— Ага, — быстро ответила я. На эти выходные не запланировано ничего важного. Кроме свадьбы моего отца. Вздох.

Об этом мне придется позаботиться.

Когда в семь вечера я наконец добралась домой, оказалось, лифт сломан. Опять. Поднимаясь по лестнице, я с удивлением обнаружила, что задыхаюсь гораздо меньше, чем несколько недель назад.

Я открыла дверь и увидела маму, явно чем-то обеспокоенную.

— Не двигайся с места.

О-о. В квартире было сильно накурено, и я поняла, что у меня проблемы. Должно быть, нас раскрыли. Она, наверное, убиралась в комнате Мири и нашла ее список заклинаний.

— П-прежде ч-чем ты ч-что-нибудь скажешь, т-ты д-должна знать…

— Рейчел, я ждала тебя несколько часов назад. Надо было сказать мне, куда идешь. — У двери валялся пепел с ее сигареты. Типично. — Я представляла, как ты лежишь где-нибудь раненая. Я даже Тэмми звонила, искала тебя.

Нас не раскрыли.

— Прости, мам. Я пыталась не забыть позвонить. — Тэмми, должно быть, удивилась. Мы почти не разговаривали с тех пор, как я отменила нашу маленькую вечеринку после школы. Мы не игнорировали друг друга — мы здоровались и прощались, — но на уроках сидели с другими ребятами.

Мама собрала с пола пепел и погрозила мне пальцем:

— Теперь либо ты не забываешь мне звонить, либо вылетаешь из шоу.

— Если бы у меня был сотовый телефон, ты смогла бы мне позвонить.

— Четырнадцатилетней девочке ни к чему сотовый телефон. Но если тебе так хочется, копи на него.

— Вот поэтому ты не знаешь, где я, — сказала я, раздеваясь. — Я попрошу папу купить мне сотовый.

Она отвернулась и пошла в кухню.

— Вот у него и проси. А сейчас давай поговори о чем-нибудь другом.

— И попрошу, — сказала я, следуя за ней.

Она начала готовить мне еду.

— Мири сказала, ты побудешь с ней в эту субботу. Очень мило с твоей стороны. Передай мне, пожалуйста, оливковое масло.

Да? Я и забыла. Я сидела на белой стойке, так что легко дотянулась до шкафа и передала маме бутылку. Теперь я просто сидела и болтала ногами. Я совсем забыла о своем обещании сестре.

Мне придется тащиться с Мири на улицу. На холод. Так поступают хорошие сестры. А вдруг у меня в это время репетиция шоу?

— А во сколько мы должны с ней выйти? — спросила я, немного волнуясь.

Мама пожала плечами:

— Где-то после полудня. Пока вы будете гулять, я схожу в офис. У нас много работы по планированию летних медовых месяцев. Простите, что мне придется работать, но наш бизнес идет в гору. Я вам говорила, что наше агентство официально считается одним из лучших?

— Здорово, мам, — сказала я, немного успокоившись. Репетиция танца младшеклассников назначена на раннее утро, а репетиция танца для девочек — на вечер. Значит, я смогу погулять с Мири, но у меня уже не хватит времени на свидание с Рафом. Надеюсь, он пойдет в пятницу к Мику. Его родители уезжают из города. Снова. И я смогу насмотреться на него в следующие три недели, поскольку мы должны репетировать каждый день во время ланча и после уроков. И в выходные тоже. В очередной уик-энд я точно не поеду на Лонг-Айленд. Мири взбесится.

На следующей неделе мы будем примерять свои наряды! Я буду в платье от Изи Симпсон! И мне сделают прическу и макияж в салоне красоты в Сохо. Администрация школы отпускает нас с уроков в день шоу, чтобы мы могли подготовиться. У меня никогда не было профессионального макияжа. Может, мне не умываться перед Весенним балом? И как за все это заплатить? Я не могу попросить маму что-то мне купить, ведь она не знает, что я иду на бал.

Может, платье Изи Симпсон разрешат взять взаймы? Не могу дождаться, когда выйду в нем на сцену перед всей школой!

— Эй, Рейчел? — окликнула мама, перемешивая пасту. — Ты витаешь где-то далеко. Все в порядке?

— Что?

Она взяла дуршлаг и вывалила в него кипящую пасту.

— Волнуешься перед большим днем?

Очень. Мои пятнадцать минут славы.

— Думаю, будет весело. Ты придешь, правда? — Я забыла ее пригласить раньше. За каждым участником шоу резервируются шесть мест в первых рядах. Три из них я обещала папе (хотя, надеюсь, к тому времени Дженнифер и Присси уже станут историей), одно маме, одно Мири и одно Тэмми, если мы помиримся.

Мама уронила дуршлаг, и паста вывалилась в раковину.

— Приду ли я? На свадьбу твоего отца? Прости, дорогая, но это событие я предпочла бы пропустить. — Она собрала макароны, руки у нее тряслись.

Я почувствовала, как щеки у меня начинают гореть, и плита тут ни при чем.

— Я думала, ты имеешь в виду шоу мод.

Она прижала руки к животу и расхохоталась:

— Конечно, я приду на твое шоу. Сколько стоят билеты?

— Десять баксов каждый, — сказала я, глядя на свои руки. У меня папины руки. Длинные пальцы, толстые ногти. — Все деньги пойдут на оплату бала выпускников. Но тебе гарантированы хорошие места.

Странно, как она разнервничалась из-за свадьбы. Если свадьба вообще состоится. Каково это, жить с человеком пятнадцать лет, родить ему детей, а потом оказаться не приглашенной на главное событие в его жизни? Второе главное событие, если первым считать его женитьбу на тебе.

— Мы придем, — сказала мама; как только мы перестали говорить о свадьбе, она сразу успокоилась. Ни за что больше не стану с ней это обсуждать, но, если мой бывший муж снова женится, мне захочется узнать все подробности этого события.

Если только они не причинят мне боль.

Я вспомнила день, когда папа сообщил, что женится. Это был вечер пятницы в августе. Мы с Джевел гуляли в Центральном парке, готовясь к первому дню учебы в старших классах. В шесть часов я и Мири уехали на поезде в Порт Вашингтон, и, когда папа нас встретил, мы направились прямиком в «Ал Денте», отличный итальянский ресторан.

Я ничего не замечала до салата «Цезарь», когда увидела на пальце Дженнифер кольцо размером с яблоко. Я чуть не подавилась, Я в ужасе смотрела на него.

— Это?..

Папа сжал плечо Дженнифер и сообщил:

— Мы с Дженнифер решили пожениться.

Глаза Мири наполнились слезами. Папа решил, что это слезы счастья, и сказал:

— Смотрите, как это взволновало вас, девочки! — А затем на белоснежный костюм Дженнифер опрокинулся бокал красного вина.

Теперь я понимаю, что этот бокал был работой Мири, ведь к нему никто не прикасался. Так держать, Мири!

Когда в воскресенье мы вернулись домой, мама мыла посуду за все выходные.

Мири открыла рот, а я попыталась телепатически внушить ей: «Не говори ни слова! Не говори!» Не сработало.

Она сказала:

— Папа женится. — Радость от нашего возвращения испарилась с маминого лица. Она побледнела,