думал об этом. Он знал только, что без него вся система, весь государственный организм развалится на части.

— Что же касается моей подписи, — продолжал Джо, — то я подпишусь как великий герой прошлого Че Гевара. Этот благородный гражданин, прекрасный человек погиб ради своих друзей. В память о нем я оставлю на купюре только имя «Джо». Но мое лицо должно быть напечатано в несколько красок. Как минимум в три.

— Мистер Фернрайт, — нахмурился секретарь, — вы ведете жесткий торг. Вы твердый человек. Вы действительно напоминаете мне Че, и я думаю, что с этим согласятся миллионы зрителей. Давайте поприветствуем одновременно Джо Фернрайта и Че Гевару! — Секретарь отложил текст и захлопал в ладоши. — Пусть же прозвучит от имени всех добрых людей: вот герой государства, новый решительный мужчина, который долгие годы работал над...

Мерзкий звук зуммера вклинился в сон и порвал паутину иллюзии.

«Боже мой, — содрогнулся Джо и со стоном сел на кровати. — О чем это было? О деньгах?..» Все помутилось у него в голове.

«Я создал деньги. — Джо недоуменно моргал, все еще пребывая на грани реальности и сна. — Или печатал их. Впрочем, кому какое дело? Это сон. Своего рода государственная компенсация за гнусное дневное бытие. Это хуже, чем вовсе не спать. Нет, — решил Джо. — Нет ничего хуже бодрствования».

Он снял трубку и набрал номер банка.

— Плановый Пшенично-Овсяный Народный банк слушает.

— Сколько стоят тридцать пять тысяч крамблов в наших талонах? — спросил Джо.

— Крамблов — на плабкианском наречии Сириуса-Пять?

— Да.

Банковский робот на мгновение задумался и затем выдал ответ:

— Два дека-квадриллиона.

— В самом деле? — Глаза у Джо вылезли из орбит.

— Зачем мне обманывать? — Голос робота воспроизвел раздражение. — Я даже не знаю, кто вы такой.

— А есть ли какие-нибудь другие крамбды? — спросил Джо. — То есть это слово в значении денежной единицы в любом другом анклаве, народности, племени, культуре или обществе в изученной Вселенной?

— Известен еще вышедший из употребления крамбл, существовавший несколько тысяч лет назад в...

— Нет, — фыркнул Джо. — Это действующий крамбл. Спасибо, отключаюсь. — Он повесил трубку. В ушах звенело. Казалось, что он бродит по огромной пещере, где во всю мощь бьют чудовищные колокола. «Наверное, нечто подобное в древности называли мистическим опытом», — подумал он.

Неожиданно с треском распахнулась дверь, и в комнату ввалились два дюжих бойца из Службы Спокойствия. Отчужденно-бесстрастные лица, а глаза — так и бегают. Как рыболовные крючки, цепляются за каждую мелочь, отыскивая малейший намек на криминал.

— Хайм и Перкинс, офицеры СС, — представился один из них, на мгновение показав Джо удостоверение. — Вы мастер-керамист Фернрайт? Вы получаете пособие ветерана, не так ли? Так, — ответил он сам себе.

— Каков же ваш ежедневный доход, учитывая пособие и плату за упомянутую работу?

Другой офицер открыл дверь ванной.

— Тут кое-что интересное. Крышка бачка снята. И здесь висит мешок с металлическими монетами. Думаю, не меньше восьмидесяти четвертин. А вы бережливый человек, Фернрайт. — Офицер вернулся в комнату. — Сколько же времени вам потребовалось...

— Два года, — пролепетал Джо. — Но я не нарушил ни один закон. Начав копить монеты, я проконсультировался с мистером Адвокатом.

— А как насчет тридцати пяти тысяч плабкианских крамблов?

Джо остолбенел.

Он, как и все, относился к СС и ее бойцам с суеверным ужасом. Они носили строгие мундиры из добротной серо-коричневой ткани. Каждый имел при себе чемоданчик. Все они были похожи на респектабельных джентльменов — работников на ключевых постах, людей волевых и способных принимать решения. Это отнюдь не бюрократы, которые получают указания и чисто механически, как роботы, их выполняют... и все же в них сквозило нечто нечеловеческое, противоестественное. Джо не мог объяснить, что именно. Впрочем, теперь, прижатый к стенке, он кое-что понял. Человека из СС невозможно было представить себе ухаживающим за дамой или играющим с детьми. Мелочь, казалось бы, но она приоткрывала жестокую сущность СС. «Никогда не придержит дверь, — думал Джо, — никогда не снимет перед тобой шляпу в лифте. Обычные правила приличия или милосердия для них не писаны, да они и не следовали этим правилам никогда. Но как же они, черт возьми, чисто выбриты, как подчеркнуто аккуратны.

Странно, — лихорадочно размышлял Джо, — у меня сегодня день каких-то сплошных откровений. Будто я начинаю понимать глубинную суть вещей. Вон ребята из СС, например. В моих шизоидных фантазиях два бойца переросли в некий надмирный символ. Если так дальше дело пойдет, я окончательно спячу...»

— Я получил записку, — честно признался Джо. — Сейчас покажу. — Он достал листок бумаги, который нашел в сливном бачке.

— Кто это писал? — спросил один из офицеров.

— Бог знает, — развел руками Джо.

— Это шутка?

— Не понял... Записка — шутка, или то, что я сказал вам «Бог знает»?.. — Он осекся, поскольку один из бойцов достал портативный психодетектор, который зафиксирует и запишет для жандармской картотеки даже самые незначительные мыслишки Фернрайта. — Увидите, — заверил Джо. — Это правда.

Антенна детектора, как фаллос, торчала у Джо над головой. Все молчали. Затем офицер СС сунул детектор в карман и вложил в ухо маленький датчик. Внимательно вслушиваясь, он проигрывал снова мысли Джо.

— Все верно, — подтвердил эсэсовец и остановил ленту, что находилась, естественно, в его кожаном чемоданчике. — Он не знает ничего об этой записке — кто положил ее туда и зачем. Вы в курсе, конечно, что мы отслеживаем все телефонные переговоры. Этот разговор нас заинтересовал, поскольку речь шла о такой большой сумме.

— Сообщайте нам раз в день о всех изменениях в этой истории, — сказал другой офицер. Он протянул Джо карточку. — Вот номер, по которому вам следует звонить. Не спрашивайте кого-либо конкретно; кто бы ни ответил, расскажите, как развиваются события.

Первый эсэсовец добавил:

— Нет такой законной причины, которая бы объясняла выплату вам тридцати пяти тысяч крамблов. Так мы считаем.

— Может, там, на Сириусе-Пять, до черта битых горшков? — попытался сострить Джо.

— Шутить изволите? — резко бросил первый офицер. Он кивнул напарнику и вышел. Дверь захлопнулась.

— А может, одна гигантская ваза, — продолжил мысль Джо. — Размером с планету. Полсотни слоев глазури и... — Он замолчал. В любом случае эсэсовцы не могли его услышать.

«Ваза украшена оригинальным орнаментом величайшего в плабкианской истории мастера, — сочинял он уже про себя. — Единственное произведение гения. Землетрясение сильно ее повредило, а она является на Сириусе-Пять объектом поклонения... И вся плабкианская цивилизация рухнула. Плабкианская цивилизация. Гм... А насколько вообще высоко развитие жителей Сириуса? Не мешало бы выяснить».

Он набрал номер робота-энциклопедии.

— Добрый вечер, — произнес механический голос. — Какую информацию вы хотите получить, сэр или мадам?

— Дайте мне краткое описание развития общества на Сириусе-Пять, — сказал Джо.