Энкэвэдэшники ворвались в квартиру с наганами в руках.

Отца забрали на моих глазах. Уходя он сказал: «Всегда будь за

трудовой народ!». (Военная присяга в 30 –х годах в Красной Армии

начиналась словами: «Я, сын трудового народа…»). Больше его я

никогда не видел. Имущество (даже семейные фотографии,

которых только и жалко) было конфисковано (26 августа 1938 г.

отец был расстрелян. Длинный «расстрельный» список военных

подписали И. Сталин и В. Молотов. Спустя почти 20 лет, 1 октября

1957 г., отца реабилитировали).

Погром в Красной армии в 1937-1938 гг.

Все это было: Трупов горы.

В застенках мрачного НКВД

Стреляли командармов и комкоров

В Москве и в Ленинграде и … везде.

Лишали Армию умов перед войною.

Громили цвет командного состава.

Войну мы выиграли. Ну, а какой ценою?

Страною правила преступная орава.

И, может, вовсе б не было войны,

Когда бы не она была у власти…

Подробно об этом в книге О.Ф. Сувенирова «Трагедия РККА

1937-1938 гг.» М., «Терра», 1988 г. 528 с. В ней на стр. 343

говорится «В печати уже неоднократно высказывалась мысль о

том, что оценка Гитлером и вообще высшим руководством

нацистской Германии происшедшего в Советском Союзе процесса

истребления военных кадров и его губительных последствий имела

большое значение для принятия фундаментального решения пойти

на СССР». А на стр. 317 приводится мнение военного атташе

Германии в СССР генерала Эриха Кестринга от 22 апреля 1938 г.:

«Благодаря ликвидации большого числа высших офицеров,

совершенствовавших свое искусство десятилетиями практики и

теоретических занятий, Красная Армия парализована».

7

Отблески расстрельного огня.

О чем ты успел передумать,

Отец расстрелянный мой…

Булат Окуджава.

Страшен государственный террор.

Ночь. Арест. И смертный приговор.

Мы не знаем, где зарыты тыщи тел,

Не виновных, но попавших под расстрел.

С детства отблески расстрельного огня

Вспыхивают в сердце у меня.

Я так до сих пор и не знаю, где похоронен мой отец. На мой

запрос в ФСБ мне ответили, что это точно не известно, но скорее

всего на Бутовском полигоне НКВД. Мы – родственники К.И.

Мархинина – там побывали и возложили цветы к общему

памятному кресту.

После ареста отца мы были вынуждены освободить

московскую квартиру и выехать за 101 км от Москвы. Не знаю по