просияло.

— Это Род! — воскликнула она, бросившись к двери.

— Привет, персик, — сказал Родни Бэнкс, обнимая и целуя ее — правда, скорее подчиняясь привычному ритуалу, нежели в порыве чувств.

— Род, ты на свободе!

— Еще бы! Меня сестрица выкупила, а ты и не знала?

— Откуда?! И вдруг ты вваливаешься посреди ночи, не предупредив. Ну и гад же ты! Мог бы позвонить.

— Мне надо было провернуть одно дельце… Но ты об этом не знаешь. О, Перри Мейсон, великий адвокат!

— Привет, Родни, — откликнулся Мейсон.

— А где моя сестрица? — спросил Родни.

— Не знаю, — ответил Мейсон. — Мы должны были встретиться здесь.

— Что ж, она и явится, только на полчаса или даже на час позже. У нее напрочь отсутствует чувство времени.

— Что у тебя случилось, Род? — нетерпеливо вмешалась Лоррен.

— Этот Фремонт — черт его побери — накрыл меня, заявил, будто у меня недостача. Вот ведь старый трепач. Я оставлю от него одно мокрое место. Он не докажет пропажу хотя бы одного цента. Более того, едва он окажется в суде и начнет говорить о деньгах и своем бизнесе, как угодит в жуткую передрягу.

— Но сейчас у тебя все нормально, Родни?

— О, все в норме. Конечно, ночку в кутузке я провел несладкую… Теперь понятно, почему люди стараются идти по жизни прямой дорожкой. Такие места не хочется посещать.

— Почему ты не сообщил мне сразу, как только освободился?

— Говорю же, было дельце… Ну, скажем, сбор урожая.

Родни сунул руку в карман и вытащил бумажник.

Задумчиво разглядывая появившийся предмет, Мейсон заметил:

— При аресте у вас его не обнаружили.

— К счастью, нет, — сказал Родни. — Он был припрятан в надежном месте, так, чтобы в нужный момент нетрудно было дотянуться. Страшно было брать свою казну на бега — я бы поставил на кон всю сумму. Кабы проиграл, у меня ничего бы не осталось. Я взял с собой ровно столько, сколько требовалось. Что меня бесит, так это полицейский запрет на мой выигрыш… Как мне быть с моим билетом, мистер Мейсон? Они твердят, будто он конфискован судом.

— Вам придется обзавестись адвокатом, — констатировал Мейсон.

— Так я и обращаюсь к адвокату.

Мейсон улыбаясь покачал головой:

— Я не могу представлять вас, Родни.

— Почему?

— Потому что я представляю вашу сестру.

— Чушь, у сестры все нормально. Мы с сестрой одно целое.

— Только не в данный исторический момент, — возразил Мейсон. — Лучше обзаведитесь собственным адвокатом.

Родни повернулся к Лоррен:

— Ладно, собирайся, Лоррен, поедем куда-нибудь, гульнем малость… А вы, мистер Мейсон, как поступите? Отправитесь домой в объятия сна или дождетесь сестрицу?

— Подожду немного, — ответил Мейсон. — Ждать долго свыше моих возможностей.

— Мы пошли, — заявил Родни.

— Минутку, — остановил его Мейсон. — У меня есть новость для вас обоих. Марвина Фремонта больше нет в живых.

— Что?! — воскликнул Родни.

Лоррен, ахнув, отшатнулась.

— Так или иначе вы все узнаете, — рассудил Мейсон, — либо от полиции, либо из газет. Значит, нет никакой необходимости скрывать это от вас сейчас. Нэнси сняла номер в мотеле Фоли. Зачем — не знаю. Она хотела получить там от меня некую сумму денег. О ее происхождении и размерах она расскажет вам сама. Не исключено, что местом нашей встречи она выбрала мотель из боязни за деньги. Не знаю… Но одно знаю точно: труп Марвина Фремонта был найден в ее номере. Его убили. Одним выстрелом, а может, и несколькими. Он лежал в душевой.

— Ничего себе, — пробормотал Родни.

— А полиции-то известно? — поинтересовалась Лоррен.

— Да, полиция в курсе. Они там побывали. Допросили Нэнси и отпустили. Она должна приехать прямо сюда.

— А вы где были? — подал голос Родни.

— Когда явилась полиция, я был с Нэнси. И во время допроса тоже. Когда ее отпустили, я поехал следом, прикрывая тыл. Я хотел посмотреть, не будет ли следить за ней полиция. Мы свернули на перекрестке, и вдруг ее машина исчезла. Дорога там извивается в виде буквы «8», и я подумал, что Нэнси впереди. Прибавил скорость, показалось, что догнал Нэнси…

— Первый поворот от мотеля Фоли? — уточнила Лоррен.

Мейсон кивнул.

— Там сворачивают к форелевому хозяйству Осгудов. Держу пари, она отправилась на ферму, а вы проскочили мимо. Потому-то вы се больше не видели.

— А что Марвину Фремонту понадобилось в мотеле? — вмешался Родни. — Зачем он забрался в комнату сестры?

— Я надеялся, вы мне объясните, — сказал Мейсон.

Родни покачал головой:

— То, что вы рассказали, для меня полнейшая неожиданность. Что говорит полиция?

— Им почудилось, что убийство — дело рук Нэнси.

— Просто смех, — возмутился Родни. — Нэнси и мухи не обидит.

— В последнее время Нэнси вела себя странно, Род, — сказала Лоррен. — Зачем, например, поехала она в мотель?

— Чтобы получить у Мейсона деньги на залог, — объяснил Родни.

— А откуда Марвин Фремонт знал, где она находится?

— Это и впрямь загадка, — согласился Родни.

На мгновение воцарилась тишина, и вдруг Родни Бэнкс взорвался:

— Черт возьми, если Фремонт приставал к сестренке… Если он хотел воспользоваться моими осложнениями… Ах, сукин сын!

— Замолчи, Род, его уже нет в живых.

— Плевать мне, живой он или мертвый. Он был сукин сын на этом свете и остался сукиным сыном на том.

— Родни, не смей. О мертвых так не говорят.

— Как хочу, так и говорю, и никто мне не запретит, — заявил Родни. — Не твоего ума дело… Наконец-то нашелся человек, который выдал старине Фремонту по заслугам… Но где же сестренка? Может, полиция прихватила?

— Не знаю, — ответил Мейсон. — Полицейские взяли у нее показания и отпустили. Предписали оставаться в городе, чтобы еще раз допросить. Если она поехала на ферму, ее и впрямь могли арестовать.

— Какая роль у вас в этой пьесе? — спросил Родни. — Вы представляете ее интересы в деле об убийстве?

— Ей пока не предъявили обвинение в убийстве. Я связан с ней по другому делу.

— Мое освобождение под залог?

— Да.