получила назад свои часы, а у криминалистов угасла первая маленькая надежда.
Поиски продолжались. В бюро туризма неизвестный мужчина наводил справки о расписании поездов на Прагу. У него был большой чемодан. Искали этого мужчину.
В Странянах три дня жил Н. — известный насильник-рецидивист из деревни Каплице, который уехал домой только вчера после обеда. Выяснили, что он здесь делал.
Напротив магазина, около кондитерской, в проезде часто стоит и глазеет просто так, чтобы не сойти с ума от одиночества, один пенсионер. Поинтересовались, не видел ли он чего подозрительного в тот день. К сожалению, нет. По крайней мере ничего такого, что могло бы помочь расследованию.
Установили, что у продавщицы кондитерской, напротив ювелирного, есть сын, который нигде не работает. Когда-то он лежал в психиатрической больнице, теперь же целыми днями шатается по Странянам. Сейчас собирается в Прагу, а оттуда на самолете в Остраву к тете. Ольгу Краусову знал отлично, иногда приносил ей из ресторана сосиски или какую-нибудь холодную закуску. Решено было и его проверить.
Это лишь частица сведений, собранных оперативниками в первой половине дня в среду.
Вызвал удивление не слишком интересный рассказ пани Ирасковой: вчера в половине третьего она сдала пани Краусовой перстень, чтобы сделать на нем монограмму; когда выходила, в магазин вошли двое — мужчина и женщина. Удивляла явная ложь в рассказе свидетельницы, ведь смерть потерпевшей наступила ровно в полдень. Выяснили, что муж у пани Ирасковой — человек резкий и жестокий. И в этом году ходит по городу — что важно — в кедах! Не выгораживает ли она его? После короткого допроса женщина призналась, что болтала просто так, чтобы хоть минутку побыть в центре внимания. К сожалению, есть немало любителей нажить такую вот дешевую славу на чем угодно. Они доставляют криминалистам немало хлопот именно в те минуты, когда так необходимо сосредоточиться.
В хаосе самых разных сведений, как бриллианты среди песчаных гор, блеснули сведения серьезные. Так, кондитер из заведения напротив заметил в час дня, что витрина ювелирного магазина не в порядке, в ней отсутствуют некоторые товары и ценности.
Школьник Лански в то время проходил мимо магазина неслучайно взглянув на витрину, увидел волосатую мужскую руку, хватающую с витрины часы и еще какие-то вещи. Детским показаниям не всегда можно доверять, но один молодой человек тоже заметил за стеклом волосатую мужскую руку и часть рукава от светло-коричневого вельветового пиджака.
Гражданин Ф. видел, как после двенадцати часов из ювелирного магазина вышел молодой мужчина высокого роста в темном пальто.
Продавщица часового магазина в городе Писек; сообщила, что она работала в воскресенье и что в магазин несколько раз заходил худощавый молодой человек с выразительными глазами. Он смотрел так, что она испугалась. Был в темном пальто.
Еще один свидетель сказал о мужчине в темном пальто или плаще. А кто-то видел в магазине около двенадцати солдата, который потом стоял на улице у мотоцикла. Этот солдат мог быть важным свидетелем. И кто знает, не был ли он сообщником преступника?
— Преступником солдат быть не мог, — сказал Картак, когда анализировали показания свидетелей. — В кедах и в военной форме— так бы он по городу не ходил. Но мог быть сообщником. Мотоцикл, скорее всего, не местный. Но его надо найти. Следует проверить как можно больше окрестных сел и городов, лучше весь район.
Стали искать солдата, у которого в тот день была увольнительная и который около двенадцати был в магазине.
Как Картак и ожидал, сразу же убийцу поймать не удалось. Подозрения отпадали одно за другим. Но вначале всегда так бывает. В воскресенье после обеда майор лежал дома на диване и смотрел на дочку, которая мыла посуду, она не доверила ему даже вытирать ее. Ему хотелось вздремнуть, но он стеснялся. Когда бывал один, он позволял себе после обеда соснуть часок или два, но это только после смерти жены.
Яна заметила его взгляд и улыбнулась:
— Поспи. По глазам вижу, что хочешь.
— В другой раз, муравейник. Хотя в Странянах не очень-то высыпался.
— Удалось уже сделать что-нибудь?
— Почти ничего. Собственно, вообще ничего. Но расставлены сотни ловушек в сотнях мест. Если ничем не выдаст себя раньше, то одна из них непременно прихлопнет его.
— Как только кончу с посудой, схожу за пивом для тебя.
— Ты ангел. — Он помолчал, а потом сказал, словно рассуждая вслух: — Знаешь… я могу понять то, что он взял золото, часы, драгоценности, — это имеет смысл. Но альпаковые ложечки! Зачем? Вор- профессионал даже не взглянул бы на них.
— Дли дома, — ответила дочь, звеня посудой. — Этот человек любит дом. Спой или чей-то, где хочет доставить радость.
— И по воскресеньям помешивать кофе ложечкой, из-за которой убил человека. У меня такое чувство, будто меня самого стукнули молотком. Знаешь, когда были эти танцы? Тридцать пять лет тому назад. Твой отец почти созрел для пенсии. Буду кормить голубей в парке и ходить на рыбалку.
На следующий день добавились новые, очень важные сведения. Павла Вашова, молодая рабочая страпянского завода «Мотор», видела, несомненно, убийцу.
Павле Битовой двадцать лет. Ее жених служит и армии, но несколько дней был дома в краткосрочном отпуске. Они договорились между собой о том, что во вторник, в первой половине дня, съездят в Страняны, в ювелирный магазин, и купят обручальные кольца. Они приехали на мотоцикле около двенадцати. (Значит, солдат с мотоциклом — реальное лицо.) До обеденного перерыва оставалось несколько минут, они думали, что не успеют сделать покупку.
— В магазине была только продавщица, — рассказывала девушка. — Мы заплатили за кольца и вышли. Наш мотоцикл стоял на противоположной стороне улицы, около кондитерской. Карел попросил меня подождать минутку, так как хотел еще что-то купить в автомагазине. Предложил мне, если я не против, подождать его в кондитерской. Но я осталась на улице. Я сидела на мотоцикле и смотрела в сторону ювелирного. Через несколько минут заметила, что в магазине находится мужчина. Он подошел к двери и прибил что-то сбоку, со стороны витрины.
— На какой высоте?
— На высоте ручки, может, чуть выше.
— Он вас видел?
— Наверное, нет. Но я его видела хорошо. Не прямо в лицо, а так… сбоку… да, с правой стороны. Мне показалось странным, что магазин закрывают таким необычным способом, но потом я подумала, что, видимо, сломался замок. Взглянула на часы: было двенадцать часов четыре минуты. Потом стала смотреть в другую сторону. Вскоре пришел Карел, мы поехали ко мне на завод, а после трех часов — домой.
— Как выглядел мужчина в магазине?
Девушка задумалась.
— Молодой. Не старше двадцати пяти.
— Волосы?
— Он был за дверным стеклом, там темновато. Я бы сказала, каштановые, прямые. Не блондин и не темноволосый. Лица, к сожалению, не рассмотрела. Худощавый.
— Как был одет?
— Я видела только, что он в рабочем халате. Обычный халат, с длинными рукавами, свободный, сзади хлястик. Кажется, синего цвета. Но сильно поношенный, цвет, можно сказать, грязно-синий.
— Когда вы находились в магазине, не слышали каких-нибудь звуков из задней комнаты, которые свидетельствовали бы о том, что там кто-то есть?
— Нет, не слышала.
— И продавщица ни с кем не разговаривала?
— Нет.
— Где вы стояли в магазине?
