каждый апостол совершал Таинство даже немного по-своему, оставаясь верным только самому главному, детали менялись. В тот момент не ощущалось потребности узаконить какой-то чин, создать чинопоследование, никто не записывал молитв. Каждый апостол, уходя, уносил с собой это Таинство и совершал его. И оно все шире распространялось среди христиан, и делалось все более значительным. Вскоре в Иерусалиме появляется епископ — апостол Иаков, брат Господень по плоти, он упомянут в Евангелии: «Вот Матерь и братья Твои», и сначала эти братья не верят, что Иисус есть Мессия. Они знали Его с детства и сомневались в Нем. Но потом Иаков и Иуда стали верными учениками Христа, Его апостолами. В Новом Завете сохранились их послания. В Послании Иуда называет себя только братом Иакова, подчеркивая, что он раб Христов: для того, чтобы подтвердить истину, что настоящего родства, подразумеваемого под словом «брат», здесь не было. Апостолы Иаков и Иуда были детьми Иосифа Обручника.
Праведная жизнь первого иерусалимского епископа Иакова, особенная близость ко Христу дают ему особый авторитет. Он почитается одним из главных, старших апостолов. До нас дошел чин Литургии апостола Иакова. По-видимому, апостол Иаков уже составил некое чинопоследование, и, может быть, не сразу, по прошествии нескольких лет. Впоследствии этот чин был дополнен, развит, но продолжал носить имя апостола Иакова. Скорее всего, апостол Иаков составил только центральную часть этого чина.
Постепенно христиане в разных местах ощутили необходимость введения такого чина Литургии. Довольно легко можно себе представить, почему так получилось. Когда Литургию совершали апостолы и их ближайшие преемники, и жизнь Церкви была совершенно харизматичной, т. е. все в Ней совершалось по вдохновению от Духа Святого, тогда не было нужды в каком-то канонизированном чинопоследовании. Приходил святой и молился, как ему Бог на душу положит. Где Дух, там свобода. И мы теперь не решимся поправлять святого, когда он будет молиться. Например, о. Иоанн Кронштадтский добавлял в Литургию очень много своих молитв, и никто не делал ему замечаний, потому что его святость была очевидна, и было понятно, что все, что он делает, он делает по соизволению Божию, по благословению от Духа Святаго. Но когда христиан становится больше, когда апостолы уходят от них, сменяется поколение, то появляется опасность, что придут люди уже не столь святые и не имеющие таких благодатных даров и начнут пользоваться этой свободой, и что-то изменят произвольно и внесут какие-то свои недуховные мысли и слова. Возникает желание сохранить то устное предание, которое дошло от апостолов. Естественно, люди начинают записывать молитвы и беречь их, и составляется какой-то чин, какое-то чинопоследование, которое редактируется, дополняется, совершенствуется, но уже несет в себе некоторую охранительную функцию. Оно хранит самую главную, самую центральную часть Литургии.
До нас дошло «Слово» св. Прокла, патриарха Константинопольского, который был учеником и келейником св. Иоанна Златоуста. Св. Прокл говорит, что св. Василий Великий, видя Литургию св. ап. Иакова слишком длинной и трудной для народа, сократил ее. Следовательно, мы можем сказать, что в IV веке Литургия ап. Иакова дошла до христиан уже в весьма разработанном виде и была продолжительной. Её чинопоследование сохранилось и до нашего времени, вероятно, тоже не полностью, но во многих чертах.
Потом уже св. Иоанн Златоуст решил, что Литургия Василия Великого тоже слишком длинна и трудна для восприятия народного, и он ее вновь сокращает, причем сокращает не просто, так сказать, вычеркивая из молитв какие-то части, какие-то слова, а сокращает ее, заменяя молитвы новыми, которые тождественны им по смыслу, но гораздо короче.
И вот из множества Литургий, которые были известны в первые века, в разной степени сохранности до нас дошло несколько десятков. Это Литургии, которые носят имена разных апостолов, Литургии разных стран, народностей. Из многих этих Литургий до нашего времени в Православной Церкви употребляются три Литургии: апостола Иакова, Василия Великого и Иоанна Златоустого, причем Литургия ап. Иакова фактически тоже вышла из употребления, но она иногда совершается, например, в Петербурге (23 окт./5нояб. в Петербургской Духовной Академии). В церковном уставе у нас имеются две полных Литургии — Василия Великого и Иоанна Златоуста. Эти Литургии относятся к так называемому Византийскому типу. Вообще литургическое предание чрезвычайно обширно, это целая большая наука, и можно изучать Литургию очень долго и сколь угодно глубоко. Она всегда является предметом изучения, и написаны десятки и сотни книг по Литургии на разных языках. Замечательные работы появлялись и в XX веке, в частности, некоторые очень интересные работы и в нашей Церкви. В «Богословских трудах» была напечатана статья Н. Д. Успенского, нашего богослова-литургиста, посвященная сравнению наших Литургий Василия Великого и Иоанна Златоуста с католической мессой.
