луна, даже если она скрыта тучами. Дело в том, что лунный свет поляризован, и это позволяет насекомому постоянно «брать азимут» по ночному светилу. Эта «лунонаводка» весьма впечатляет, ведь свет у нашего спутника в миллион раз слабее, чем у дневного светила.

Конечно, известны и другие животные, ориентирующиеся по луне: например, рыжие муравьи (Formica rufa) и некоторые виды термитов (Hodotermes mossambicus), а также пауки, ракообразные и даже одно позвоночное — сверчковая квакша (Acris gryllus). Однако никто из них не достиг таких высот, чтобы ориентироваться, используя исключительно поляризацию света. Все это стало известно в результате лабораторных опытов ученых с искусственным освещением и с подопытными животными в полуобморочном состоянии.

Мы хотели бы здесь восславить первооткрывателя астронавигации у насекомых — великого швейцарского энтомолога Феликса Санчи (1872–1940). Его статья «Наблюдения и критические замечания по поводу механизма ориентации у муравьев», опубликованная в 1911 году в «Revue suisse de zoologie» (т. 19, с. 303~338), стала поистине пионерской. Про такого Деятеля можно уверенно сказать: он внес свой вклад в науку!

Что же касается навозного жука, закапывающего повсюду свои дерьмовые катыши, можно утверждать, что он — важнейший союзник земледельца: по данным (обычно достойным доверия) Американского института биологических наук (American Institute of Biologycal Sciences), благородная деятельность этих скромных тружеников (навозников) позволяет американским животноводам ежегодно экономить 380 миллионов долларов, избавляя их от кала животных. «Скарабейник» ты наш, что бы мы без тебя делали!..

Если божья коровка, севшая вам на кончик пальца, не хочет улетать, значит, скоро обязательно будет дождь. По крайней мере, так гласит народная мудрость. Говорят также, что если божья коровка у вас на пальце вдруг оборачивается и салютует вам одной из своих шести лапок, то это у нее такие шуточки.

Божья коровка, миляга эдакая, любит иногда пошалить. Но мы ей это прощаем — еще и потому, что она обладает ценнейшей способностью поедать в невероятных количествах тлю. Вот почему вместе с малиновкой она считается другом садовода. Можно часто видеть их всех троих вместе — насекомое, птицу и человека — весело болтающими о том о сем, похлопывая друг друга по плечу, особенно когда садовод потребляет наиболее экзотические плоды со своего участка (напомним, однако, что за производство психотропных веществ, не разрешенных законом, полагается год тюрьмы и 3750 евро штрафа).

Диверсификация и нашествие — вот две крупнейшие проблемы, которые создают божьи коровки наших лесов и садов. Сначала о диверсификации. Когда-то Виктор Гюго отмечал в «Созерцаниях»:

Затем вполне предсказуемый результат:

Обратите внимание, что в этом стихе семь стоп — столько же, сколько крапинок на спине у самой распространенной во Франции божьей коровки (Coccinella septempunctata, что переводится как «божья коровка с семью точками»).

Но вот уже несколько лет, как задача поэтов страшно усложнилась, поскольку нашу добрую старую «семиточку» во все большем числе регионов Франции вытесняет азиатская разновидность Harmonia axyridis. А эта подруга, прибывшая к нам из далекой Азии, вид имеет самый разнообразный — от одной до девятнадцати крапинок на спине (это не имеет никакого отношения к ее возрасту), а также самую разномастную расцветку. Но самое главное — этот вид вытесняет местные виды, создавая угрозу самому их существованию. Ну, пригласили ее помочь по хозяйству (она тоже охоча до тлей), а теперь она просто выживает хозяев из дому. Это и есть нашествие и захват.

Западная Европа и Северная Америка уже колонизированы. У нас во Франции положение особенно ухудшилось начиная с 2004 года. Азиатских коровок завезли, думая, что им не пережить зимних холодов, а холодов-то особых и не было. А потом, азиатские коровки хоть и коровки, а соображают. И предпочитают проводить холодные месяцы, собравшись большими дружескими компаниями в закоулках наших домов, в домашнем тепле. Да к тому же аппетит у них еще тот, и это лишь усугубляет положение. Как всегда, блистая пророческим даром, Виктор Гюго завершил свой стих так:

Практически каждый из нас догадывается, что для доказательства гипотезы Римана («Все нетривиальные нули дзета-функции имеют действительную часть, равную 1/2») потребуется еще немало попотеть. А вот что касается переломов плечевой кости ламы, наука за последнее время уже сильно продвинулась вперед, и это отчасти утешает. Не будет преувеличением сказать, что публикация в январе 2007 года в журнале «Veterinary Surgery» (т. 36, № I, с. 68–73) статьи «Переломы плечевой кости у лам и альпаки — семь случаев (1998–2004 гг.)» наконец-то пролила яркий и долгожданный свет на тему, которая до сей поры оставалась довольно темной для всех, живущих по ту сторону Кордильер (или Анд, если вам так больше нравится).

Лама и ее кузен альпака (или альпага) — представители семейства верблюжьих из Южной Америки, получившие известность в том числе благодаря альбомам Тинтина[5]. Так мы узнали, что лама плюется, когда чем-то недовольна, и что капитану Хэддоку это не слишком нравится. Однако мы были бы в большом затруднении, если одно из этих животных внезапно обратилось бы к нам за консультацией по поводу перелома плечевой кости. «И как это вы только умудрились?» — удивленно спросили бы мы.

А теперь, благодаря доктору Ньюмену и доктору Андерсону из Университета штата Огайо (Ohio State University) в городе Коламбус, мы больше не рискуем быть застигнутыми врасплох: эти специалисты установили, что различные типы переломов — включая Солтер-Харрис II типа (эпифизарный отрыв с