утру. А теперь давайте займемся письмами.

В течение всей недели Джейн заходила в кабинет сэра Ангуса, не зная, какой день окажется последним. Ей не терпелось спросить его, удовлетворен ли он ее работой, но гордость заставляла ее молчать. Она надеялась услышать от него какие-нибудь комментарии по поводу ее работы на следующей неделе, когда принесет ему на подпись письма, которые нужно было отправить после обеда в пятницу. Но тут он ее опередил. Она сортировала приготовленные для печати письма, когда он появился в дверях кабинета с пальто, переброшенным через руку, и портфелем. Джейн машинально бросила взгляд на часы, он заметил этот жест и улыбнулся:

— Да, мисс Робертс, сегодня мне действительно нужно уйти пораньше. Вы тоже можете идти. Это компенсирует ваши сверхурочные часы.

— Но остальные ваши письма…

— Оставьте их до понедельника. Мы уже закончили с самыми срочными. Все, что вам нужно сделать, — это дождаться звонка от министра. Он позвонит по моей личной линии, и я бы хотел, чтобы вы лично ответили ему. Объясните, что мне пришлось уйти пораньше, но я перезвоню министру сегодня вечером на Даунинг-стрит.

— Очень хорошо, сэр Ангус.

— Если на проводе будет сам министр, скажите ему, что я уехал пораньше, чтобы отвезти сына в аэропорт. — Заметив выражение удивления на лице Джейн, он повысил голос: — Чему вы удивляетесь, мисс Робертс?

— Удивляюсь? — Она попыталась уклониться от ответа.

— Да, это написано на вашем лице яркими красными буквами! Ну же, сейчас можно не демонстрировать свою деликатность. Что же вас так удивило в том, что я отвожу сына в аэропорт?

— Потому что это больше подходит обычным людям… я имею в виду — провожать своих детей в поездки…

Сэр Ангус переложил портфель в другую руку.

— Во всем, что касается моего сына, — спокойно сказал он, — я очень обычный. Это самое лучшее, что есть в моей жизни.

Она покраснела, заметив упрек в его голосе.

— Да, сэр Ангус. — Сделав над собой усилие, она посмотрела ему в лицо. — Вы хотите, чтобы я продолжала работать с вами на следующей неделе?

— Если бы не хотел, то сказал бы об этом. Желаю хорошо провести день.

Как только дверь за ним закрылась, она села и глубоко вздохнула — наполовину удовлетворенная, наполовину встревоженная за свое будущее, в которое она вступала по собственной воле.

Уже после шести — называется уйти пораньше — наконец раздался звонок министра, и, узнав его голос, Джейн объяснила ему причины раннего ухода своего начальника.

— Куда, вы сказали, уезжает молодой Гамильтон? — послышался вкрадчивый вопрос. — На Ближний Восток или Дальний Восток?

Отлично помня, что она ничего не говорила о пункте назначения, Джейн ответила таким же вкрадчивым голосом:

— Боюсь, что ничего не знаю об этом, сэр.

— Не скажу, хотите вы сказать! Секретари сэра Ангуса всегда отлично вышколены, чтобы отвечать на нежелательные вопросы! Очень хорошо, попросите его перезвонить мне попозже.

Она положила трубку, но слова министра все еще звучали в ушах. Джейн впервые почувствовала трепет гордости за свою работу, осознав, что доверие, оказанное ей, основывается на ее благоразумии и порядочности. Она сделает все от нее зависящее, чтобы не подвести сэра Ангуса.

Ее вторая неделя в качестве личного секретаря была уже не такой напряженной, как первая, хотя она не была уверена, стало ли меньше работы, или она научилась более проворно с ней справляться. Кроме той неохотной похвалы, которую позволил себе сэр Ангус, просматривая первый меморандум, который она напечатала для него, он больше ни разу не похвалил ее, но сам факт, что он позволил ей остаться, указывал на то, что, по крайней мере, она раздражает его не так сильно, как другие девушки, которых он испытывал.