Современный чин Литургии состоит из нескольких частей. Первая часть называется Проскомидия. Это греческое слово, которое переводится на русский язык словом «приношение». Затем идет Литургия оглашенных, и потом — Литургия верных. Сама Литургия верных включает в себя некую центральную часть, которая называется одним общим словом — Анафора, что в переводе на русский язык означает «возношение». До нас не дошли тексты Литургии IV-V веков. Такие списки не сохранились, мы имеем лишь рукописи VIII века, которые доносят до нас в сохранности эту главную часть Литургии верных, Анафору. Скорее всего, нужно предполагать, что Василию Великому и Иоанну Златоусту принадлежит именно анафора. Нет оснований считать, что весь чин современной Литургии имеет автором Василия Великого или Иоанна Златоуста. Именно анафора составлена ими, но анафора является главной, важнейшей частью Литургии, собственно, это и есть Литургия. Все остальные части Литургии носят как бы вспомогательный и подготовительный характер.
Следует здесь сказать, что Литургия жила в истории своей жизнью, она то была очень краткой, как при апостолах, то она удлинялась, и уже Василию Великому она показалась очень длинной, и Василий Великий ее сокращает, а потом Иоанн Златоуст еще больше сокращает ее, а в VIII веке мы находим уже определенную работу по оформлению современного чина Литургии. К нему прибавляются новые части, и Литургия снова удлиняется, складывается каноническое чинопоследование Литургии, соответствующее примерно современному чину. Но неправильно было бы думать, что литургическое творчество оканчивается. Нет, во все времена чин Литургии как-то менялся. Хотя главная часть — анафора — теперь уже неизменна, сохраняется, но тоже не всегда: бывает, вносятся какие-то поправки. Другие части литургии также претерпевают изменения.
Это развитие в истории чинопоследования не всегда происходило организованно, не всегда по благословению высшей церковной власти, очень часто стихийно, а потом уже или принималось церковным сознанием, или отторгалось. Т. е. литургическое творчество есть необходимая черта жизни Церкви: пока Церковь живет, живет и литургическое творчество.
Вернемся к первым векам и представим, как совершалась Евхаристия у апостолов? Первые христиане собирались на вечернюю трапезу и в конце ее, взяв хлеб и вино, произносили те слова, которые заповедал им Господь, совершали преломление хлеба и причащались Тела и Крови Христовых. Но потом уже ап. Павел замечает, что среди новых христиан появляется некое небрежение — они уже часто не чувствуют благоговения перед совершаемым Таинством, приходят на вечерю любви голодными и хотят утолить свой голод. В частности, даже Тело и Кровь Христовы ими воспринимаются как пища. Они и к Причастию хотят отнестись как к еде. И ап. Павел грозно предупреждает их: «Когда вы едите хлеб сей и пьете чашу сию, смерть Господню возвещаете… Посему, кто будет есть хлеб сей или пить чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней… Оттого многие из вас немощны и больны, и не мало умирает» (1 Кор. 11, 26-30). Т. е. уже тогда возникла необходимость каким-то образом отделить в сознании новых христиан из недавних язычников Таинство Евхаристии от обычной еды. Ап. Павел говорит, — вы сначала дома поешьте, а потом приходите на вечерю.
Время собрания христиан на вечерю было для них очень дорогим. После разрушения Иерусалимского храма и рассеяния христиан вместе с иудеями в других странах они не имели храма, и собираться им было негде, так что теперь их вечери любви — агапы — принимают на себя функцию храмового собрания, становятся главным местом встреч. Евхаристия является теперь полноценным центром их литургической жизни. Тем не менее, агапы, как совместные трапезы, остаются, христиане не сразу отделяют от агапы Таинство Евхаристии. Но приходит время, когда они не могут соединять с агапой это Таинство, они чувствуют, что происходит некая профанация. Тогда Евхаристию начинают совершать на гробах мучеников в катакомбах, совершенно отделяя ее от трапезы. Литургию начинают совершать по утрам, готовиться к ней, назначая пост, особенные молитвы, выбирая специальные сосуды для того, чтобы совершить
