Все, что произошло с Надеждой, заставило ее в который раз серьезно задуматься над тем, насколько ее жизнь была монашеской. Стоя перед святыми образами, она просила Бога открыть, вразумить, что из случившегося было ее ошибкой, а что – попущением Божиим, что – личной борьбой с соблазном, личным сопротивлением греху, а что – милостью Божией, спасшей ее от верной смерти. Только сейчас она начинала понимать, насколько опасными были ее «вечеринки» с Ангелиной – казалось бы, совершенно безобидные беседы, разговоры о жизни, духовности. Только теперь она поняла, что пошла на поводу Ангелины, которой молитва была в тягость, поэтому она приглашала к себе Надежду, чтобы хоть как-то, чем-то скоротать долгие вечера, когда все сестры совершали уставное келейное правило. Совершала и Надежда: но после разговоров с соседкой делала все наспех, без должного усердия.

     Осмыслив происшедшее, она пришла к игуменье, чтобы исповедать все, в чем ее укоряла совесть.

     – Тот, кто решил с помощью Божьей облечься в ангельский образ, должен быть к себе чрезвычайно внимательным, – снова наставляла матушка Адриана, выслушав исповедь своей послушницы. – Ангелы созданы таковыми – бестелесными, потому пребывают в чистоте без труда, по своему естеству. Монах же стремится к ангелоподобной жизни, поэтому совершает восхождение выше человеческого естества. Но на этом пути он не только обращает свою жизнь в другое русло, но и ведет ожесточенную борьбу со страшными демонами, которые скрежещут зубами от злобы против такого стремления, делают все для того, чтобы любыми способами совратить истинную невесту Христову с избранного пути, завлечь туда, где торжествует скотство и скотское наслаждение плоти. Если замужняя женщина избегает многих опасностей в супружеском союзе, как в тихой пристани во время бури, то дева выходит в открытое море, презрев шторм и бурю, чтобы там, среди бушующих волн, крепко вцепившись в штурвал своей души, сразиться с озверевшими волнами собственной плоти, призывая на помощь имя Иисусово. Дьявол, плоть и оставленный мир – вот с чем сражается тот, кто хочет облечься во славу нашего Искупителя и Спасителя.

     Если дочери покидают своих любимых родителей, дорогих сердцу людей и через брак прилепляются к супругу тленному, то черница обручается с Женихом Нетленным – Христом, оставляя все ради любви к Нему. Оба пути – жизнь в браке и жизнь безбрачная Христа ради – нелегки. В обычных браках мы видим, как женщина стает образцом терпения скорбей, неизбежных тягот и теснот совместной жизни, терпя немощи своего супруга, его страсти, привычки, а нередко – поношения, унижения, даже побои, заботясь о воспитании детей.

     Какого же мы достойны осуждения, если еще в большей степени, чем замужняя женщина, не покажем понуждения сохранить себя в чистоте, верности, смирении и покорности в духовном браке с Самим Христом! Девство как раз подобно ангельскому образу жизни. И Спаситель наш Иисус Христос, и Его Пречистая Матерь были безбрачными девственниками. Такими же чистыми были наши прародители, и лишь после грехопадения стали семейными. Отсюда вывод: девство было изначально узаконено Богом, брак же стал последствием нарушения данного Богом запрета, поэтому все, кто хочет достичь совершенства, которой обладали первозданные, обязаны жить в чистоте и девстве. Это величайшее дерзновение перед Богом, и тот, кто сохранил себя в чистоте, получит награду выше многих других подвигов.

     Девство вообще является общим достоинством как душ, посвятивших себя Богу, так и ангелов света. Дьявол люто ненавидит именно девство, будучи сам нечистым и врагом нашего Спасителя. Потому-то он и старается посеять нечистые, постыдные помыслы, чтобы благолепие было осквернено и лишилось ангельского сияния. А чтобы достичь совершенной чистоты, как раз монаху и необходимы воздержание, пост, бдение, отречение от всего мирского. Без чистоты Бог останется закрытым для нас, а ничто нечистое, как сказано, в Царство Божие не войдет.

     – Безделье монаха – самая страшная его беда, – продолжала наставлять игуменья. – Неважно, чем оно порождено: усталостью от выполнения послушания, телесной немощью, болезнью, душевным расслаблением. Если монах сложил руки и не знает, чем себя занять – жди беды. Ты ее как раз и дождалась. Богомудрые старцы наставляют нас, учат, что вечность покупается минутами. Только минутами чего? Молитвы, труда, послушания, но не минутами безделья. А у тебя это были не минуты, а часы, целые вечера. Тратить драгоценное время, отпущенное для спасения души, на пустые разговоры, разменивать на болтовню… И для этого ты пришла в монастырь? Сиди уж лучше дома и упражняйся в своем красноречии там. Здесь же Бог и весь мир ждут от тебя молитву.