мальчишкам. А у нас такие темы вроде бы объявлены приоритетными, но на самом деле в большинстве случаев получаются не фильмы о 'простом' человеке, а вымученные уродцы, скучные и тусклые. Конвой'мне пришлось смотреть вместе со школьниками младших классов. И уже с первых кадров, с появлением могучих дизельных машин, с оживлёнными переговорами водителей по радио, я едва не кусал с досады локти, восхищаясь, как здорово показывают деятели Голивуда жизнь простых трудяг, как это интересно нашим мальчишкам. А у нас такие темы вроде бы объявлены приоритетными, но на самом деле в большинстве случаев получаются не фильмы ок уж случилось, что американский фильмк уж случилось, что американский фильм 'Конвой' мне пришлось смотреть вместе со школьниками младших классов. И уже с первых кадров, с появлением могучих дизельных машин, с оживлёнными переговорами водителей по радио, я едва не кусал с досады локти, восхищаясь, как здорово показывают деятели Голивуда жизнь простых трудяг, как это интересно нашим мальчишкам. А у нас такие темы вроде бы объявлены приоритетными, но на самом деле в большинстве случаев получаются не фильмы о 'простом' человеке, а вымученные уродцы, скучные и тусклые. Конвой'мне пришлось смотреть вместе со школьниками младших классов. И уже с первых кадров, с появлением могучих дизельных машин, с оживлёнными переговорами водителей по радио, я едва не кусал с досады локти, восхищаясь, как здорово показывают деятели Голивуда жизнь простых трудяг, как это интересно нашим мальчишкам. А у нас такие темы вроде бы объявлены приоритетными, но на самом деле в большинстве случаев получаются не фильмы о 'простом' человеке, а вымученные уродцы, скучные и тусклые. простом'человеке, а вымученные уродцы, скучные и тусклые.
В поисках причин этого противоречия приходится обращаться к проблеме нашего феодального прошлого. Исторически сложившиеся культурные центры страны веками пристально изучали, главным образом, привилегированные классы, с одной стороны, и столичный люд или пролетариат – с другой. И надо обладать огромным талантом, чтобы сопротивляться влиянию феодального прошлого и не ступить на путь погружения в некий традиционный эстетизм элиты, при мало–мальски серьёзных социальных перегрузках шарахающийся к пресыщенным извращениям, которые истерично объявляются чуть ли ни злободневными национальными проблемами, или сползающий по накатанной столетиями колее кпоисках причин этого противоречия приходится обращаться к проблеме нашего феодального прошлого. Исторически сложившиеся культурные центры страны веками пристально изучали, главным образом, привилегированные классы, с одной стороны, и столичный люд или пролетариат – с другой. И надо обладать огромным талантом, чтобы сопротивляться влиянию феодального прошлого и не ступить на путь погружения в некий традиционный эстетизм элиты, при мало–мальски серьёзных социальных перегрузках шарахающийся к пресыщенным извращениям, которые истерично объявляются чуть ли ни злободневными национальными проблемами, или сползающий по накатанной столетиями колее к 'бедам' и нравственным болячкам отечественного 'истеблишмента', что мы в тошнотворном изобилии наблюдаем последнее десятилетие в официозном советском искусстве. бедам'и нравственным болячкам отечественногопоисках причин этого противоречия приходится обращаться к проблеме нашего феодального прошлого. Исторически сложившиеся культурные центры страны веками пристально изучали, главным образом, привилегированные классы, с одной стороны, и столичный люд или пролетариат – с другой. И надо обладать огромным талантом, чтобы сопротивляться влиянию феодального прошлого и не ступить на путь погружения в некий традиционный эстетизм элиты, при мало–мальски серьёзных социальных перегрузках шарахающийся к пресыщенным извращениям, которые истерично объявляются чуть ли ни злободневными национальными проблемами, или сползающий по накатанной столетиями колее кпоисках причин этого противоречия приходится обращаться к проблеме нашего феодального прошлого. Исторически сложившиеся культурные центры страны веками пристально изучали, главным образом, привилегированные классы, с одной стороны, и столичный люд или пролетариат – с другой. И надо обладать огромным талантом, чтобы сопротивляться влиянию феодального прошлого и не ступить на путь погружения в некий традиционный эстетизм элиты, при мало–мальски серьёзных социальных перегрузках шарахающийся к пресыщенным извращениям, которые истерично объявляются чуть ли ни злободневными национальными проблемами, или сползающий по накатанной столетиями колее к 'бедам' и нравственным болячкам отечественного 'истеблишмента', что мы в тошнотворном изобилии наблюдаем последнее десятилетие в официозном советском искусстве. бедам'и нравственным болячкам отечественного 'истеблишмента', что мы в тошнотворном изобилии наблюдаем последнее десятилетие в официозном советском искусстве. истеблишмента', что мы в тошнотворном изобилии наблюдаем последнее десятилетие в официозном советском искусстве.
Традиции — вещь страшная, самодовлеющая. Они и бездарность способны держать на плаву, но на талант оказывают не всегда плодотворное воздействие. В тех же США наряду с сильной демократизмом культурой Западных Штатов имеет место и яркая культура Восточного побережья, традиционно тяготеющая к истеблишменту, к европейским корням с их элитарным подходом к искусству.
Хотелось бы быть правильно понятым, когда приходится кивать на США. У меня нет никаких иллюзий насчёт этой страны. Но благодаря Сибири и Дальнему Востоку Россия столь исторически молода, что Соединённые Штаты, которые полвека назад завершили освоение территории, обустраивают сейчас самые трудные для жизни места, невольно предоставляют нам в качестве предмета для изучения свой немаловажный исторический опыт. Нелепо же не учиться у истории другой страны лучшему из того, чего она достигла. Мы не можем не считаться с тем, что политически провозглашённая демократизация раскрепощает оригинальные творческие силы русского народа, и он потребует подобающего этим силам внимания общества и соответствующей культурной политики, в том числе региональной.
Надо только правильно воспользоваться объективным ходом событий. Сибирь может стать незаменимой лабораторией в поиске новых, не замутнённых прежними традициями путей развития нашего искусства XXI века, помочь найти выход из его настоящего предкризисного положения. Важно при этом то, что только через Сибирь мы можем творчески воспринять растущее воздействие Востока Евразии на общемировую культуру, воспринять естественным географическим соседством, как мы воспринимали, к примеру, Польшу.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
1.
Основная проблема демократизации есть проблема представления каждого вовлечённого в процесс демократизации человека о том, к какому же обществу он принадлежит, с каким обществом себя соотносит. Демократизация в конечном итоге даёт ответ на вопрос, существует ли единство общества, единое общественное сознание в стране или нет. Но определить цели и задачи формирования единого общественного сознания в России мы не сможем, пока не будем отдавать себе полного отчёта в том, чего же мы, собственно, хотим от Сибири и Дальнего Востока. Демократизация, рано или поздно, заставит ответить честно и однозначно: намерены ли мы все превращать Сибирь в сырьевую колонию, что приведёт к росту недоверия самостоятельно организующегося общественного сознания в Сибири к политике Москвы, или же мы намерены произвести революционную смену всего русского общественного мировосприятия, сделать его единым от Балтики до Тихоокеанического побережья Дальнего Востока.
На ХХVII съезде правящей в стране компартии была отмечена необходимость опережающего роста уровня жизни в восточных регионах. Ведущие экономисты тоже подчёркивают, что самое важное при хозяйственном освоении новых территорий, создание надлежащих условий для привлечения и закрепления