Спустя приблизительно три месяца с тех пор, как она приняла предложение Джорджа Симмонса, он позвонил ей и попросил зайти к нему. Недоумевая, не таким ли образом сэр Ангус хочет уведомить ее об увольнении, она направилась в кабинет управляющего по кадрам во время своего обеденного перерыва.

— Не надо так тревожиться, — сказал мистер Симмонс при виде ее озабоченного лица. — Я хотел вас видеть только затем, чтобы лично уведомить о том, что сэр Ангус подтвердил свое намерение оставить вас в качестве своего личного секретаря. Ваша зарплата возрастет на пятьсот долларов в год, и она будет начислена с первой недели, когда вы вступили в новую должность.

Джейн была слишком обрадована, чтобы что-нибудь ответить, а управляющий по кадрам гордо продолжал:

— Вы справились даже лучше, чем я ожидал, мисс Робертс. Сэр Ангус не просто доволен вами — вы ему понравились.

Это последнее замечание подстегнуло Джейн на непосредственный разговор с сэром Ангусом после возвращения с ленча.

— Уже закончили письма? — поинтересовался он, когда она переступила порог кабинета.

— Нет, сэр. Я только… Вы утвердили меня на этой работе, — выпалила она, — и я хотела поблагодарить вас.

— В этом нет необходимости, — раздраженно заметил он. — Если бы вы не справлялись, то я бы вас не оставил. А теперь ступайте и перестаньте суетиться.

— Простите, что помешала вам.

— Но вам совсем не стыдно. Вы недовольны, что я не позволил вам выразить свои чувства по поводу моей щедрости и вашего повышения зарплаты! — Он ехидно усмехнулся, а она была удивлена, заметив, как усмешка смягчила его жесткие черты. — Я прекрасно знаю, что вы хотели мне сказать, мисс Робертс. Вас можно читать как раскрытую книгу…

Звонок зеленого телефона на его столе прервал его. Это была прямая связь с его старшим управляющим, поэтому он тут же снял трубку.

Джейн, уже собиравшаяся уходить, вдруг остановилась, так как заметила, что кровь отхлынула от его лица; она стала открыто прислушиваться к разговору.

— Когда это случилось? — требовательно спросил сэр Ангус. — Насколько все плохо? Не увиливай, Джек, говори мне правду! Понятно… — Его голос опустился до шепота, но затем повысился опять: — Забронируй для меня билет на самолет. Я вылетаю немедленно.

Он положил трубку и взглянул на Джейн.

— Мой сын, — сказал он. — Это касается моего сына. Он должен был вернуться сегодня вечером, но его самолет совершил экстренную посадку в Афинах.

Он встал и обошел стол, задев его бедром, но словно и не заметил удара.

— Я вылетаю к нему. Вам придется отменить все встречи… принесите мои извинения.

— Пожалуйста, не беспокойтесь об этом. Я сделаю все, что необходимо. — Она замялась, но все же не смогла удержаться от вопроса, который вертелся у нее на языке: — Мистер Гамильтон получил серьезные повреждения?

— Может, его даже нет в живых. — Не сказав больше ни слова, он вышел, а Джейн вернулась к себе в кабинет.

Судьба не могла нанести сэру Ангусу более жестокий удар, ведь сын был для него самым дорогим человеком на свете. Подобно большинству людей, работающих на «Гамильтон Пресс», Джейн имела возможность видеть их будущего владельца лишь изредка, так как он проводил большую часть времени в перелетах из одной горячей точки в другую, собирая информацию, которая впоследствии появлялась в качестве передовиц или статей во всех их газетах и журналах.

Позже этим вечером, смотря по телевизору выпуск новостей, она увидела изображение самолета, потерпевшего аварию в афинском аэропорту. Все это выглядело намного страшнее, чем она себе