понимает, что если тебе чего-то хочется, то тебе этого хочется по-настоящему, то есть прямо сейчас,