Если подобное случится с Кит… что ж, тогда та самая вещь, которой больше всего боится ЕФАЛ, станет реальностью.

У Лорана, должно быть, появилась та же мысль. В его глазах промелькнула неуверенность. И все равно он ответил со своим обычным упрямством.

– Я остаюсь при своем мнении. Кит Марч будет мертва до конца недели. Запомни мои слова.

Эта фраза послала через Рэйфа легкую дрожь.

– Ну, подержат они ее некоторое время. Так и надо суке. – Локхарт пожал плечами. – Они не превратят ее. Среди их вида выбирать нескольких избранных является честью. Так или иначе, она выйдет из строя.

Некоторое время. Голова Рэйфа пошла кругом от мысли, что может случиться за это время. Его пальцы сжались в кулаки от пришедшего на ум сценария – сценария, в результате которого ликаны узнают маленький грязный секрет Кит. Секрет, который не знает даже она. Пока что.

Но Лоран знал. Он знал все о пророчестве Маршана. Кит является потомком Кристофа Маршана, отчего ее ДНК совместимо со всеми ликанами. Благодаря чему она способна воспроизвести им потомство. Результатом явится гибридный вид. Довенату, который куда сильней полностью созревшего ликана.

Это должно помешать Лорану натравить на нее кланы. Рэйф провел рукой по волосам, не давая себе запустить кулаком в лицо Лорана.

Лоран тем временем стряхнул со своего свитера пух.

– Если ты так обеспокоен, тогда найди ее первым. Убедись, что она умрет.

– Нет проблем. Мы в деле, – вступил в разговор Дэвис, вытирая свой кровоточащий нос. – Считайте, все сделано.

Рэйф грубо рассмеялся.

– Вы, два глупца, не сможете найти даже собственные задницы обеими руками.

Лицо Дэвиса вспыхнуло, а челюсть задрожала от негодования.

– Пошел ты, – огрызнулся Локхарт. – Я начинаю уставать от твоего отношения…

Лоран махнул худой рукой.

– Тишина. – Он кинул холодный взгляд на Рэйфа. – Просто сделай это. Их обоих. Не забудь о брате.

Рэйф стиснул зубы и решительно кивнул.

– Ты просто отсылаешь его? Одного? – потребовал ответа Локхарт.

– Сантьяго один из особых агентов.

Особых. У Лорана не было и представления, как он прав.

Лоран продолжил:

– Никто не сможет убрать ее лучше. – Он холодно улыбнулся. – Уж определенно не вы двое. – Изучая их, он вздохнул. – Хьюстонское отделение – один сплошной беспорядок. Мне здесь самое место. Начну с оценки всех агентов и решу, кто не представляет ценности, а кого мы сохраним для переподготовки.

Двое агентов вздрогнули, очевидно, обеспокоившись, услышав, что их работа подвергается риску.

Рэйф кивнул в обманчивом согласии.

– Доложи мне, как только дело будет сделано. – Лоран расстегнул блейзер (1), беспокойный жест, указывающий, что разговор достиг своего конца. Вытащив изнутри блейзера льняной платок, он вытер капельки пота со лба. – Мне не нужно напоминать тебе, как важно это задание.

Рэйф выдавил натянутую улыбку. Нет. Ему не требовалось напоминание.

– Понял. – Он посмотрел на других двоих агентов, предупреждая: – Вы, придурки, не вставайте у меня на пути.

Рэйф изучал Лорана одно мгновение – от блейзера до края его элегантных брюк и назад к безжалостной линии губ – задаваясь вопросом, моргнул ли тот глазом, убивая Купера. Мужчину, который был предан тому же делу, которое ЕФАЛ считало приоритетным над остальными – истребление ликанов, защита человечества. Как он сумеет оправдать это убийство? Когда грани между правильным и неверным, злом и добром стали настолько смазанными?

– Мне не потребуется много времени, – пообещал Рэйф, именно это имея в виду.

Лоран кинул на него глубокий, задумчивый взгляд, и Рэйф надел свою обычную маску невозмутимости.

Чем быстрей Рэйф покончит с Кит Марч и ее братом, тем лучше для всех. И тем быстрей он сможет заняться следующим делом. Ведь были и другие. Дела, и на половину не такие сложные, как Кит. Повернувшись, он направился через лужайку.

Вероятно, ему стоит уйти. Присоединиться к брату. Рэйф скучал по Себастьяну, и не видел того уже много лет. Слишком много, чтобы сосчитать. Иронично, учитывая, сколько раз они пытались убить друг друга во время своего взросления.

В его сердце зашевелилось беспокойство. Рэйф провел рукой по подбородку, покрытому щетиной. Пришло время двигаться дальше. Оставить эту работу позади. В кои-то веки сделать все правильно. Больше не притворяться тем, кем он не был. Рэйф вздрогнул. Ему всегда придется делать это. Отчасти. Ведь на самом-то деле у него нет выбора. Не было такого места и такого человека, с которым он мог быть самим собой.

Идея покинуть ЕФАЛ никогда не казалась такой удачной, как теперь. Чем быстрей он сделает это, тем быстрей сможет забыть о женщине, о которой должен думать лишь как о задании.

Особенно учитывая то, что он тоже был наследником Кристоа Маршана. И пророчество, осуществление которого с Кит так боялось ЕФАЛ, уже произошло с ним.

 Кит припарковалась на улице напротив дома бабушки – ее теперешнего места жительства. Это был единственный дом, который она когда-либо знала. Или, скорее, единственный дом, который она помнила.

Дом. Если это строение можно было так назвать.

Даже в восьмилетнем возрасте она чувствовала себя больше жильцом, временным посетителем. Нежеланным и непрошеным.

Даже сейчас ее бабушка убеждалась, собирая первого числа каждого месяца арендную плату и долю Кит за коммунальные услуги, что ее внучка купила собственные продукты и не съест ни крошки из того, что купила и приготовила она сама.

Кит не была против выполнять свои обязанности. Она только хотела, чтобы бабушка посмотрела на нее не только как на нежеланную обузу, навязанную ей в золотые годы ее жизни. Посмотрела на нее как на семью. Да просто посмотрела на нее.

Положив руки на руль, Кит внимательно осмотрела улицу, ища нечто необычное или неподходящее этому месту. Ее бабушка жила под фамилией Карлсон. И Кит сомневалась, что ее можно отследить через нее.

И все равно, приход сюда казался рискованным.

Инстинкт побуждал ее выехать на трассу и не останавливаться, пока она не доедет до Нью-Мексико. Рэйф Сантьяго пока не закончил с ней.

Но оружие и боеприпасы, которые она хранила в запертом сундуке у изножья кровати, останавливали ее. И еще был крест. Золотой крест, который ее мать носила на шее каждый день своей жизни. Хотя Кит не могла заставить себя надеть его, крест все равно оставался ценным для нее. И она не могла просто оставить его.

Не говоря уж о наличных, которые она хранила в ящике с носками. Три сотни долларов – чаевые за последнюю неделю – точно пригодятся. Кит знала, что может пойти в банк. Но понимала, что ЕФАЛ будет извещено, как только она снимет деньги. Учитывая, что многие агенты ГОЗНДЛ были копами – как Купер – она не сможет выбраться из города до того, как ее арестуют. Скорее всего, сигнал уже был передан на все