даже спустил предохранитель, но тревога оказалась ложной. Все было тихо.

— Собственно говоря, — продолжал Роун раздраженно, — вы орите о свободе и равенстве, то есть о вещах, которые многие считают областью политики. Вы утверждаете, что это больше, чем политика. Принципиально я с вами согласен, но у вас все это звучит как какой-то религиозный выверт.

— Самоуважение, — поправил его Хайгенс.

— Может быть, вы…

Фаро Нелл зарычала и носом подтолкнула Наджета поближе Роуну. После этого она рысцой пустилась бежать туда, где уже были Ситка и Сурду. Медведи выстроились лицом к широкой части плато, где раньше проходили сфиксы.

Хайгенс, приставив ладонь к глазам, стал вглядываться в том направлении, куда смотрели медведи.

— Они что-то учуяли! — сказал он тихо. — Но, к счастью, нет ветра. Впереди какой-то холмик. Пошли туда, Роун.

Он побежал вперед. Роун с Наджетом последовали за ним. Они быстро взобрались на невысокий, поросший кривыми колючими кустами холмик, который на пять — шесть футов торчал из окружающего песка. Хайгенс в бинокль оглядел местность.

— Один сфикс, — бросил он. — Всего один. Это так же странно, как огромные стаи в сотни тысяч голов, которые мы видели.

Он смочил палец слюной, поднял его и сказал:

— Ни малейшего ветерка.

Потом снова приложил к глазам бинокль.

— Сфикс не подозревает о том, что мы здесь, он удаляется, и больше ни одного не видно. — Хайгенс стоял в нерешительности, кусая губы.

— Послушайте, Роун, — сказал он наконец, — мне бы хотелось убить этого сфикса, чтобы выяснить одну вещь, и половина шансов за то. что удастся сделать очень важное открытие. Придется туда бежать. Эх, если бы я оказался прав! — Он взглянул на часы. — Однако нельзя терять времени. Все должно быть сделано очень быстро. Я хочу добраться туда верхом на Фаро Нелл. Ситка и Сурду без меня здесь не останутся. Но Наджет не может так быстро бегать. Вы не побудите с ним, Роун?

У Роуна перехватило дыхание. Но он спокойно сказал:

— Вы ведь всегда хорошо знаете, что вам следует делать, Хайгенс.

— Смотрите в оба. Если вы что-нибудь увидите, пусть даже вдалеке, мы моментально вернемся. Не ждите, пока опасность будет близко, стреляйте сразу.

Роун кивнул. Ему было трудно говорить. Хайгенс подошел к приготовившимся к бою медведям, взобрался на спину Фаро Нелл и крепко ухватился руками за густую шерсть.

— Ну, пошли! — крикнул он. — Вперед!

Три медведя понеслись с большой скоростью. Хайгенс трясся на спине у Фаро Нелл. Неожиданный поход поднял Семпера с места. Он изо всей силы захлопал крыльями и взлетел вверх, а затем неохотно последовал за медведями, летя над самой головой Хайгенса.

Дальнейшие события разворачивались очень быстро. Кодьякский медведь, когда это необходимо, может бегать со скоростью лошади. Медведи мгновенно одолели расстояние в пятьсот метров, отделявшее их от сине-рыжего гада. Сфикс встретил их рычанием; Хайгенс выстрелил, не слезая со спины Фаро Нелл. Выстрел и взрыв пули слились в один звук. Огромное рогатое чудовище подпрыгнуло и испустило дух.

Хайгенс соскочил с медведицы и стал что-то делать на земле, где лежал мертвый сфикс. Семпер, описывавший до этого круги в воздухе, сел возле них. Склонив набок голову, он наблюдал за Хайгенсом.

Роун, не отрываясь, тоже следил за движениями Хайгенса. Ситка и Сурду безучастно бродили вокруг, в то время как Фаро Нелл с любопытством смотрела на хозяина, который производил какую-то непонятную операцию над трупом сфикса. На холме тихо скулил Наджет. Роун потрепал его по голове. Наджет заскулил еще громче. Роун видел, как Хайгенс выпрямился и шагнул к Фаро Нелл. Затем он влез на нее. Ситка повернул голову и стал смотреть в ту сторону, где стоял Роун. Казалось, он почуял что-то подозрительное. Затем отряд двинулся обратно к холму. Семпер бешено хлопал крыльями и кричал, хотя воздух был совершенно неподвижен. Затем он спустился на плечо Хайгенса и вцепился в него когтями.

