Некоторые люди отстают настолько, что верят, будто они первые.

Я помню, отец с матерью спорили о чем-то, не знаю, о чем, и она все время говорила о слабоумном отцовском брате, но я всегда думал, что это она про тебя.

Дейви, не говори «Ненадолго», если не имеешь в виду ненадолго.

— Я просто сыр хотел убрать.

— Зачем? Почему сейчас?

— Ну, я просто…

— Что? Оставь этот долбаный сыр на месте, понял? Обожаю стоять на сыре! Я на ночь кладу сыр «Проволоне» в носки, чтобы утром они воняли как промежность твоей сестры!

— Карлос Кастанеда сказал: «Каждый миг проживай так, будто это последний миг на земле».

— Да кто слушает этих боксеров?

Свингеры… пускай мне отсосет, это вполне по-свингерски.

— Какого взрослого пришлось забирать из лагеря в прошлом году из-за обмоченной кровати?

— Это было в позапрошлом.

— Смерть подтверждает полную бессмысленность жизни.

— Это еще что такое? Ты специально меня выводишь? Я уже готов вышвырнуть тебя нахер в окно.

— Вот видите, об этом и речь. Жизнь бессмысленна.

— Что? Не говори так, да простит тебя Бог.

— Бога нет.

— Эй!

— Мадам Бесталь сказала, в жизни необходимо сделать выбор между тоской и страданием.

— Нет, я серьезно, зачем мы родились?

— Мы родились благодаря Адаму и Еве, а теперь поднимайся к себе и садись за математику.

— Алгебра — это самая тоска!

— Второй вариант — страдание! Хочешь начать прямо сейчас?

— И что вы ему ответили?

— Что я на него истратил уже сто пятьдесят штук, и если у него нет смысла жизни, то пусть вернет мои деньги.

Она понимает, что даже если Бог мертв, ты все равно будешь лизать ему жопу.

— Когда Френки говорит: «Обосраться, или ослепнуть?» — он на распутье, он не знает.

— Не запрещает, честно. Он просто не хочет, чтоб мы говорили о тебе дома.

— Ну можешь ему в шапку насрать.

Бар через холл, Ричи, и серебро подсчитано.

Я не хотел, чтобы из-за моих грехов на вас рухнула церковь.

— Ты знаешь, в Джоржтаун мне очень сложно попасть.

— Да ладно, надо быть ненормальным, чтобы не захотеть тебя принять.

— Если смогу туда, смогу и в Беркли.

— Через мой труп.

— В районе залива Сан-Франциско больше обладателей нобелевских премий, чем где-либо в мире.

— За что им премии дают? За голубизну?

— Никогда не говори «никогда».

— Нет, скажи «никогда», он теперь как продуктовая тележка, отныне и навсегда.

Я построю пандус к твоей жопе, и загоню туда игрушечный паровозик.