10 марта 1945 г. начались страшные бомбардировки Токио. Через три недели правительство Коисо Куниаки (1880–1950) — кстати, рьяного сторонника войны, он ввел набор рекрутов с семнадцати лет, — решило начать мирные переговоры. Однако этот человек, несмотря на свою репутацию и прежние взгляды, не сумел убедить военных; 5 апреля 1945 г. он подал в отставку. Но имело ли еще какое-то значение, что происходит в министерских кабинетах?

Уже четыре дня как американские войска (с 1 апреля 1945 г.) не давали покоя Окинаве, самому южному из островов среднего размера. В то же время вдвое усилились бомбардировки Токио: 25 мая 1945 г. было днем ужаса.

Еще три недели, и американцы наконец 13 июня 1945 г. захватили Окинаву: впервые с конца XIII в. — после монгольских нашествий, потерпевших неудачу из-за тайфунов, — часть национальной территории попала в руки иностранных завоевателей. Что касается сферы совместного процветания, она начала сокращаться: британская армия со своих индийских баз предприняла наступление и освободила Бирму.

6 августа 1945 г. в Хиросиме взорвалась атомная бомба; через три дня, 9 августа, другая упала на Нагасаки.

В тот же день, 9 августа, СССР наконец привел в действие план, составленный Сталиным в 1942 г., но постоянно откладывавшийся из-за немецких вторжений на Западном фронте: объявив Японии войну, Советское государство бросило свои армии на Маньчжурию и Корею. Менее чем через неделю, 14 августа 1945 г., император Сева объявил капитуляцию. От Азии до обеих Америк военачальники перевели дух, в то время как большинство японцев уже не понимало ни того, что они пережили, ни чего им ожидать.

С тех пор весь мир задается вопросом, правы или неправы были американцы, использовав ядерное оружие, с нравственной и политической точки зрения. Факт остается фактом: бомба взорвалась дважды, и японцы — во всяком случае, Япония — это пережили. В хаосе жуткой белой пыли, описанной послом Мацуи, парадоксальным образом вырисовался новый подъем нации: японцы стали понимать, что они могут, по крайней мере часть из них, преодолеть апокалипсис в какой-то форме. Они этого никогда не забудут.

Американская оккупация началась 28 августа 1945 г. под политической и военной эгидой SCAP (Supreme Commander of Allied Powers, Верховного командования союзных сил), соединяющего все виды власти. Через два дня, 30 августа 1945 г., прибыл генерал Макартур, чтобы руководить подписанием документа о капитуляции Японии на борту «Миссури». Клишированные представления об этом остались у людей во всем мире: малорослый император унылого и тщедушного вида, чопорный и напряженный, в костюме, какие носят швейцары, рядом со своим победителем — добродушным и спортивным гигантом. За этим упрощенной картинкой, то почти трагической, то чуть ли не смешной, на самом деле крылась изощренная игра — сложных ходов и ставок в ней будет становиться все больше с каждым месяцем, когда в Азии станут происходить новые события.

Было решено, что японское правительство останется на месте, но при условии, что будет точно выполнять полученные предписания. Ему было поручено: провести демилитаризацию общества; очистить ряды государственных служащих от нежелательных элементов; распустить дзайбацу — эти огромные тресты, выкачавшие много денег за счет военной промышленности и обвинявшиеся в том, что они изо всех сил разжигали вооруженные конфликты; упразднить полицию, надзиравшую за общественным мнением; провести аграрную реформу; принять закон о профсоюзах.

Большой талант государственных деятелей Японии, на которых было возложено проведение этих реформ, проявился в том, что они сразу поняли, насколько эта опека оздоровляет государство и что она совершенно несовместима с представлением об экспансии, к которой правительство стремилось с начала XX в.

Японской Азии, состоявшей из трех кругов: архипелаг в центре, потом его ближайшие соседи (Китай, Тайвань, Корея) и, наконец, третий круг (Индонезия, Филиппины), — этой самой Азии предстояло даже упрочиться. Периферийная зона должна была поставлять сырье, то есть полезные ископаемые и продукцию сельского хозяйства, в два других круга для промышленной обработки и для выпуска готовой продукции.

Будущее подтвердило, что японцы правильно использовали свое поражение: эта схема из трех кругов отразила становление Восточной Азии во второй половине XX в. Тем не менее жители архипелага отныне в корне пересмотрели свои позиции. Такие перемены никогда их не пугали: через несколько недель после Бомбы японцы провозгласили, что навсегда станут поборниками мира. С тех пор прошло полвека, и они все еще держат свое слово.