Майк подошел к девушке, которая стояла у окна, глядя на купол игровой площадки. Под ним десяток маленьких ребятишек как сумасшедшие порхали и кувыркались в невесомости.
– Стайка маленьких обезьянок, – сказал Майк. Девушка повернулась и посмотрела на него.
– Мюррей, – прочитала он табличку на скафандре.
– Зови меня Майк.
– Я Нэнси Келлун.
– Привет.
– Я отвечаю за них.
Майк посмотрел на детей, чувствуя, что краснеет.
– Я не хотел сказать...
– Ты ведь гонщик, так что, возможно, знаешь кого-то из их пап или мам.
– Да, наверное. Но я никогда не встречал...
– Ты действительно гоночный пилот? Ты так молодо выглядишь.
Майк кивнул.
– Мне все так говорят.
Она снова взглянула на его скафандр:
– Тебе это не понадобится.
– А как же ты?
– Я пойду на площадку. Как только ты сядешь за стол.
– О, – он предпочел бы тоже пойти на площадку. – Что я должен делать?
Она отвела его в маленький кабинет и усадила перед экраном коммутатора.
– Просто отвечай на звонки и старайся быть полезным. Майк осмотрел комнату. Потертые пластиковые стулья, столы, заваленные газетами и документацией, кубики с информацией, сваленные в ящики, на которых виднелись надписи: «Входящие», «Исходящие», «На уничтожение». На стенах висели таблички с телефонными номерами различных общественных организаций Питфола.
– То есть я просто должен подсказывать номера?
– Для этого люди могут обратиться в справочную.
– И я так подумал.
– Люди хотят от нас помощи, Майк. Они ищут пути решения своих проблем. И ты должен подсказать им верное направление, только и всего.
– А если я не сумею?
– Тогда они пойдут и застрелятся.
– Скажи, что это шутка, попросил Майк.
– Это шутка. Как правило.
Майк нахмурился. Экран коммутатора оставался безжизненным.
Никто не хочет звонить.
– У нас много добровольцев, Майк, они работают в свободных помещениях по всему Питфолу. Никто сюда не звонит просто потому, что линия не подключена. Так ты готов?
Она потянулась к клавиатуре.
– Подожди минутку! Подожди минутку! Как я буду разговаривать с этими людьми? Где я найду... где инструкция... как я...
– Просто смотри на экран. Там будут подсказки.
– Не понимаю. Если это все автоматизировано...
Она взглянула на стенные часы. Было 3:13 первой смены.
– Мне действительно пора идти, Майк.
– Но...
– Ты ведь не автомат, правда? Вот почему они звонят именно тебе. В большинстве случаев людям просто необходимо с кем-то поговорить. То есть с тобой. Я ушла. Удачи. Не переживай. До свидания. С каждым словом она делала шаг к двери и в конце концов исчезла.
– Эй!
– Следи за подсказками, только и всего! – крикнула Нэнси из-за двери.
– И не скучай.
Майк попытался вскочить на ноги, но толкнул стол, и кипа бумаг начала угрожающе крениться набок. Он подхватил ее, выровнял, но она все-таки рассыпалась. Ругаясь, он стал собирать бумаги. К тому моменту, как удалось уравновесить стопку, было уже ясно, что Нэнси Келлун ему не догнать.
– Если она так спешила отсюда смыться, – пробормотал он, – значит, работенка действительно не сахар.
Он сел за стол и посмотрел на коммутатор. На экране светилась надпись:
ГОТОВЫ К ПОДКЛЮЧЕНИЮ ЛИНИИ?
Майк отвернулся. Стенные часы слабо жужжали, постукивал вентилятор. Под ним было скрипучее кресло, перед ним стол с коммутатором. Майк вспомнил, что отбывает наказание.
– Лучше бы мне голову оторвали.
Он глубоко вздохнул и нажал «Да».
Телефон ожил. Звонили Майку. Они все звонили Майку.
Дуайн сидела в офисе Немца. Одной парой рук она помешивала кофе в чашке, другой держала обгоревший кусок контрольной панели. Отличный сувенир для Тайлы.
Лек покачал головой.
– Выброси его. Не нужен ей этот мусор.
– И тебе тоже, да? – сказал Немец. Он сидел, закинув перекрученные ноги на стол. На самом деле он не был человеком, и совершенно непонятно, почему его звали Немцем.
– Ты сегодня работаешь в третью смену? – спросил Лек.
– Не сегодня, – ответила Дуайн. – У меня свидание.
– С поласанцем? Она улыбнулась:
– Считайте, что я старомодна.
Лек попытался представить, как они берут друг друга за руки. Тяжелая работенка.
– Я слышал, на тебя подал в суд какой-то оператор, – сказал Немец.
– Да, только этого мне не хватало, – кивнул Лек.
– Как ты думаешь отбиваться?
– Черт, меня там даже не было. Этот идиот заработал кессонную болезнь, когда Майк откачал воздух из ангара. Самое смешное, что он умер бы на месте, если бы Майк не заткнул ему щель в скафандре. Скорее всего он и сам знал, что шлем у него не герметичен.
– Выдвини встречный иск, – посоветовал Немец. – Я всегда так делаю.
– Это стоит денег.
– Ну и что?
– Возможно, ты не слышал. Синдикат Джеймса сворачивает свое гоночное отделение.
– Как скоро? – спросила Дуайн.
– Не знаю. Эти шишки не разговаривают с такими, как я.
– Тяжелые времена, – сказал Немец, почесывая свой лысый рифленый череп.
– С тобой-то я расплачусь, – успокоил Лек. – Хочешь буду целый год полировать тебе голову?
– Есть вещи, которые я предпочитаю делать сам, – улыбнулся Немец.
Лек вышел из офиса и пошел вдоль верфи. Подойдя к «Скользкому Коту», остановился и стал наблюдать за работающими клаат'ксами. Желтые искры разлетались прямыми лучами – сварка при нулевом g. Почти вся обшивка уже была на месте, но краска полностью облупилась. Безобразные пятна ржавчины, черные, красные и зеленые, расползались по всему боку, испещренному искрами сварки.