Вдруг Наджет истерически взвыл и прижался к Роуну как щенок, который в минуту опасности ищет защиты у матери. Роун упал и увлек за собой медвежонка. Он увидел, как мелькнула чешуйчатая шкура. Воздух огласился пронзительным визгом сфикса, который сделал гигантский прыжок по направлению к Роуну. Но зверь не рассчитал и прыгнул слишком далеко.

Роун еще не успел осознать, что произошло и что означает этот дьявольский визг, как Ситка и Сурду уже летели обратно со скоростью ракеты. Фаро Нелл громко завыла, и мохнатый младенец, спотыкаясь, со всех ног бросился к матери. Роун поднялся на ноги и схватился за ружье. Сфикс был совсем близко. Пригнувшись, он пристально наблюдал за удирающим медвежонком, готовясь его преследовать. Роун пришел в ярость и ударил сфикса прикладом. Сфикс завертелся и сбил Роуна с ног. Трудно не упасть, когда адское чудовище весом в восемьсот футов со всей силой ударяет вам в грудь. Но в эту минуту появился Ситка Пит. Он встал на задние лапы и с громовым рычанием, как древний герой, вызывающий врага на битву, двинулся на сфикса. Подоспел Хайгенс. Он не мог стрелять, пока Роун был так близко от чудовища. Фаро Нелл мотала головой и рычала, раздираемая двумя желаниями: успокоить Наджета и разорвать обидчика, осмелившегося напасть на ее чадо.

Сидя на спине у Фаро Нелл с Семпером, судорожно цепляющимся за его плечо, Хайгенс беспомощно смотрел, как сфикс бросался и плевал на Ситку. Стоило ему только протянуть лапу, и от Роуна ничего бы не осталось.

Они поспешили прочь от этого места, хотя Ситку нелегко было оторвать от его жертвы. Он зажал ее в зубах и пытался со всего размаху ударить о землю. Казалось, он был вдвойне разъярен из-за того, что сфикс осмелился обидеть человека, с которым все кодьякские медведи состояли в духовном родстве. Но Роун получил только легкие царапины. Он смешно подпрыгивал и, не переставая, ругался. Хайгенс подсадил его на спину Сурду и велел крепко держаться. Но Роун запротестовал:

— Черт возьми, Хайгенс, у Ситки глубокие раны. Эти ужасные когти могут быть ядовитыми.

Но Хайгенс в ответ только прикрикнул на медведей, и они продолжали свой путь. Не прошли и двух миль, как Наджет отчаянно завизжал от усталости. Фаро Нелл решительно остановилась и стала его вылизывать.

— Мы можем передохнуть, — сказал Хайгенс. — Сейчас нет ветра, и все эти твари находятся на плато. Может быть, они чем-нибудь очень заняты и даже ослабили бдительность. Однако… — он соскользнул на землю и вытащил вату и банку с антисептической жидкостью.

— Сначала Ситку, — сказал Роун. — Я могу потерпеть.

Хайгенс промыл раны огромного медведя. Они оказались неопасными. Ситка был испытанным бойцом. Затем Хайгенс смазал все царапины па груди Роуна. Жидкость пахла озоном и жгла так сильно, что у Роуна захватило дух, он мужественно терпел и только сказал:

— Я сам виноват, Хайгенс. Я следил за вами, вместо того чтобы смотреть по сторонам. Я не мог понять, что вы делали.

— Я делал вскрытие, — ответил Хайгенс. — К счастью, сфикс, как я и думал, оказался самкой. Она собиралась откладывать яйца. Теперь я, наконец, знаю, куда они двигаются и почему они здесь охотятся. — Он наложил пластырь на грудь Роуна, и вскоре они снова двинулись на восток, оставив позади мертвых сфиксов.

Семпер летел над ними и хлопаньем крыльев выражал свое возмущение тем, что ему не разрешили ехать на спине у Ситки.

— Я уже вскрывал их и раньше, — сказал Хайгенс. — О них ведь почти ничего не известно. А нужно выяснить очень многое, чтобы люди когда-нибудь смогли здесь жить.

— С медведями? — спросил насмешливо Роун.

— Да, конечно, — ответил Хайгенс. — Дело в том, что сфиксы приходят сюда, в пустыню, размножаться. Они здесь спариваются и откладывают на солнце яйца. Это их заветное место. Ведь тюлени