ее манеры все равно оставались безукоризненными. И еще она была чистюлей. Ухаживать за ней не составляло никакого труда.
Жаль, что она оставалась в этом доме так недолго.
— О господи! Да я всю жизнь дружил с отцом Роба Мак-Ларена. И он это знает! — воскликнул лорд Драммонд. — Я сотни раз преломлял в их крепости хлеб.
— И все же он затаил на тебя злобу.
— Мы хотели вернуть ему жену целой и невредимой. Мы заперли ее в башню ради ее же безопасности! — взорвался лорд Драммонд. — Если бы я мог предположить, что эта безмозглая женщина выпрыгнет в окно, я ни за что бы ее там не оставил. Поверь мне, Стюарт, это было трагическое недоразумение, из тех, о которых слагают баллады.
Нормина поспешно отвела глаза, чтобы не встретиться взглядом с хозяином, способным ненароком прочитать ее тайные мысли. У нее не было ни малейших сомнений относительно судьбы, постигшей леди Мак-Ларен. Надо было быть глухим, чтобы не услышать ее жалобных криков, когда она осталась вместе с ним в запертой комнате.
Существовала лишь одна причина, способная заставить женщину выпрыгнуть из окна башни. Душа уже покинула ее плоть, и телу необходимо было поскорее окончить свое существование.
— Я бы ничуть не удивился, если бы узнал, что какой-нибудь бард уже сложил песню о совершенно нелепой версии тех событий, — продолжал Драммонд.
Нормина сидела, не поднимая глаз. Не ей было сомневаться в хозяине или судить действия тех, кто был выше ее, какими бы ужасными ни были их прегрешения.
Это было делом Господа. Похоже, когда речь шла о дворянах, Он не торопился. Но рано или поздно расплата найдет злодея.
Нормина вскочила, чтобы наполнить вином протянутый ей рог. Ей очень хотелось увидеть, как Господь призовет Лахлана Драммонда к ответу.
Разумеется, издалека.
Время от времени Фалин ржал и встряхивал головой. Он явно нервничал, и Элспет его отлично понимала. Днем она и сама любила кататься в лесу неподалеку от своего дома. Но ночью из каждого пня начинала выглядывать жуткая морда, а обнаженные ветви деревьев тянулись к небу, словно скрюченные пальцы ведьм.
Боковым зрением девушка заметила какое-то движение и, повернув голову, увидела, что за ними крадутся какие-то темные тени. Она стиснула зубы и с шумом втянула воздух.
— Ага, мы привлекли внимание волчьей стаи, — тихо произнес Роб. — Не бойся.
Из темноты сверкнуло несколько пар звериных глаз.
Элспет отвела взгляд и постаралась сосредоточиться на покачивающейся голове Фалина. Уши коня стояли торчком, а ноздри подрагивали. Потом он заржал и, не дожидаясь распоряжений Роба, ускорил шаг.
— Нет, мой смельчак, мы не станем показывать им пятки, — ласково заговорил Роб, натягивая поводья и сдерживая коня. — Скакать галопом не надо.
Если бы лошадь запаниковала и понесла, то, скорее всего, и Роба и Элспет смахнуло бы с его спины нависшими над тропинкой ветвями деревьев. А убежать от волчьей стаи нечего было и надеяться.
Волки начали перекликаться, отрывисто тявкая и подвывая.
Роб развернул плед, одновременно укутывавший его и Элспет.
— Ты сможешь дотянуться до моего кинжала? Он в правом сапоге.
Элспет наклонилась за кинжалом и заметила, как к ним метнулся матерый серый самец.
Он бесшумно, как привидение, скользил между деревьями. В лунном свете тускло сверкали его зубы. Даже в темноте Элспет видела его выпирающие из-под косматой шкуры ребра.
— Они голодают, — прошептала она.
— Да, горцы на зиму распродали почти весь скот, — ответил Роб. — Скорее всего, эта стая уже давно ничего не ела.
Элспет нащупала нож в сапоге у Роба и осторожно, стараясь не выронить, извлекла его наружу.
— Нож у меня, — прошептала она.
— Перережь веревку, которая связывает меня с тобой, — спокойно распорядился Роб и резко, с досадой в голосе, добавил: — И как я мог забыть, что в это время года в лесах полно волков?!
— Если бы ты не украл чужую невесту, тебе незачем было бы об этом помнить.
— Скажи-ка мне, девушка: когда ты была маленькой, ты любила играть
Элспет пыталась разрезать веревку у себя на поясе, но, услышав этот вопрос, замерла от удивления. Он что, не понимает, в какой ситуации они очутились?
— Какое отношение это имеет к тому, что происходит сейчас?
— Мне просто интересно, лазила ли ты когда-нибудь по деревьям, потому что этот навык мог бы пригодиться тебе, причем очень скоро.
— А, понятно. — Возможно, этот Роб не такой уж и сумасшедший. — Я умею лазить по деревьям не хуже белки.
Элспет услышала жесткий металлический шорох. Это Роб вытащил из ножен свой клеймор.
— Через десять шагов мы окажемся возле склонившегося над тропинкой дуба, — прошептал Мак- Ларен. — Как ты думаешь, если я тебя подсажу, ты сможешь забраться на толстую ветку?
Волки подняли вой. Наконец-то они обнаружили в лесу свежее мясо, и пора было хором пропеть об этом.
— Если ты меня подсадишь, я на нее взлечу, — ответила Элспет, подтягивая ноги. Теперь она сидела на корточках, а не верхом.
Ощутив непривычные движения у себя на спине, конь шарахнулся в сторону.
— Тихо, парень, успокойся.
Сжав его спину коленями, Роб заставил жеребца продолжить бег.
Один из волков набрался храбрости и попытался вцепиться в задние ноги Фалина. Жеребец взбрыкнул. Роб придержал Элспет за бедро, не позволив ей свалиться.
Хищник покатился по земле и уполз, скаля зубы и ничуть не пострадав.
— Тебе нужен нож? — спросила Элспет.
— Нет, пусть он будет у тебя. На всякий случай.
— Приготовься.
Голос Роба звучал ровно и спокойно, но ее сердце заколотилось, как кузнечный молот.
Элспет сбросила плащ, чтобы освободить руки. В настоящий момент холод беспокоил ее меньше всего.
Она знала, что у нее будет только один шанс на спасение и ее прыжок должен быть точным.
Они поравнялись с дубом.
— Давай! — крикнул Роб.
Он приподнял ее, и девушка оттолкнулась ногами от спины коня, подпрыгнула и обеими руками ухватилась за ветку. Грубая кора впилась в ее ладони, но Элспет не разжала пальцев.
Резкое движение заставило волков броситься вперед. Щелкая зубами, они закружились возле ног Фалина. Конь пятился и брыкался, отбиваясь от хищников копытами.
Элспет висела в воздухе, а под ней извивались мохнатые серые тела. Она забросила ногу на ветку, пытаясь зацепиться за нее коленом, но самый крупный зверь успел подпрыгнуть и схватить ее за край широкой юбки. Тонкая ткань тут же порвалась бы, но юбка была сшита из плотного и прочного бархата.
Элспет прильнула к ветке, согнувшейся под весом человека и животного. Силясь стащить ее с дерева, волк извивался всем телом, словно терьер, поймавший крысу.
Ветка трещала и качалась. Элспет стало страшно. Ей казалось, что еще немного, и сук не
